Марина Серова - Черный пояс по соблазну
Приняв душ, я почувствовала себя намного лучше. А чашка ароматного кофе вовсе привела меня в норму. Итак, Татьяна Александровна, предупреждение магических костей сбылось. Да, никогда меня мои верные помощники не обманывали. А я как дура потащилась в этот гребаный «АШАН», затарилась продуктами, а затем спокойно волочила полный пакет и сумку по двору, идя к своему подъезду. Да так себя может вести обычная тетка, работающая бухгалтером или вообще сидящая дома на иждивении мужа. А ты, Татьяна, должна быть начеку каждую минуту, особенно в темном дворе. Ты словно впервой в подобной ситуации. Прям как наивный сыщик-новичок, решивший найти опасного убийцу. Да ты должна была, как рысь, выскочить из машины, со свободными руками и, прислушиваясь к каждому шороху, как можно быстрее добраться до подъезда, а затем так же осторожно и до квартиры. Неужели не научена горьким опытом? Сколько раз подвергалась нападению именно в своем дворе, около подъезда или в нем самом. И гадальные кости явно предупреждали. Нет же, до позднего вечера ездила по городу, почти час таскалась по супермаркету и с полным пакетом, как клуша, не спеша поплелась по темному двору. При этом, дорогая Татьяна, ты не на отдыхе, а на работе – ведешь непростое расследование, и опасность тебе может угрожать каждую минуту.
Ладно, что теперь себя корить. Главное, что мой противник не одолел меня. Но надо отдать ему должное, он был очень силен. И какой можно сделать из этого вывод? Да элементарный: нападавший и есть убийца Тарковского. И ему известно, что я занимаюсь расследованием убийства. И, как я и предполагала, меня знают, вычислили, где я живу.
Как я сказала? Противник был силен. Да, нападавший был отлично подготовлен, но ножом он не так уж хорошо орудовал. Может, мне показалось, но в движениях чувствовалась некая смазанность. Может, меня не хотели убивать, а решили просто устранить на время, то есть нанести ножевое ранение, но не смертельное.
Мой взгляд тут же упал на спортивную сумку, валяющуюся на полу в коридоре. Я подошла и подняла ее, оглядела. Теперь мне ее точно придется выбросить. Нож два раза вспорол мою несчастную сумку. Спасибо тебе, родная, спасла меня.
Вытряхнув из нее спортивную форму, в которой тренировалась утром, я кинула сумку возле двери: завтра ее выброшу. После этого прошла в комнату, включила ноутбук и достала из сумки флешку. Не мешало бы посмотреть очередной фильм, который мне предоставил по собственной инициативе Юрий Сазанов.
Запись была старая, и это очевидно, ведь съемка велась почти девять лет назад. Тогда еще не было такой навороченной аппаратуры, как сейчас. Из записи я поняла, что это были очередные показательные выступления. Участие в них принимали две школы, а не одна, как в предыдущей записи, которую я смотрела вчера. Одна команда была из школы Вьет-Во-Дао, а вторая была похожа на джиу-джицу. Но меня не это интересовало, я старалась обращать внимание на лица, мелькавшие на экране. Вот я узнала Олега, совсем еще молодой, лет двадцать пять – двадцать шесть. Он не принимал участия в показе, а просто стоял в стороне и наблюдал, видимо, был тогда начинающим учеником.
Потом я среди присутствующих с трудом узнала Тарковского. Его высокий лоб и хитрый прищур во взгляде выдали его. А прическу он тогда носил совсем другую. Его волосы были зачесаны назад и на затылке стягивались в маленький хвостик. Приглядевшись, я поняла, что это была маленькая плетеная косичка. Он тоже не принимал участие в соревнованиях и находился среди зрителей. Несколько раз он мелькнул в кадре, затем остановился около женщины приятной наружности лет тридцати. Это была Марина. Эту женщину я тоже не сразу узнала: ее волосы тогда были темно-рыжими и кудрявились от химической завивки. Марина с Валерием Тарковским теперь постоянно находились рядом, она очень мило улыбалась своему товарищу по тренировкам, а ее взгляд… Может, мне показалось, но у меня было такое первое впечатление, что я уже видела похожий взгляд… Да, точно! На предыдущей записи, которую просматривала вчера. У девочки Натальи был такой же взгляд, и направлен он был также на Валерия Тарковского. Что ж, ведь Марина и Наталья – мать и дочь. Но… смею предположить, что и та и другая были влюблены в Тарковского. Ну, может, и не влюблены, но испытывали к этому мужчине явную симпатию. Глаза в этом плане точно не соврут.
Ай да Тарковский, ай да молодец!
Я уже начинаю жалеть, что не знала этого человека при его жизни. Просто уже чисто женское любопытство раздирало: как бы его магнетизм повлиял на меня. Одно дело – видеть человека на фото и на видеозаписи, и совсем другое – лицезреть его вживую.
А еще я удостоверилась в том, что Марина меня обманула. Она сказала, что ее с Тарковским ничего не связывало, кроме тренировок. А видеозапись, просмотренная мной, говорила об обратном. Наверняка они были любовниками.
И что с того? Что мне это дает? Как может помочь в расследовании?
А то, что мать и дочь были влюблены в одного мужчину? Дочь узнает об этом и, не выдержав такого удара, имея при этом неустойчивую, по словам очевидцев, психику и находясь в сложном переходном возрасте, решает покончить с собой, прыгнув в реку.
И что? И чем это мне может помочь в расследовании?
Голова пошла кругом. Я знала, что делать в такие моменты. Надо переключиться на что-то, например, пойти сварить кофе.
Пройдя на кухню, я поставила турку с водой и «арабикой» на огонь. Подожди, Татьяна, ни о чем не думай. Дай кофе свариться. Уйми свой разум. Дай подсознанию самому выдать новые «кубики» твоему мозгу для воссоздания более четкой картины.
Налив ароматный напиток в чашку, я прошла в комнату и устроилась в кресле, поджав под себя ноги. Сделала пару глотков. Божественно! Уже почти полночь. За окном начал накрапывать дождик.
Я вспомнила последние разговоры с фигурантами моего расследования. За что зацепилось подсознание? Почему-то в голове вертелись слова сказанные Юлией.
«Если он занимался с кем-то индивидуально, то брал этого человека на утренние тренировки с собой».
Почему я зацепилась за это предложение?
А еще перед глазами вертелись фрагменты сегодняшней утренней тренировки. Когда я стояла с Мариной в паре. Вот она наносит удар, я, согласно заданию, выполняю блок, удар-прием, «добивание». Затем мы меняемся. Что здесь не так? Да вроде все так. А что, если на это посмотреть под другим углом? Например, мы с Мариной находимся на тренировке, у нас есть задание. Какими бы ни были нападение или защита, все это выполняется в неполную силу. Если, конечно, нет задания полного контакта. Допустим, его нет. Идет среднее размеренное выполнение приемов. Я ставлю блок, обозначаю, то есть не бью в полную силу, удар локтем в голову, опрокидываю напарника, который мне слегка в этом поддается. И в завершение я также произвожу «добивание». Все идет как надо, нормальный тренировочный режим.
А если вдруг в процессе этого тренировочного режима я решу идти на полный контакт? Мой напарник, как и полагается, этого не ожидает. И тогда картина получается такая. Мне наносят удар в полсилы. Я ставлю блок и… делая стремительный уход, наношу удар локтем в голову со всей силы. Оказавшись боком к напарнику, я продолжаю атаку и тем же локтем добавляю в солнечное сплетение.
Солнечное сплетение!
А затем я делаю захват за голову так, что у того отсоединяются шейные позвонки. И уже полностью обездвиженного, я бросаю своего напарника, как тряпичную куклу, на землю. Причем делаю это тоже со всей отдачей.
И как после этого будет чувствовать себя мой напарник?
И вот тут мне все становится понятным! И как я сразу об этом не догадалась!
Это была обычная тренировка.
Я все гадала, как убийца смог так четко всадить нож господину Тарковскому? Почему Валерий Михайлович так близко подпустил его к себе? Почему не сопротивлялся? И на его теле не было следов борьбы.
Оказывается, это была обычная тренировка.
Убийца заранее это продумал и стал ходить заниматься с Тарковским персонально. И во время отработки очередного приема хладнокровно и коварно нанес ему удар ножом в солнечное сплетение.
Остается неясным только один маленький нюанс: нож. Почему он был настоящий и остро заточенный. Ведь насколько я знаю, во время тренировок с оружием используются бутафорские ножи – резиновые, деревянные или совсем затупленные. Или Тарковский со своим напарником решили для пущего эффекта приблизить тренировочный процесс к максимально реальным условиям?
Я допила кофе, поднялась с кресла и вышла на балкон. На улице было очень свежо, шел мелкий дождик. Я поежилась, постояв так пару минут, вернулась в комнату.
Я поняла, что мне придется встретиться с убийцей лицом к лицу. Только так я смогу вывести его на чистую воду и подтолкнуть к тем или иным действиям. Потому что в данный момент доказательств у меня на руках практически не было.
Но я знала, кто убил Тарковского.
