Лариса Соболева - Часы остановятся в полночь
Вот уж в чем не повезло сегодня Филонову, так это со стройкой. Встал он на кучу щебня и осмотрелся, разочарованно присвистнув. Один оперативник считал вслух:
– Три… пять… восемь… Девять! Девять многоэтажных зданий, тут этажей эдак шестнадцать-семнадцать в каждом.
– Да вряд ли они забрались высоко, – высказался второй опер. – Лифтов здесь нет, чего ж зря бегать?
– Я б на их месте забрался повыше, – возразил первый и рассмеялся. – Подумал бы: лифтов нет, милиция ленивая, на десятый этаж не взберется.
– Ни одного застекленного окна, – сокрушаясь, качал головой второй. Так ведь было из-за чего сокрушаться, им предстояло побегать по этажам аж девяти зданий, пусть вполовину меньше, но от этого не легче. – По стеклу я взялся бы предположить, что троица засела за ним, там же теплее.
– С какого здания начинать осмотр? – спросил третий.
– Ты сходи к сторожу, спроси, не видел ли он здесь трех человек, необязательно вместе, порознь тоже сойдет. Приметы опиши… Или нет, лучше покажи фотографии, держи. Может, долго искать Балашова с компанией и не придется.
Через двадцать минут прибежал третий опер, вытирая вспотевшее лицо, пожаловался:
– Пока нашел сторожа, упарился. Не видел он здесь никого из посторонних, врать ему вроде бы незачем.
– Да он спит сутками, как с закрытыми глазами увидит посторонних? – рассмеялся первый молодой человек.
– Разделимся на две группы, – предложил Филонов, – и начинаем обход с первого этажа.
– И до какого? – полюбопытствовал второй.
– До верха. До самого верха.
– У-у-у… – протянул первый. – До завтрашнего утра не обойдем, все скворечники практически выстроены. У меня есть предложение: давайте подождем до темноты? Компания Балашова не будет сидеть без света, хоть одну свечку, но зажгут, тут-то мы их и…
– Так и сделаем, если поиски затянутся, – был непреклонен Филонов. – Вперед, ребята, вперед, лестницы – прекрасное средство для укрепления сердечно-сосудистой системы.
Ладонь Насти в очередной раз легла на лоб Ланы, а Максим ждал, надеялся, что она его успокоит.
– Мы угробим ее, – подойдя к нему, сказала Настя. – Макс, время к вечеру, я не понимаю, чего ты тянешь? На чудо надеешься?
– Неужели так плохо? – все еще не верилось ему.
– Плохо. В этих условиях станет еще хуже. Все, можешь сидеть здесь, а я поеду с Ланой к Кэт.
– На чем поедешь?
– На такси, конечно. Или хочешь, чтоб я тащила Лану на себе через весь город? Она уже не в состоянии держаться на ногах.
– Ты же не проверяла, может она стоять или…
– Дурак! – Настя вновь подошла к девочке: – Лана, поднимайся, сейчас поедем к моей подруге, там есть кровать, чай…
Наконец и Максиму пришлось убедиться, что Лана серьезно заболела, двигалась с вялым безразличием, девочка была неестественно румяной, при этом просила оставить ее в покое. Он помог надеть на нее курточку, а дотронувшись до кожи Ланы, констатировал:
– Как печка.
– А я тебе про что долдонила целый день? – разошлась Настя. – Давно надо было отвезти девчонку, но ты, как все мужчины, устраняешься от проблем.
– Да! Особенно сейчас устраняюсь! – желчно парировал он. – Если б не я, вы б не знали, куда приткнуться…
– Если б не ты, этого кошмара не было бы!
Бедняжка Лана не реагировала на их диалог, вернее, они говорили разом, и странно, что еще не подрались, впрочем, к тому шло.
– …и у тебя не хватило б мозгов придумать, как, используя карточки, выяснить имя убийцы, – размахивал пальцем Максим.
– …и я бы сейчас лежала на своем родном диване и читала б книжку, или готовилась бы к выступлению.
– Да будет тебе известно, я не убивал, следовательно, моей вины нет и перед тобой…
– Есть! – рявкнула Настя, покрывшись красными пятнами от злости. – Есть вина! Ты украл мою машину, а потом еще и подставил меня.
– Ты не вправе упрекать меня, – ощерился он. – Так случилось, и, видит бог, я меньше всего мечтал очутиться в твоей компании. Ты, как все женщины, вульгарная скандалистка!
– Ха! Сказал безгрешный святоша! Да меня с первой встречи тошнило от тебя, потому что ты редкое человекообразное – самодовольное, самовлюбленное, эгоцентричное, а по сути – ничтожное…
– Эй вы, итальянская семейка! – прохрипела Лана. – Может, все-таки обо мне вспомните?
– Прости, Лана, – спохватилась Настя. – Ты идти сможешь?
– Вообще-то я нормально себя чувствую, только морозит.
Максим забросил вещи в сумку, взвалил на плечо, Настя поддерживала Лану, девочку слегка шатало.
Выбрались из дома, пересекли стройку.
– Что высматриваете? – поинтересовался опер.
Он порядком устал и поражался упорству Филонова, который не щадил ни себя, ни других. Фанатизм – наиболее вредное явление, превращающее личность в тупую биологическую машину, которая подменяет собой все настоящее, доводя до абсурда.
– Думаю, в каком доме спрятался бы я, – ответил Филонов. – Первое, постарался бы не попасть на глаза сторожу, так?
– Совершенно верно.
– Значит, выбрал бы дом подальше от сторожки. Второе, здесь на каждом шагу то ямы, то строительный мусор, то кирпичи, короче, ходить затруднительно, а желательно быстрее выбираться на улицу… Я бы облюбовал один из тех двух домов. Ага, как раз идут ребята.
Снова разделились на две группы и начали обыскивать два крайних здания, а в каждом – не один подъезд. На этажах разделялись и с предосторожностью обходили квартиры. Примерно через час, будучи на третьем этаже Филонов позвал громко опера, тот прибежал незамедлительно.
– Гляди, они были здесь.
На сложенных кирпичах, застеленных газетами, наверняка спали. На таких же кирпичах с газетами, но много меньше площадью, стояли одноразовые тарелки и стаканы, лежали остатки еды, рядом в коробке валялись упаковки от продуктов.
– Они ли? – недоверчиво произнес опер.
Филонов достал из коробки двумя пальцами упаковку от сосисок, показал ему:
– Как я понял, это их любимая еда. Прошлый раз точно такую же упаковку обнаружили на предыдущем месте Балашова. А вот… иди сюда, иди… – Филонов подошел к окну и указал на бетонный пол. – Как, по-твоему, что это?
– Не издевайтесь. Это наручники, вернее то, что от них осталось. Думаете, они вернутся?
– А куда еще им деваться? Подождем. Зови остальных.
Фанат, по-другому о нем не скажешь.
Максим завернул Лану в пиджак, так как девочку морозило до дрожи, прижав ее к себе, он периодически выглядывал из арки. Туда переместились вынужденно – начал накрапывать дождь, а в сентябре он холодный, понадобилась крыша. Настя не возвращалась долго, он, предполагая, что Кэт не соглашается приютить незваных гостей, искал вариант, куда можно безбоязненно устроить Лану. А она проявляла завидную выдержку, не ныла, не стонала, еще и успокаивала его, когда он начинал нервничать.
Стремительно темнело, так же стремительно Максим терял терпение, ибо от горячего тела Ланы у него самого поднялась температура. Закралась ядовитая мысль, что Настя попросту сбежала, подло оставив их без денег и помощи. Он осатанел и модифицировал ситуацию, как однажды встретит эту курву и… совершит преступление. Ничего, отсидит, зато на одну гадюку в мире станет меньше.
– Настя! – закричал Максим, увидев ее. От сердца отлегло, тем не менее он не подобрел и, как только Настя забежала в арку, наехал на нее: – Где тебя носило? Бросила меня с умирающей!
– Я не умирающая, – слабо возразила Лана.
– Не скандаль, ты же мужчина, – осадила его Настя. – Кэт нет дома, наверное, с очередным ухажером укатила в кабак. Я бегала по соседям, чтоб позвонить ей на мобилу, она не берет трубку. Ума не приложу, что теперь делать. Можно было бы подождать, но Ланка столько времени не выдержит, Кэт не имеет привычки рано возвращаться из кабака.
– Лови такси.
– Зачем? – грозно соединила брови Настя и, не выслушав, полезла в бутылку: – Хочешь вернуться на стройку? И не мечтай, я не позволю доконать девчонку. Уж лучше в больницу поедем и сдадим ее врачам.
– А оттуда ее прямиком переведут в КПЗ.
– Но она останется живой…
– Замолчи хоть на секунду! – гаркнул Максим, после чего возвел очи к… своду арки. – О боже, дай мне выдержки, чтоб не задушить ее! – Затем перевел глаза на Настю, которая открыла рот, готовясь выпустить очередную порцию брани. – У меня есть надежное место! Надежней не бывает! И о нем никто не знает, потому что оно далеко, поняла?
– Что ж ты молчал! Я бегу за такси…
– Э-эй! Стой! Предупреди водилу, что ехать в деревню, восемнадцать километров от города.
Вскоре белая «Волга» с шашечками остановилась на противоположной стороне улицы, разделенной зеленой полосой, к сожалению, подъехать к арке было невозможно. Максим подхватил на руки Лану, перебежал дорогу и усадил ее на заднее сиденье рядом с Настей, сам плюхнулся на место пассажира рядом с шофером. В машине было сказочно тепло, вскоре разморило всех троих.
