Джеймс Чейз - Том 12. Ты будешь одинок в своей могиле. Дело о задушенной «звездочке». Это не мое дело

Я прикуриваю сигарету и даю ему.

— Спокойно. Она не вернется сюда, так что возьми себя в руки.

Он выпивает еще глоток и выпрямляется, но глаза у него все еще бессмысленные. Требуется некоторое время, чтобы он пришел в себя.

Десять минут он все еще говорит без умолку, потом замолкает и начинает уже более нормальным тоном:

— Что ты здесь делал, Мак? Можешь не говорить, если не хочешь, но я рад, что ты оказался возле моего дома. Если бы не ты, я был бы уже на том свете.

— Я пришел поговорить с тобой. Ты можешь мне помочь разрешить одну проблему? Я бьюсь над ней уже довольно долго…

Он смотрит на меня и улыбается.

— После того, что ты сделал для меня, — серьезно говорит он, — ты можешь спрашивать меня о чем угодно. Поверь, Мак, я жалею, что тогда так поступил с тобой… Я догадываюсь, о чем ты хочешь спросить меня.

— Ладно, не будем поминать прошлое. Я был уверен, что эта девка не умеет ходить. Зачем она ломает комедию?

— Я же говорю тебе, она сумасшедшая! Подобным образом она надеется отравить жизнь Серфу.

— А Серф, что он ей такого сделал?

Миле растягивается в кресле.

— Ты хочешь знать это? Могу коротко рассказать.

— Валяй.

— Так вот. Она обожала свою мать, а отец ее не интересовал. Серф же души не чаял в своем чаде. Не было вещи, которой он не сделал бы для нее, и очень ревновал к матери. Однажды они втроем отправились на машине, Серф был за рулем. Они где-то остановились позавтракать, и Серф основательно выпил. По внешнему виду этого не было заметно, но когда он сел за руль, произошла катастрофа. — Миле щелкнул пальцами. — Вот так-то. Вместо того чтобы передать руль кому-нибудь из женщин, он сам захотел вести машину и на всей скорости налетел на тележку. Водитель тележки был убит, Натали ранена, мать убита. Серф же не получил ни царапины. Когда Натали пришла в себя, она почти купалась в крови матери. И ты знаешь, что я думаю? — Он выпрямился и посмотрел на меня. — Я думаю, что именно тогда Натали и сошла с ума. По ней этого не скажешь, но это так. Серф тоже едва не сошел с ума, когда увидел, что Натали изувечена. Очень скоро она разобралась в его чувствах. С этого времени — она сама призналась мне в этом — Натали стала играть роль безногой и была тверда, как кремень, в своей роли. Она ненавидит отца и таким образом мстит за смерть матери. Может, эта политика и имела смысл в первые месяцы, но потом он стал навещать ее все реже. Она не хочет верить, что ему уже не так больно смотреть на нее, но я в этом уверен. Ты понимаешь? Она сидит, устроившись в кресле или кровати, в течение двух лет и встает только тогда, когда его нет, или ночью, когда уверена, что он не войдет в ее комнату. Разве это не доказывает, что она психопатка?

— А как ты попал в эту историю?

— Им нужен был страж у дверей. В тот момент я был на мели, вот и взялся за это дело. Ты знаешь, как это происходит… Два дня спустя она начала делать мне авансы. Я думаю, просто ей было очень скучно одной, вот она и решила заиметь парня, который бы ее позабавил.

— Ты что-нибудь знаешь о сумке с крадеными вещами, которую нашли у Аниты?

— Это идея Натали. Я достал вещи, а она подложила их в шкаф. Она надеялась, что это испортит им медовый месяц, но просчиталась. Она битком набита такими очаровательными идеями.

— Что ты можешь сказать о Гель Болус?

Он удивлен.

— Ты, однако, многое знаешь. Как ты познакомился с ней?

— Это я тебя спрашиваю. Ты с ней знаком?

— Да. Она появилась в городе четыре месяца назад. Помешана на боксе. Мы встретились у Крюгера, когда я немного боксировал. Ей нравилось смотреть, как я работаю. Когда я бросил бокс, она бросила меня. Ты понял, Мак? Мне нужно было делать только то, что нравилось ей, а с моим мнением она не считалась. Я разошелся с ней. Единственное, что я могу сказать о ней, так это то, что она зарабатывает себе на жизнь игрой в покер. Ей так же легко обыграть любого, как мне выкурить сигарету… Я не знаю, где она сейчас.

— Она не говорила тебе о некоем Ли Тэйлоре?

Он качает головой.

— А кто это?

— Я сейчас занимаюсь им. А что ты делал у Беркли несколько дней назад?

Мой вопрос ошарашил его.

— У… Беркли?.. Но что делал там ты?!

— Я там был — и все. Так чем ты там занимался?

— Это тоже была идея Натали. Она послала меня туда добыть доказательства связи Аниты с Беркли. Опять же для Серфа… Но я ничего не нашел.

Я допиваю свой стакан и встаю.

— У тебя нет никаких догадок по поводу убийства Даны Дэвис?

— Никаких. Нат настаивает, что это дело рук Аниты, но я не верю в это. — Он тоже встает. От страха и от виски ноги его все еще дрожат. — Это все, что ты хотел спросить у меня? Если ты не против, я быстренько соберу манатки и покину этот город. Я только тогда почувствую себя в безопасности, когда между мной и этой ведьмой будет достаточное количество миль.

— Что ж, собирайся! У меня больше нет вопросов…

Глава 5

По пути домой я обдумываю все, что поведал мне Миле. На первый взгляд, я не узнал ничего, что помогло бы мне разыскать убийцу Даны. Но все же многое прояснилось…

Теперь мне предстоит решить два вопроса: во-первых, выяснить мотив убийства, во-вторых, узнать, почему ожерелье оказалось у Даны. Такие вот две головоломки… Сейчас подозреваемых осталось двое: Тэйлор и Бенвистер. Но не вижу мотива, по которому Бенвистер мог убить Дану. Разве только платой за убийство было ожерелье, и, не получив его, он убил также Аниту. Мне не нравится такое допущение, но за неимением другого… И я не верю, что Натали убила Дану. У нее нет мотива, да и к тому же Натали не хватило бы сил стрелять из пистолета калибра сорок пять.

Я прокручиваю в голове все эти идеи, но, так и не придя ни к какому конкретному выводу, останавливаюсь у своих дверей.

Мне кажется даже немного странным, что дом не освещен. Я включаю свет и вхожу в комнату. На камине часы показывают час с четвертью. Я так устал, что готов уснуть одетым. И в тот момент, когда я готовлюсь проследовать в постель, звонит телефон. Ворча и ругаясь, я сажусь на кровать и снимаю трубку.

Это Пат Финнеган, он очень возбужден.

— Я его нашел, мистер Мэллой! Он притаился у Джо Бетило и находится там в настоящий момент.

Я начинаю слушать более внимательно.

— Кто? Тэйлор?

— Да. Хотите, я пойду вместе с вами?

— Нет. Ложись спать. — Я с сожалением хлопаю по подушке. — Я отправлюсь туда один. Спасибо за услугу, Пат.

— Послушайте, мистер Мэллой, вы не должны идти туда один, — у Финнегана встревоженный голос. — Бетило — опасный тип! Будьте осторожны.

— Спасибо, Пат. Окажи мне еще одну услугу. Позвони во Фриско Керману и скажи, чтобы он вылетал первым же самолетом. Скажи ему, что Тэйлор здесь. — Я даю ему номер телефона. — Оставь их, это моя добыча!

— Но Джо так опасен…

Я перебиваю его:

— Я тоже. Иди спать! Доброй ночи.

Я вешаю трубку, бросаю прощальный взгляд на свою подушку и направляюсь к машине.

ЧАСТЬ ДЕВЯТАЯ

Глава 1

Я знаю Джо Бетило по виду и по репутации. Он владелец бюро, которое занимается похоронным обслуживанием и бальзамированием. Кроме того, его заведение занимается строительством склепов, даже врачует раны, не спрашивая об их происхождении. У него магазин с парадным и черным входами на Корал-Гейбл, в коммерческом районе Оркид-сити. Здание находится поблизости от порта и окружено всевозможными лавками: там торгуют губками, рыбой, черепахами и другими более или менее невинными вещами.

Это неспокойное место, куда флики не решаются заходить по одному и где редкая ночь проходит без драки или поножовщины.

Я останавливаю машину в тени, неподалеку от заведения «Доменика». На стенных часах без четверти два. Механическое пианино извергает звуки джаза. Вокруг ни души. Даже в Корал-Гейбл спят. Я вылезаю из машины и иду к маленькой улочке, которая ведет к заведению Бетило. Сквозь окна бара я вижу его посетителей: нескольких ошалевших от виски мужчин и двух девушек в шортах, которые сидят возле двери и бездумно смотрят на огоньки, отражающиеся в лужах с мазутом…

Держась в тени, прохожу по темной улочке, наполненной запахами плохого виски, несвежей рыбы и кошачьей мочи. Улочка резко поворачивает, и я оказываюсь перед заведением Бетило. Это двухэтажное здание, неухоженное и облезлое. Сейчас оно полностью затемнено. Перед домом ограда. Быстро оглянувшись, прохожу через ворота и оказываюсь во дворе, полном зеленых насаждений. Сквозь причудливые изломы крыш светит луна, но я не думаю, что кто-нибудь может меня заметить, даже если и посмотрит вниз…

Я пересекаю двор, стараясь все время находиться в тени, и начинаю искать подходящее окно. А вот и оно — на тыльной стороне здания и вдобавок на порядочной высоте. Я просовываю лезвие ножа между рамой и окном и, приложив некоторое усилие, открываю его. Стараясь не шуметь, подтягиваюсь на руках и попадаю внутрь. Включаю фонарь. Слабый лучик освещает большое пустое помещение, пол которого покрыт опилками и стружками. По возможности бесшумно пересекаю комнату и, открыв дверь, выглядываю в коридор, в конце которого находится лестница, а наверху еще одна дверь. Все это я замечаю между двумя вспышками фонаря. Прежде чем выйти, тщательно прислушиваюсь, но все погружено во мрак и тишину.