Зигзаг у дачи - Татьяна Витальевна Устинова
– Чье родовое гнездо? – жестко спросила Натка. – Стукача и предателя, который вашего деда в могилу свел? Да предков этого самого Игоря Борисовича из Красных Холмов с позором выперли, так что не надо ему туда возвращаться.
– Да, это мы ему спокойной жизни не дадим! – задорно подхватила Светлана. – Как он сможет жить рядом с храмом, где лик замученного по вине его прадеда Агафона висит? Душа же не выдержит.
– Да откуда у него душа? – изумилась Натка. – Нет у таких людей души. Если бы была, он беззащитных стариков с их земли не сгонял бы. Правда, юристы у него плохие. Просто дерьмо, а не юристы. Иначе подсказали бы, что не все взятками сельсовету решается. И что суд все равно восстановит справедливость. Опираясь на эту, как ее, приобретательную давность, вот что.
– А с главой сельского поселения теперь что будет? – полюбопытствовал Игорь. – Фактически он же незаконное изъятие земли с ее последующей продажей провел.
– Да ничего не будет, – махнула рукой Натка. – Татьяна Ивановна и Василий Петрович категорически отказываются заявление в следственные органы писать. А суд же проверки прокуратуры и следствия не организует. Они решение в рамках гражданского дела вынесли, и все. А зря. Надо бы наказать, чтобы впредь неповадно было.
– Не хотим мы никого наказывать, – тихо проговорила Татьяна Ивановна. – Нам бы с Васей поскорее в родной дом вернуться. А то все сердце изболелось, как там огород мой, как теплицы.
– Да я поливала каждый день, – успокоила ее Светлана. – Все цветет, растет, ты, Танечка, не сомневайся.
– Спасибо, родная. Тогда нам точно домой пора. Да, Васенька? Загостились мы у Наташеньки с Костей. Пора и честь знать. Завтра и поедем. И детей с собой возьмем, как и обещали. Сенечку и Настеньку, а то все лето из-за нас в городе сидят.
– Не из-за вас, а из-за Кадикаева, – поправила Натка. – Мы вас в субботу в деревню отвезем. Вместе с детьми. Погостите у нас еще пару денечков.
– Нет, мы поедем сегодня же, на электричке. А вы в выходной приезжайте и деток привозите, – покачал головой Василий Петрович. – Мочи нет ждать, Наташенька. Дом же там наш. Без хозяйского пригляда. И мы без него пропадаем, и он без нас.
– Поезжайте, – согласилась Натка. – Я ведь все понимаю. А мы приедем в субботу. И еще. Я всего вам не могу сказать, но у нас с Костей для вас еще один сюрприз будет.
– Для нас? – не поверила Татьяна Ивановна. – Какой же сюрприз, Наташенька? Вы и так столько для нас сделали, вовек не расплатиться будет. Вы нам мало того что всю нашу оставшуюся жизнь вернули, так еще и родню мою нашли. Я же думала, что мы с Васенькой одни на всем белом свете, а оказалось, у меня на соседней улице сестра живет. И брат-священник. Это же такое счастье. Я вот сердцем Красные Холмы выбрала, а оказывается, угадала. Прямо в отчий дом и вселилась. Теперь душа у меня болит, что мы его снесли и новый построили. Знала бы, обязательно бы сохранила то, что дед Агафон возвел.
– Да ладно тебе, Танечка, – снова вступила в разговор Светлана. – Бабушкин и дедушкин дом уже совсем ветхий был, мало того что несовременный и некомфортный, так и развалиться мог. Нижние-то венцы совсем сгнили. Бабушка Татьяна не давала его ремонтировать, хотела, чтобы все оставалось так, как дед Агафон сделал. А мама с тетей Тасей и не спорили с ней. Так что перестроили и правильно сделали. А память все равно осталась. Она не в домах, а в головах. И в сердце, вот как.
– Я вот все думаю, как бы мой папа был рад, что я все-таки сумела вернуться туда, куда он всю жизнь стремился. Так уж жаль, что бабушка его не простила. Ну да ничего не поделать. Она так чувствовала. А мы все равно все в Красных Холмах живем. И дальше жить будем, уж сколько Бог даст.
– И не только Бог, – снова таинственно сказала Натка.
Она вообще была немного загадочная, как будто знала что-то, неведомое другим участникам этого разговора.
Попрощалась и уехала Марина Ракова, отправились на вокзал Светлана и Игорь. Натка привезла Сизовых в свою квартиру, и они тут же начали собирать свои узлы и баулы, чтобы уже вечером отправиться в возвращенный им дом. Услышав, что баба Таня и деда Вася уезжают, слегка расстроилась Настенька, даже всплакнула чуток, но тут же успокоилась, услышав, что в ближайшую субботу ее отвезут в деревню на остаток лета.
– А свадьба? – спросил Сенька, который как раз прекрасно проводил лето в Москве, общаясь с одноклассниками и друзьями по съемочной площадке. – Вы разве нас в Калининград на свадьбу не возьмете? До нее же совсем мало времени осталось.
– Конечно возьмем, – успокоила сына Натка. – Настенька же у нас на этой свадьбе самый важный человек, она перед невестой цветы раскидывать должна. И рис. Так что вы в деревне поживете на свежем воздухе. Как раз тепло установилось, купаться в речке будет можно, а перед Калининградом мы за вами заедем.
– Класс! – оценил открывающиеся перспективы Сенька.
Вернулся с работы Таганцев, тут же пообещал отвезти Сизовых на вокзал сразу же после ужина. За столом по предложению Натки открыли бутылку вина, чтобы отметить успех. Таганцев, разумеется, не пил совсем, зато Натка подняла второй бокал, предложив тост за благополучный исход еще одного их с Костей начинания.
– И на что такое ты сегодня весь день намекаешь? – полюбопытствовала Татьяна Ивановна.
Таганцев строго посмотрел на жену.
– Просто у нас Наташа любит бежать впереди паровоза, выдает желаемое за действительное и не держит язык за зубами, – укоризненно сказал он. – Когда будет что отметить, тогда и выпьем, все вместе. А пока я пошел вещи относить в машину. И довезу я вас не до вокзала, а до деревни.
– Да что ты, Костя! – всплеснула руками Сизова. – Это же крюк какой, а ты после работы, и завтра тоже вставать вам ни свет ни заря. Мы и так вас измучили совсем. Из спальни выгнали, ютитесь на диване в гостиной. Наташеньке вон перестилать все. Остаток вечера тратить.
– Не переломится Наташенька, – озорно сказала Натка. – И Костя здорово придумал вас до места отвезти. Заодно и посмотрит, что там и как. Вдруг Кадикаев, рассерженный тем, что суд проиграл, пакость какую придумает. А Костя все-таки полицейский.
Однако в Красных Холмах все обстояло благополучно. Дом Сизовых стоял целый и невредимый, в теплицах наливались силой и соком высаженные Татьяной Ивановной в мае овощи, цвели пионы на кустах, краснела клубника на грядках. Сизовы тут же насобирали целую миску, отдали Косте с собой, детям. Как он ни отнекивался, а пришлось взять. Не обижать же стариков, которые предлагают от чистого сердца.
Василий Петрович по-хозяйски обошел свою территорию, опытным взглядом прикидывая, что требуется сделать в первую очередь. Таганцев перед тем, как вернуться к своей машине, дошел до бывшего участка Натки. Ее старый дом, в отличие от сизовского, уже снесли. Остались нетронуты лишь старые яблони, усеянные наливающимися плодами. Урожайный на яблоки год.
За деревянным забором, уже изрядно покосившимся, виднелись заросшие поля. Те, что слева, много лет назад перешли в собственность сельского поселения. Те, что справа, когда-то были плодородными пашнями. Это земли сельхозназначения, и перевести их в иную категорию не получится. Власть ясно дала понять, что больше не позволит разбазаривать сельскохозяйственные угодья.
Именно левую часть присмотрел для своего будущего поселка Виталий Миронов, но, как говорится, «обломался». Таганцев знал, что теперь его будущий родственник подумывает о том, чтобы основать свой «Поселок Будущего» на правой части. Уж больно легли ему на душу Красные Холмы. Но, во-первых, стоила эта земля намного дороже, а во-вторых, у Константина Таганцева имелись на нее иные планы.
Он покачал головой, снова вспомнив, как об этих планах чуть не проболталась его несдержанная жена. Нет уж, сначала нужно сделать, а уже потом хвалиться. Это правило жизнь заставила выучить наизусть. И если получится, то никакой Кадикаев Сизовым
