Не надо мне лгать - Уиллоу Роуз
Раздались плач, рыдания, крики. Дети подняли головы и посмотрели на женщину, в которой больше не узнавали свою маму. Она выкрикивала плохие слова, проклинала их отца, кричала на них, пока ее не остановили и не усадили на место.
Сестричка, сидевшая рядом с мальчиком, начала всхлипывать, и он сжал ее руку, показывая, что он здесь, рядом, что он сильный. Он не сломается, хоть и чувствовал, что комок в его животе разрастается с такой силой, что вот-вот лопнет.
Глава 49
– Что мы здесь делаем? Вы не имеете права держать нас здесь!
Я услышала эти слова, когда мы с Мэттом вошли в комнату для допросов в полицейском участке Коко-Бич. Томас Прайс взглянул на нас и рассмеялся.
– Ну конечно, опять эти двое. Как я сразу не догадался.
– Что происходит?
Дженна Уильямс сидела рядом с ним и выглядела еще более растерянной, чем раньше.
– Нам нужно побеседовать с вами обоими, только и всего, – сказал Мэтт и пододвинул мне стул.
Он был джентльменом до мозга костей. Позволить женщине сесть, не пододвинув для нее стул, было противно его природе, так же, как он не мог войти в помещение, не пропустив вперед женщину и не придержав для нее дверь. Это давно стало частью его натуры, и он просто не мог этого не делать.
Двое коллег Мэтта привезли Томаса Прайса и Дженну Уильямс в участок после того, как я закончила разговор с Вайолет Данн и сотрудниками офиса окружного прокурора в калифорнийском округе Ориндж. Время двигалось к вечеру, но они прислали нам все документы по электронной почте, и сейчас я их просматривала.
– Энни в курсе, чем вы двое тут занимаетесь? – спросил Томас Прайс, глядя на меня в упор.
Я проигнорировала его вопрос, достала из пачки бумаг фотографию девочки и положила перед ним.
– Вы ее помните?
Томас Прайс посмотрел на фотографию с невозмутимым выражением лица.
– Это давняя история.
– Я спрашивала не об этом, – сказала я. – Вы ее узнаете?
Он пожал плечами:
– Я не знаю. Возможно.
– Ну давайте я помогу вам вспомнить. Ее зовут Ли Энн Данн, дочь Вайолет и Питера Данн. Питер Данн работал фотографом на чемпионате Всемирной лиги серфинга, когда вы принимали в нем участие, верно?
– Конечно. Я помню Питера, – он посмотрел на часы. – Слушайте, можем мы уже начать говорить по делу? Пожалуйста. У меня урок через полчаса.
– Возможно, вам придется на него опоздать, – сказал Мэтт.
Я улыбнулась и наклонила голову:
– Да, кажется, вы слегка задержитесь.
Томас Прайс хлопнул рукой по столу:
– Что, черт возьми, здесь происходит? Какого черта вы сначала врываетесь ко мне в дом, а потом тащите меня в участок?
– Как ваша спина? – спросила я.
Он тряхнул головой:
– Прекрасно.
– Я не сомневалась. Так что вы можете рассказать нам о Ли Энн? – спросила я, указывая на фотографию девочки.
Тренер выдохнул и потер лоб. Он заметно вспотел.
– Я уже сказал, что это было очень давно. Сейчас это уже неважно.
– Шесть лет назад, – напомнила я и показала ему папку с документами. – Здесь говорится, что вы были арестованы за то, что домогались ее на соревнованиях в Хантингтон-Бич, когда девочке было всего одиннадцать лет.
Он снова вздохнул. Дженна тихонько вскрикнула.
– Послушайте, – сказал Прайс. – Девчонка была не в себе. Она соврала. Обвинения с меня сняли. Если бы вы как следует провели расследование, вы бы это знали.
– Я это знаю, – сказала я. – Но сегодня я поговорила с несколькими людьми, которые больше не имеют отношения ко Всемирной лиге серфинга и ее соревнованиям. Сейчас они готовы говорить. И все они рассказывают весьма интересное. Знаете, что они мне рассказали? Одну и ту же историю, на самом деле забавную. Ну, по крайней мере, мне так кажется, хотя вы можете так не думать. Но все эти люди сообщили, что обвинения с вас были сняты только потому, что об этом просили руководители Всемирной лиги серфинга. Они сами хотели решить этот вопрос. У вас есть высокопоставленные друзья, правда? Они задействовали все нужные связи. Вы были многообещающим спортсменом, их надеждой. Подобный скандал мог разрушить иллюзию. Поэтому они пошли на сделку. Они заставили Даннов снять обвинение, а вы согласились уйти из большого спорта. Знаете, что меня реально удивило, когда я услышала вашу историю и стала изучать публикации в интернете? Вы были таким многообещающим серфингистом. Такой невероятный талант – и вдруг вы все бросаете, и больше никто о вас ничего не слышит. По официальной версии, вы получили травму спины, но, когда я увидела, как позавчера вы выполняли трюки и делали довольно резкие движения, я начала сомневаться в том, что это правда. Навела справки. Мой хороший друг, работающий в офисе ФБР в Лос-Анджелесе, нашел ваше досье и обнаружил эти обвинения.
Томас Прайс посмотрел на меня и пожал плечами.
– И что? Я уже сказал: это старая история, обвинения были сняты. А теперь извините меня, но мне нужно идти помогать очередному ребенку в достижении его мечты стать профессиональным серфингистом.
– Особенность растлителей малолетних в том, что они не останавливаются просто так, – сказала я. – По крайней мере, по моему опыту. Они могут затаиться на несколько лет, возможно, боясь, что их поймают, но желание заниматься этим у них присутствует постоянно. Оно никогда не проходит. И вот однажды они совершают ошибку. Они снова это делают, сначала… всего только один раз.
– А потом и второй раз, и третий, – добавил Мэтт.
Я вытащила пакет с вещественными доказательствами, где находились трусики Софи со следами крови, и положила его на стол.
– И потом это опять начинается. Кто-то обнаруживает то, что вы делаете, и сообщает в полицию. И вам снова становится страшно.
– Кровь ничего не доказывает. Ей было двенадцать лет. У нее могла уже быть менструация, – сказал Томас Прайс.
– Но у нее не было, – ответила я. – Дженна тоже так сначала подумала и отвела дочь к гинекологу, но та пояснила ей, что это не менструальная кровь. Врач также
