Эрик Сунд - Девочка-ворона
Телефонистка явно занервничала.
– Да… это, пожалуй, можно устроить. А в связи с чем?
– С убийством.
Ожидая, пока ей перезвонят из службы доставки, Жанетт вызвала к себе Хуртига.
– Ты знаешь, что некоторые разносчики газет вместо велосипеда с тележкой используют детские коляски? – спросила она, когда Хуртиг пришел и уселся напротив нее.
– Нет, не знал. Что ты хочешь этим сказать? – Он смотрел на нее с удивлением.
– Помнишь, на Турильдсплан обнаружили следы детской коляски?
– Да, конечно.
– А кто перемещается по улицам рано утром?
– Разносчики газет… – с улыбкой кивнул Хуртиг.
– Скоро позвонит телефон. Если хочешь, можешь взять трубку.
Не успели они просидеть молча и минуты, как телефон зазвонил, и Жанетт включила громкую связь.
– Йенс Хуртиг, стокгольмская полиция.
Девушка из службы доставки газет представилась.
– Я только что разговаривала с женщиной-полицейским, которая хотела узнать, кто работал в западной части Кунгсхольмена девятого мая?
– Да, верно.
Жанетт видела, что Хуртиг уже уловил ее мысль.
– Его зовут Мартин Телии, но он у нас больше не работает.
– У вас есть телефон, по которому мы могли бы с ним связаться?
– Да, есть номер мобильного телефона.
Хуртиг записал телефон и спросил телефонистку, нет ли у нее еще какой-нибудь информации о разносчике газет.
– Да, есть его личные данные. Они вам нужны?
– Да, спасибо.
Хуртиг записал персональный идентификационный номер Мартина Телина и закончил разговор.
– Ну и что ты думаешь? – спросила Жанетт. – Подозреваемый?
– Либо так, либо свидетель. Ведь перевезти труп в детской коляске вполне реально?
– Или же Мартин Телии обнаружил труп на Турильдсплан, когда разносил газеты. И позвонил 112.
Она позвонила Олунду и, снабдив его номером телефона, попросила разыскать Телина.
– Теперь надо действовать быстро, – продолжила она потом. – Скажи, кто тебе кажется важнее?
– Карл Лундстрём, – не колеблясь, ответил Хуртиг.
– Вот как, почему же?
Ситуация, похоже, забавляла Хуртига.
– Педофил. Знает, как покупают детей из третьего мира. Считает кастрацию полезной. Имеет через жену-дантиста доступ к обезболивающим препаратам.
– Согласна. Значит, бросаем все силы на него. Я получила утром материалы предварительного следствия по делу Ульрики Вендин, поэтому предлагаю ознакомиться с ними, прежде чем ехать к ней.
Хаммарбюхёйден
Дверь им открыла маленькая, худенькая девушка, которой на вид было никак не больше восемнадцати лет.
– Здравствуй, я Жанетт Чильберг, а это мой коллега Иене Хуртиг.
Девушка отвела взгляд, кивнула и провела их в маленькую кухню.
– Хотите кофе? – спросила она, садясь за кухонный стол. Жанетт отметила, что девушка нервничает.
– Нет, спасибо. Это очень любезно с твоей стороны, но мы ненадолго.
Жанетт села напротив девушки, а Хуртиг остался стоять в дверях.
– На дверях значится другое имя, – сказала Жанетт.
– Да, я снимаю квартиру через третьи или четвертые руки.
– Да, я знаю, каково это. Стокгольм безнадежен. Найти нормальное жилье совершенно невозможно, если ты, конечно, не миллионер, – улыбнулась Жанетт.
Девушка, похоже, перестала бояться и даже позволила себе криво усмехнуться в ответ.
– Ульрика, я перейду прямо к делу, чтобы избавить тебя от нашего присутствия как можно скорее.
Ульрика Вендин кивнула, нервно теребя пальцами скатерть.
Жанетт кратко рассказала, в чем обвиняется Карл Лундстрём, и девушка, казалось, немного расслабилась, поняв, что доказательства против педофила настолько веские, что ему, скорее всего, вынесут обвинительный приговор.
– Семь лет назад ты выдвигала против него обвинение в изнасиловании. Твое дело можно рассмотреть заново, и думаю, у тебя хорошие шансы выиграть.
– Выиграть? – Ульрика Вендин пожала плечами. – Я не хочу снова начинать это…
– Ты можешь рассказать, что произошло?
Девушка молчала, уставившись в скатерть, а Жанетт тем временем изучала ее лицо.
Она видела на нем только страх и растерянность.
– Не знаю, с чего начать…
– Начни сначала, – предложила Жанетт.
– Мы… – попыталась Ульрика. – Мы с подругой ответили на объявление в сети… – Она замолчала и бросила взгляд на Хуртига.
Жанетт сообразила, что его присутствие смущает Ульрику, и жестом дала коллеге понять, что ему лучше покинуть комнату.
– Поначалу мы просто развлекались, – продолжила девушка, когда Хуртиг удалился в прихожую. – Но вскоре мы поняли, что можем подзаработать. Человек, вывесивший объявление, хотел переспать с двумя девушками сразу. Нам пообещали пять тысяч…
Жанетт заметила, как ей трудно рассказывать.
– Ладно. Что произошло потом?
– Я была в то время довольно бесшабашной… – Ульрика Вендин по-прежнему не отрывала глаз от стола. – Мы напились и назначили ему встречу, он заехал за нами на машине.
– Карл Лунд стрём?
– Да.
– О’кей. Продолжай.
– Мы поехали в какой-то ресторан. Он предложил нам выпить, и моя подруга сбежала. Он сперва рассердился, но я пообещала поехать с ним за полцены…
Жанетт видела, что девушке стыдно.
– Я не знаю, почему так вышло… – Голос стал тоньше. – У меня все поплыло перед глазами, и он отвел меня обратно в машину. Потом полный провал в памяти. В следующий раз я очнулась уже в гостиничном номере.
Жанетт поняла, что девушку накачали наркотиками.
– И ты не знаешь, в какой гостинице?
Тут Ульрика Вендин впервые посмотрела ей в глаза:
– Нет.
Поначалу девушка робела и перескакивала с одного на другое, а теперь заговорила более откровенно и по-деловому. Она рассказала, что ее принуждали к сексу с тремя мужчинами, а Карл Лундстрём стоял рядом и снимал на камеру. Под конец он сам тоже изнасиловал ее.
– Откуда ты знаешь, что это был Карл Лундстрём?
– Я не знала, кто он, пока случайно не увидела его фотографию в газете.
– И тогда ты заявила на него?
– Да.
– И ты смогла указать на него во время процедуры опознания?
– Да, – ответила Ульрика Вендин с усталым видом. – Но у него имелось алиби.
– А ошибиться ты не могла?
В глазах девушки сверкнуло презрение.
– Да вы с ума сошли! Это был он.
Ульрика Вендин вздохнула и с отсутствующим видом уставилась в стол.
– Я тебе верю, – кивнула Жанетт.
Черрторп[52]
Когда Жанетт с Хуртигом, покинув квартиру, шли по парковке, Хуртиг впервые со времени их приезда открыл рот.
– Ну, что ты думаешь? – спросил он.
Жанетт открыла пультом машину и распахнула дверцу.
– Что фон Квисту придется снова открыть ее дело. Любое другое решение было бы служебным преступлением.
– А применительно к нашему делу?
– Пожалуй, немного сомнительно.
Они уселись, и Жанетт выехала с парковки.
– Сомнительно? – засмеялся Хуртиг.
– Черт, Йенс, прошло семь лет. – Она покачала головой. – Девчонку напоили и накачали наркотиками. Да и общего с тем, что мы сейчас расследуем, не слишком много.
Как раз когда она притормозила перед перекрестком, у нее зазвонил мобильный телефон. “Кого, черт возьми, принесло?” – подумала она.
Это оказался Олунд.
– Вы где? – спросил он.
– В Хаммарбюхёйдене, направляемся в город, – ответила Жанетт.
– Тогда поворачивайте обратно. Разносчик газет Мартин Телии живет в Черрторпе.
Бывший разносчик газет Мартин Телин открыл им дверь в черных тренировочных штанах и расстегнутой рубашке. Он, похоже, пребывал в состоянии похмелья: небритый, волосы дыбом, а его дыхание вполне могло сразить слона.
– В чем, собственно, дело? – спросил Мартин Телин, откашливаясь, и Жанетт, опасаясь, что его сейчас стошнит, отступила на шаг назад.
– Можно нам войти? – Хуртиг, предъявив полицейское удостоверение, указал вглубь квартиры.
– Да, конечно, но у меня немного неприбрано. – Мартин Телин пожал плечами и впустил их.
Жанетт поразило, что он ведет себя так, будто их присутствие его совершенно не волнует, но она предположила, что он понимал: рано или поздно они его все равно найдут.
В квартире воняло пролитым пивом и старыми помоями, и Жанетт старалась дышать только ртом. Телин провел их в гостиную, уселся в кресло и жестом показал, что они могут сесть на диван.
– Можно я открою окно? – Жанетт огляделась и, когда мучающийся тяжелым похмельем мужчина утвердительно кивнул, подошла к окну и распахнула его, а потом села рядом с Хуртигом.
– Расскажите, что произошло на Турильдсплан, – попросила Жанетт, доставая блокнот. – Да, нам известно, что вы там были.
– Не торопитесь, – уточнил Хуртиг. – Нам бы хотелось, чтобы вы рассказывали как можно подробнее.
Мартин Телии раскачивался взад и вперед, и Жанетт поняла, что он копается в своей пропитой, фрагментарной памяти.
– Значит, так, в то утро я был не совсем трезв, – начал он, потянулся к пачке сигарет и вытряхнул оттуда одну штуку. – Накануне я пил весь вечер и даже несколько позже…
