Марина Серова - Возвращение миледи

Марина Серова

Возвращение миледи

Марина Серова. Возвращение миледи. Одна на миллион. Москва, Эксмо, 2007. ISBN 978-5-699-2349

Никакой личной жизни у частного детектива Татьяны Ивановой, сплошная работа! Даже нет времени культурно отдохнуть. В кои-то веки выбралась в театр, посмотреть на местный бомонд и себя показать, но и там не обошлось без криминала. До чего же дерзкий грабитель! Ничего не боится! Обчистил прямо во время спектакля, чуть ли не на глазах у охраны двух беременных женщин. Негодяй сорвал с них дорогие украшения, и был таков. Нет, этого нахала Татьяна непременно найдет, только Стоило сыщице потянуть за ниточку, как размотался целый клубок подлостей и преступлений...

Глава 1

«Да-а-а, Татьяна Александровна! Докатилась ты!» – язвительно хмыкнула я, тряхнув банкой, и остатки кофе отозвались мне жалобным постукиванием зерен о стенки.

Хватит еще максимум на два раза, тоскливо подумала я. Если не подвалит какое-нибудь дело, то придется на чай переходить – я же растворимый никогда в жизни пить не буду! «Ой, как не хочется! – вздохнула я. – А куда деваться?»

Аккуратно засыпав зерна в мельницу, я взялась за ручку и начала меланхолично ее крутить, одновременно размышляя о том, что совершенно неожиданно и незаметно для меня в моем родном Тарасове началась такая немыслимо светлая, радостная и безоблачная жизнь, что услуги частного детектива уже никому не нужны. Поставив вариться кофе, я с отвращением посмотрела на лежавшую на столе пачку дешевых сигарет, но все-таки взяла сигарету – курить хотелось страшно.

«Ничего! Терпи! Сама виновата! Нечего было гонорар за последнее дело транжирить! – выговаривала я себе. – „Экономика должна быть экономной!“

Зазвонивший телефон отвлек меня от грустных мыслей, и я взяла трубку.

– Утро доброе, Татьяна Александровна! – приветствовал меня жизнерадостный голос Холодова, помощника нашего вице-губернатора.

– Здравствуйте, Олег Иванович! – ответила я.

– Узнали! – рассмеялся он и спросил: – У вас на сегодняшний вечер никаких особо важных дел не намечено?

– Нет, я свободна, – сказала я, удивляясь, что его интересуют такие вещи.

– Ну, тогда мы с женой приглашаем вас с нами в оперный театр, – предложил он.

– Знаете, Олег Иванович, – осторожно начала я. – Не такая уж я любительница опер.

– Это не опера, а балет, – объяснил Холодов. – Причем столичный и шумно разрекламированный!

– Час от часу не легче! – воскликнула я. – В этом руковерчении и ногодрыгании я понимаю еще меньше, чем в операх. Так что спасибо большое, но я пас!

– Напрасно! Там соберется весь местный бомонд, который, можете мне поверить, тоже любовью к балету не пылает, но не может не пойти на единственный модный спектакль!

– Ярмарка тщеславия! – хмыкнула я. – Мужчины будут демонстрировать друг другу телефоны, часы, запонки и прочие причиндалы, а дамы хвалиться платьями и драгоценностями.

– Вот именно! Для этого все там и соберутся! – подтвердил Холодов. – Так что на сцену смотреть вовсе не обязательно.

– Что же я тогда там буду делать? – удивилась я. – У меня, знаете ли, бриллиантов и соболей нет.

– Понимаете, Татьяна Александровна, мы с женой посоветовались и решили, что материального выражения нашей благодарности явно недостаточно – вы же нас просто спасли! – с чувством произнес Олег Иванович.

– Вы преувеличиваете, – скромно сказала я, хотя на самом деле все именно так и было: их сыночек влез в такую жутко поганую историю, которая могла бы стоить его отцу карьеры, но я его вовремя спасла, так что, когда эта история вылезла наружу, скандал был страшенный, но Холодовым это уже повредить не могло.

– Скорее преуменьшаю, – выразительно сказал Олег Иванович. – Вот мы и решили пригласить вас с нами в театр, где моя жена представит вас нашим знакомым как свою подругу, которая работает частным детективом. Понимаете, у многих людей есть проблемы, но они не знают, к кому обратиться. Так что, я думаю, рекомендация моей жены сослужит вам добрую службу и значительно расширит вашу клиентуру среди очень платежеспособной публики. Так что вы побольше визитных карточек захватите!

– Ну, если с этой точки зрения, то я согласна, – ответила я, стараясь не показать, как на самом деле обрадовалась.

– Вот и договорились! – подытожил он. – Значит, в полшестого мы за вами заедем!

Положив трубку, я задумалась над тем, что же мне надеть в театр – я же не собиралась соревноваться с Вандербильдихой, но тут услышала угрожающее шипение. Пена ползла по боку турки, но я все-таки успела спасти кофе.

Вечером, критически посмотрев на свое отражение в зеркале, я решила, что выгляжу в своем черном вечернем платье вполне пристойно. Чтобы узнать, чем закончится для меня сегодняшний день, я бросила кости, и выпало 18+12+34. Что ж, неплохо. Комбинация означала, что я буду приятно удивлена тем, как стремительно события приобретут благоприятный для меня оборот.

Я выглянула в окно и, увидев, что машина Холодовых уже подошла, радостно направилась навстречу своему светлому будущему.

– «Театр уж полон!» – процитировала я Пушкина, когда мы втроем поднялись в фойе второго яруса, по внешней стене которого были выходившие на Театральную площадь окна, открытые из-за ранней майской жары.

– Так вы же сами сказали, что это будет ярмарка тщеславия, – рассмеялся Холодов.

И действительно, дамы сверкали драгоценностями, как новогодние елки, отовсюду слышались негромкие возгласы: «Ты прекрасно выглядишь! Какое чудное платье! Очаровательные серьги!» – и все в этом духе, причем в голосах дам не слышалось и капли искренности и они были столь откровенно фальшивы, что я поморщилась. В сторонке стояла довольно внушительная толпа молодых людей в костюмах, но их квадратные плечи и бдительные взгляды по сторонам тут же выдавали охрану собравшихся.

– Они-то здесь зачем? – тихонько спросила я. – Тут же собрались, как я понимаю, только свои. Или это еще одно проявление респектабельности и принадлежности к бомонду?

– Не только, – шепнул мне Олег Иванович и пояснил: – Ведь на этих дамах целые состояния надеты, так что не лишним будет.

Тем временем при виде Холодова к нам потянулись люди, которым его жена меня активно представляла, повторяя раз за разом одно и то же:

– Это моя давняя подруга Татьяна Александровна Иванова. Она частным детективом работает, и очень успешно. Представляете?

Судя по заинтересованным взглядам некоторых из знакомых, расчет Холодовых оказался верен – проблемы у этих людей точно были. Визитки, правда, никто не попросил, но теперь им было несложно найти меня через Олега Ивановича или его жену. А может, кто-нибудь захочет в антракте со мной пообщаться? Прозвенел второй звонок, и все стали расходиться по своим местам. Мы в соответствии со статусом Холодова сидели в губернаторской ложе, расположенной в центре яруса. Едва в зале наступила тишина, как из оркестровой ямы начали раздаваться рваные, отрывистые, режущие слух звуки, которые язык не поворачивался назвать музыкой.

– Если такова увертюра, то дальше, видимо, будет настоящая какофония, – тихонько сказала я и предупредила: – Долго такого издевательства над собой я не выдержу и сбегу.

– Ну, досидите хотя бы до антракта, – шепнул мне Олег Иванович. – Я же заметил, что кое-кто хотел бы с вами поговорить.

– Если только до антракта, – сжав зубы, сказала я. – Но потом я уйду!

– Счастливая! – вздохнула холодовская жена. – Вы можете себе это позволить! С каким бы удовольствием я составила вам компанию!

– Увы, дорогая! – заметил Олег Иванович. – На тебя эта льгота не распространяется! Придется сидеть до конца!

Тем временем увертюра закончилась, занавес поднялся и... Нет, балетом это назвать было нельзя при всем желании!

– Это пляска святого Витта или ритуальные танцы какого-нибудь забытого богом и людьми дикого племени? – съехидничала я.

– Да уж! Такого я не ожидал! – не мог не признать Холодов, с отвращением глядя на судорожные подергивания скудно одетых танцовщиков на сцене. – А под этот грохот и подремать нельзя!

– Зато теперь понятно, почему они дают только один спектакль, – заметила я. – Потому что на второй никого даже палкой не загонишь! О всякой респектабельности и положении забудут! А танцоры эти и уезжают-то, наверное, сегодня ночью, чтобы никто не поймал и не накостылял за такое, с позволения сказать, искусство!

Между тем безобразие на сцене все набирало обороты. Я тоскливо сидела и думала о том, как я смогу продержаться до конца первого акта. Потом я вспомнила старый анекдот и рассмеялась.

– Вы чего? – спросил Холодов.