Сергей Беляков - Шесть букв
Менее пострадавшей отсюда выглядела южная часть города. Сато оторвался от невеселого вида за окном и спросил Кристу:
– Куда мы летим?
Она неопределенно повела плечами:
– Н-н-не знаю. Так, вывела его… Куда-то в сторону юга.
– Хочешь, полетим в участок?
Движение плеч повторилось.
– Ладно… Мне все равно надо в лабораторию, в ИМП.
– Зачем?
– Анализ… Может, мы сумеем установить формулу пептидомиметика. Погоди, я совсем развинтилась. Вот что. Конрад… Перед тем, как… Он сказал, что… Словом, надо найти первичный источник спор, колонию фузариума. Ту, откуда все началось. Колония должна быть где-то в городе, потому что… Через воду им не долететь. – Она имела в виду залив, догадался Сато. Криста продолжила: – То есть отдельные споры долетят, но все равно не в количествах, необходимых для такого эффекта… Такой массовой… – Она замолчала.
С юга, где основной город соединялся с побережьем, он почти не пострадал, а с запада, севера и востока его окружала вода. Сато припомнил, что группа Хольмгрена работала над «Кассио-45» на Оклендской базе, расположенной на противоположной стороне залива, с востока. Споры не могут переноситься ветром через открытое водное пространство, как сказала Криста. Значит…
– Ему нужно… Ну, грибу… – Криста вымученно улыбнулась. – Извини. Сейчас… Конрад говорил, что фузариум имеет хорошие шансы расплодиться в таких количествах только при условии достаточного количества тепла, влаги и питательной среды.
– А что он жрет? – спросил Сато.
В ее глазах мелькнуло некое подобие искры. Или ему показалось? Да, наверное…
– В общем – то же, что и мы. Только в полупереваренном виде. То есть он, как и любая плесень, обожает гниль.
Запах. Неприятный, навязчивый, удушливый запах, легко ассоциирующийся со словом «гниль». Он совсем недавно ощущал такой запах. Где, когда?
Он вспомнил случай на заправке, вспомнил водилу мусоровоза, улепетывающего в одних трусах с места аварии.
Водила явно был под влиянием наркотика.
Мусоровоз. От него несло гнилью, тленом…
Свалка!
Городская свалка располагалась на окраине Негорода.
Колония «Кассио-45» – на свалке?!
Он отчаянно потер виски, потом придавил основание носа большим пальцем и с шумом втянул воздух – дыхательное упражнение, которому его когда-то обучил отец; это всегда помогало Майклу сконцентрироваться.
Точно! Жара… Влага… Гниение… Из-за разложения отбросов температура на свалке куда выше, чем в городе. Что может быть идеальнее?
Взгляд Кристы был соболезнующим, но Сато не обращал на это внимания.
– Как он выглядит… Ну, гриб? Хольмгрен тебе показывал? Есть у него шляпка, пластинки? – возбужденно спросил он. – Как он живет – колониями, как любой обычный гриб? Или нет?
– Н-н-нет, не думаю. Биоспорумы – это ведь не грибы как таковые, это фунгусы… У них есть отдельные стадии развития, схожие с обычными грибами, но в целом… – Криста говорила бесцветным голосом.
Лицо Сато внезапно вытянулось. Расширив глаза, он смотрел в окно, за плечо Кристы.
– А когда спор много, как ты думаешь, они становятся заметны невооруженным глазом?
– Ты это о чем? – вяло удивилась она. – Нет, наверное… Не знаю. Может быть.
Криста непонимающе поглядела на него, потом проследила взгляд Сато и увидела в воздухе гигантский разноцветный столб, одним концом уходящий за горизонт, а другим упирающийся в отливающую чернилами тучу, величаво плывущую в сторону Саусалито:
– Надо же, радуга… Погоди, тут что-то… Что-то не так.
Они завороженно смотрели на гигантский столб радуги… Нет, не радуги, потому что, несмотря на присутствие всех ее цветов, в столбе не было постоянства. Цвета играли, переливались, бежали по поверхности, формировали трехмерные причудливо раскрашенные жгуты, узлы, переплетения. Казалось, что земля выпустила огромное разноцветное щупальце, стараясь удержать тучу от побега на восток.
– Что это? – Криста непонимающе поглядела на него.
– Кажется, я знаю… – он поежился. – Посмотри, откуда торчит эта штука.
Она приподнялась; едва лишь она скользнула взглядом вниз, как тут же снова опустилась в кресло, сдавленно охнув.
Щупальце вонзилось в небо из городской свалки.
Они переглянулись, и Криста решительно взяла штурвал в руки.
… «Квест» приближался к району Третьей Стрит и Ингаллс, где угрюмыми ржавыми громадами пялились на свет заходящего солнца нелепые в их армейской рациональности ангары заброшенного военно-судостроительного завода Хантерс Пойнт, теперешней южной оконечности свалки.
Чем ближе они подбирались к столбу, подпирающему небо, тем монументальнее он выглядел.
– Ты думаешь, это споры? Но ведь они должны быть совсем микроскопическими, да? То есть незаметными для невооруженного глаза, да еще и с такого расстояния… Ты же помнишь, как они выглядят, помнишь трюк с ультрафиолетом? – Криста пыталась, по-видимому, успокоить волнение, постепенно одолевавшее ее при виде облака спор таких внушительных размеров.
Заходящее солнце неумолимо уменьшало угол падения лучей света на землю. Поверхность безбрежного океана мусора вдруг словно взорвалась буйством красок. Интенсивность цветов свалки была значительно сильнее, чем у вздымющегося к небу столба-щупальца. Складывалось впечатление, что невидимый фокусник набросил на горы мусора цветастый платок размером в два десятка футбольных полей.
Что послужило поводом для возникновения такого невероятно красивого феномена, Сато не знал, да и занимало это его меньше, чем Кристу, которая, как и любой человек, имеющий отношение к науке, пыталась дать рациональное объяснение увиденному.
– Восходящие тепловые потоки, наверное… Перепад температур. А вот почему споры стали видны – вопрос. Может, они агломерируются, сливаются при активации, не знаю… Потом, пусть даже на свалке и влажнее, чем в городе, но не на столько, чтобы ускорить развитие спор… Это же первый дождь за все лето, так? Споры долгое время были лишены влаги, а теперь грибной цикл получил мощный толчок – базидоспоры начинают герминацию, они увеличиваются в размере, скоро начнется определение полов…
– Это как?
– Н-н-ну… Вот ты слыхал о гермафродитизме, да? Примерно то же происходит и с грибами. В определенной фазе развития у них появляется пол, это сделано природой для того, чтобы грибы могли размножаться… Боже милосердный!
Она, похоже, сообразила.
Столб, впившийся в небо, содержал в себе миллиарды лихорадочно готовящихся к размножению зачатков грибов. Кто и с какой целью высеял фунгус на городской свалке, уже не имело значения, потому что…
Потому что монстр вышел из-под контроля.
Как теперь найти на него управу? – вот что не давало покоя Сато. Выходило, что масштабность катастрофы не оставляла им выбора…
Он спросил Кристу:
– Келли упомянул имя генерала, с которым имел дело Хольмгрен… Кажется, Уолден?..
Воскресенье, 6:30 вечера
… – Номер жетона 1370, я – специалист первого класса лаборатории ИМП 201-го участка СФПД…
Криста была раздражена. Она объясняла уже в третий – или в четвертый? – раз то, что ей срочно необходимо связаться с генералом Уолденом, и каждый раз ее исправно «футболили» к другому войсковому чиновнику. Пробиться к генералу было не так просто, впрочем, другого ожидать трудно. Армия ревниво и тщательно прячет начальников. Звонить пришлось Кристе, поскольку Сато не смог бы толково и сжато объяснить научную сторону происходящего – Криста (возможно, наивно) полагала, что генерал, занимающийся наукой, все же больше ученый, чем генерал.
Пока что выходило наоборот.
Феерия цвета, вызванная необычной комбинацией развивающейся колонии гриба, дождя, и заката, пропала, едва только начало смеркаться. Пока Криста пыталась пробиться к генералу, Сато нервно оглядывался по сторонам. Те, кто так стратегически грамотно поместил фунгус на свалке, могли появиться когда угодно…
Настояв на приземлении у края свалки, Криста хотела разжиться новыми образцами фузариума и его спор, с тем, чтобы как можно скорее передать их биохимикам для определения структуры противоядия; возможно, убеждала она Сато, удастся даже наработать определенное количество пептидомиметика с тем, чтобы спасти хоть часть пораженных людей. В ее лаборатории имелся синтезатор, аналогичный хольмгреновскому «Бабуру», правда, куда слабее, чем сгоревший прибор, но она все же надеялась на то, что сможет определить формулу…
Неясные обрывки трехмерных структур, увиденные в лаборатории Хольмгрена, промелькнули у Сато в мозгу, но ничего определенного вспомнить не удалось, и он не стал морочить этим голову Кристе.
«Квест», накренившись, стоял на небольшом пригорке из пустых квадракетов, показавшегося им с воздуха более твердым, чем окружающие пригорок кучи продуктовых отбросов. Вонь вокруг стояла такая, что казалось, вдохни полной грудью – и потеряешь сознание. Поверхность отбросов напоминала велюр: микроскопические щеточки фузариума покрыли все вокруг. При каждом шаге в воздух наверняка вздымались тысячи спор, и Сато и Криста предприняли примитивный, но единственно возможный в их ситуации метод защиты. До того, как выйти наружу, они соорудили респираторы из двух кислородных масок, найденных в гибриде, натолкав их влажными протирочными салфетками из пакета первой помощи. К сожалению, кислородные баллоны к маскам оказались пустыми…
