Зигзаг у дачи - Татьяна Витальевна Устинова
– А мама, во-первых, работает, поэтому ей тоже удобнее жить в Москве, а не за городом, а во-вторых, она старается, чтобы отец не возвращался в пустую квартиру. Когда и откуда бы он ни вернулся, его ждет ужин и внимательный собеседник. Так у них смолоду повелось.
Сашка улыбнулась. Конечно, такого богатого и успешного человека, как Барышев-старший, нельзя оставлять в городской квартире без присмотра. Уведет какая-нибудь ушлая молодуха, и глазом моргнуть не успеешь. Впрочем, разумеется, высказывать вслух свои крамольные мысли она не стала.
– И кем работает твоя мама?
– Врач-педиатр.
Сашка снова удивилась. Не галеристка, не владелица дома моды. Вполне себе земная профессия.
– То есть на вашей даче никто не живет? Почему же ты тогда свои кактусы держишь именно там?
– Потому что там есть место для коллекции, которая растет на открытом воздухе. Не могу же я разбить подобную клумбу в центре московского двора. А во-вторых, там достаточно комнат, чтобы развести кактусовую оранжерею, в которой круглый год можно поддерживать подходящий температурный режим и нужную влажность. Дома у меня тоже есть такая комната, но все-таки только одна и не очень большая. Так что? Поедем? Извини, что не предупредил заранее, но если ты завтра не сможешь, то придется отложить поездку на неделю. Выходных только два, а в воскресенье мы отмечаем бабушкин день рождения. Как раз на даче.
– Поедем завтра! – воскликнула Сашка. – Мне очень интересно узнать про кактусы. Я понятия не имела, что в нашем климате их можно выращивать в открытом грунте. У нас же не Мексика.
Договорившись, что завтра Тимофей заедет за Александрой в десять часов утра, они распрощались, и Сашка начала подниматься по лестнице, чувствуя легкое сожаление от того, что Барышев даже не попробовал попроситься подняться. И о чем она только думает? Хотя не о чем, а о ком. О рыжем мамином помощнике, который сумел настолько сильно ее заинтересовать, что она готова забыть о нормах приличия.
На следующее утро к половине десятого она была полностью готова к предстоящему путешествию. Ох, надо же предупредить маму, что она не придет к субботнему обеду. Та, наверное, опять рассердится, что дочь встречается с Барышевым, но не врать же ей. Тем более что никакой вины за собой Александра не чувствовала.
Мама, как ни странно, отнеслась к ее предстоящей поездке спокойно, только еле заметно вздохнула.
– И где расположен этот загородный дом? – спросила она. – Разумеется, на Рублевке? Или на Новой Риге?
– Понятия не имею, – легкомысленно ответила Сашка. – Я не спросила. Какая мне разница, если меня отвезут и привезут.
– Ну-ну, – неопределенно согласилась мама. – Хорошей поездки. Вечером расскажешь.
– Про кактусы?
– И про кактусы тоже.
Дом, принадлежащий Барышевым, оказался расположен неподалеку от Истринского водохранилища, а если быть совсем точной, то на самом берегу реки Катыш, которая, как известно, является правым притоком реки Истры.
Сашка собиралась увидеть что-то типа элитного поселка с загороженной высокими заборами территорией и будкой вооруженной охраны на въезде, однако, свернув с шоссе, они сначала ехали по проселочной дороге, потом и вовсе свернули на узкую просеку, уходящую в лес, а потом очутились перед аккуратным забором с откатными воротами, за которыми виднелся довольно большой дом, но все-таки не дворец. А рядом еще два домика поменьше, беседка, что-то наподобие летней кухни и несколько хозяйственных построек, в том числе гараж. И все? Для бизнесмена такого уровня?
Свой вопрос Александра не удержалась и задала вслух.
– А чего ты ожидала? – засмеялся Тимофей. – Что я тебя привезу в «Жуковку Двадцать один»?
Признаться, чего-то подобного Сашка действительно ожидала. В прошлом году она делала стрим на тему элитных подмосковных поселков. И «Жуковка 21», о которой упомянул сейчас Тимофей, стояла там на первом месте. Расположенная в девяти километрах от МКАД по Рублево-Успенскому шоссе Жуковка имела формат бутика с охраной уровня гособъекта и жильцами, которые могли приобрести здесь дом только по личной рекомендации соседей. Со своим спа-комплексом, гастрономическим клубом и арт-резиденцией она гораздо больше соответствовала Валерию Барышеву, чем глухой дом в лесу.
К примеру, как знала Сашка от хорошо информированного Виталия Миронова, именно в «Жуковке 21» построил свой дом с подземным гаражом на десять машин и комнатой для коллекции винтажных часов один из крупнейших цифровых предпринимателей страны.
– Ну почему именно в Жуковку? – она решила не сдаваться так просто. – Может, в «Миллениум Парк» или «Клуб Две тысячи семьдесят один».
– В «Миллениум Парке» я бывал, – кивнул Тимофей. – Там живет папин друг и одноклассник. Он профессиональный инвестор, а это место вообще популярно именно у них, а еще у владельцев IT-компаний. На Новорижском шоссе построены дома в стиле неоклассики, от четырехсот метров каждый. Из прекрасного там – озера на каждом участке, но наша речка ничуть не хуже.
– Ну, собственного гольф-клуба и школы верховой езды у вас тут нет.
– Чего нет, того нет, – Тимофей снова рассмеялся. – А нам и не надо. Я же говорю, папа с мамой не так часто сюда приезжают. И вообще они выкупили эту землю, потому что когда-то тут располагалась деревня, в которой родилась и выросла моя бабушка. И маму сюда на лето часто привозили. Потом деревня начала хиреть, а приватизация уже шла полным ходом, и папа потихоньку скупил все оставшиеся дома. За хорошие деньги скупил, ты не подумай.
– Я и не думаю.
– И сделал такое мини-поместье, без соседей. С одной стороны река, с другой лес. Никакого тебе гольф-клуба, шума и пафоса. И ехать относительно недалеко. И дорога более или менее свободна. А всякие панорамные фитнесы, архитектура от международных бюро и роботизированная охрана никому в нашей семье не нужна.
– То есть вертолетную площадку, чтобы добираться до центра Москвы за двенадцать минут, как владелец одного из медиа-холдингов, живущих в «Клубе Две тысячи семьдесят один», твой отец строить не стал? – подколола Александра.
Выделывалась она больше по привычке. Место ей нравилось и открывшийся взгляду дом, может, построенный и не международным бюро, но явно не студентом-архитектором, тоже.
– Нет, она ему не нужна. И престижные места обитания типа «Барвихи Хиллс», где кичатся тем, что живут рядом с резиденцией Президента, историческим флером и ландшафтной роскошью, ему не нужны тоже.
– И что, тут даже охраны нет? – не поверила Сашка.
Тимофей снова пожал плечами.
– На постоянной основе нет. Про это место мало кто знает, только самые близкие и проверенные люди. Ты же видишь, что добраться сюда не так-то просто. Никаких указателей нет. Соседей тоже. Когда отец приезжает, с ним, конечно, находится и охранник. А нам с мамой они не положены, да и ни к чему.
Сашка поймала себя на мысли, что ей уже хочется посмотреть на этого легендарного Валерия Барышева, который, оказывается, не только фантастически богат и умен, но еще и так же фантастически скромен в быту. Она передернула плечиком.
– Пошли смотреть твои кактусы.
Тимофей привел ее к дому, где чуть сбоку от центрального входа располагалось что-то, напоминающее альпийскую горку, но засаженное исключительно кактусами.
– Вот пару лет назад, я тогда еще на втором курсе учился, я получил замечательный подарок из Канады – от известного коллекционера зимостойких суккулентов госпожи Випрехт. Я в интернете прочитал, что в ее огромной коллекции, расположенной в провинции Альберта, известной своими достаточно суровыми зимними условиями, сопоставимыми с нашими, собраны практически все известные дикорастущие и культурные формы холодоустойчивых кактусов. Я написал ей письмо и получил несколько посылок, а в них черенки двадцати зимостойких опунций. Среди них был вот этот, смотри, это сорт «Николай», созданный самой госпожой Випрехт и названный в честь нашего соотечественника, пермского кактусовода Николая Васильевича Богословского. Несмотря на то, что посылки проделали долгий путь, все черенки укоренились и положили начало этой кактусовой горке.
Сашка смотрела во все глаза.
– Я всегда считала, что кактусы – тропические растения, – призналась она. – И в нашей средней полосе их можно выращивать только в комнатах и теплицах.
– Это не совсем так. Кактусы могут выжить даже при минус тридцати, но только в сухом состоянии. Так что смертельны для них именно наши слякотные зимы с оттепелями. Вот,
