Сигнал из прошлого - Бачурова Мила

«А что, если ошибка? – мелькнуло в голове. – Что, если Фомина опознали неправильно? Мало ли людей со шрамами на щеке… Получается, я похитил ни в чем не повинного человека. Да еще и… О господи. Тогда то, что он предлагает, это и впрямь единственный выход».

– За папу отомстить хочешь, – словно прочитав его мысли, прохрипел Фомин. – Понимаю. Только я-то тут при чем? Тот парень уже сгнил в могиле. Кто убивает сейчас, я не знаю. Не интересовался. Но если хочешь, могу тебе помочь. Связи остались. Знаю, за какую ниточку дернуть, чтобы узнать то, чего знать не положено…

– Заткнись, – беспомощно, не зная, что сказать, и еще больше раздражаясь от своей беспомощности, крикнул Денис.

– Так ты для этого меня сюда привез? – усмехнулся старик. – Чтобы помолчать?

– Заткнись! – крикнул Денис еще громче.

Вскочил с табурета. Отшвырнул его в сторону ногой и выбежал из комнаты.

Семен курил возле машины. Денис тоже достал сигарету из пачки, встал рядом с ним. Не нашел зажигалку, и Семен поднес ему огонек.

– Спасибо, – буркнул Денис.

За прошедшие сутки дым проложил тропинки по легким и стал там привычным гостем. Быстро все возвращалось. Может, и правда человек не меняется. Он волен надстроить над собой-настоящим какие угодно дворцы и храмы, но стоит только захотеть – и все это рушится, обнажая скелет.

– Не «спасибкай», – буркнул Семен и постучал по лобовухе.

Из машины выбрался Антон. Этот закуривать не стал, внимательно посмотрел на Дениса.

– Командир, определяться надо.

– Надо, – не стал спорить Денис.

– Он сказал, что требовалось?

Денис нехотя покачал головой.

– Мы ведь мента похитили, – терпеливо напомнил Антон.

– Бывшего мента, – буркнул Денис.

– Бывших ментов не бывает. Нам с Сэмом тут еще жить.

– Точно говоришь, – подтвердил Семен. – Слушай, может, давай мы с Тохой над ним поработаем, а? Ну че ты в самом деле?

Денису больше всего на свете хотелось бы кивнуть, дать отмашку. Эти двое из любого душу вытрясут – за то он их и прикармливал. И не сомневался, что рано или поздно Фомин у них запоет.

Но вот только в числе тех куплетов, что Денис очень хотел услышать, неизбежно зазвучит и припев. То, о чем никому не нужно знать. Ни Сэму, ни Тохе, ни даже Господу Богу. Это было лишь между ними двумя. Но следак молчал, и Денис, скрипя зубами, начинал делать опасные предположения.

Что, если его опознали неправильно?..

Да ну нет, не может такого быть!

– Дэн? – окликнул его Тоха. – Че ты завис? Два варианта: либо колем его, либо в расход. Я тебя сразу предупредил, что заднюю врубать нельзя. Это не школьник, которого можно напугать до уссачки и отпустить. Он нас всех приземлит, всерьез и надолго.

Денис отшвырнул в сторону окурок.

– Зря ты это, – сказал Тоха все тем же спокойным голосом. – Подними, пепельница есть.

– Ты что, за окружающую среду бороться начал? – вытаращил глаза Денис.

– Мне на окружающую среду класть так же, как на окружающий четверг и другие дни недели, – пробурчал Тоха. – А вот когда мусора́ свежий бычок найдут и возьмут с него пробы твоей слюны – будет весело.

Денис заметил, что Сэм даже пепел стряхивает в пустую пачку, и ему сделалось не по себе. Через такие вот мелкие детали реальность запускает ледяные щупальца внутрь тебя.

Хотя какая теперь разница? Я ему имя свое назвал, глядя в глаза. Только что биографию не зачитал, боже…

Денис молчал. Тоха по-прежнему смотрел на него.

– Решай, – холодно велел он.

– Пусть посидит здесь сутки, – сказал Денис.

Тоха мотнул головой:

– Это не решение.

– Это – решение! – Денис почувствовал, что его голос окреп. – Пусть поскучает, поссыт под себя, поголодает. Завтра станет разговорчивей. Это место – на отшибе, здесь его никогда в жизни никто не найдет.

Денис отошел в сторону и, подсветив телефоном, нашел окурок, поднял.

– Завтра ночью мы все решим, – пообещал, глядя Тохе в глаза.

Сэм подставил пачку, и окурок упал туда.

Тоха думал. Ему явно не нравилось такое решение.

– Если вопрос в деньгах… – начал Денис.

– Вопрос не в деньгах, – оборвал Тоха. – Вопрос в том, что от этих денег за десять лет оставит инфляция. Ладно… – Поморщившись, он открыл багажник, достал моток скотча и протянул Сэму. – Сделай так, чтобы мент сидел тихо.

Сэм взял скотч и вошел в нутро заброшенного цеха.

Глава 20

В эту ночь Тимофей не спал, но усталости пока не чувствовал. Его организм знал, когда нужно собраться и работать на результат. Тимофей, по сути, и жил-то ради этих редких дней, наполненных настоящим азартом.

Тонны перекопанных материалов, метания, сопоставление деталей, исчерканные листы блокнота, черт знает, которая по счету чашка кофе – он заваривал молотый, привезенный с собой, крутым кипятком из гостиничного чайника. Напряженная работа мозга, знакомое предвкушение – он почти догадался, он уже на пороге, уже скоро, уже почти!

Догадка пришла в половине шестого утра. Мгновенная вспышка радости – и тут же понимание: если он прав, то опоздал.

Вероника еще наверняка спала, когда Тимофей, натянув спортивный костюм и кроссовки, вышел из гостиницы и побежал в направлении парка.

Ранним утром в парке можно было встретить не так много людей. Одни куда-то целенаправленно шли. Возможно, их путь на работу пролегал мимо кургана Победы с вечно горящим огнем. Другие выгуливали собак. Третьи – гуляли, наматывая минимально необходимое количество шагов, рекомендованное интернетом или лечащими врачами. Четвертые – бегали.

Тимофей недолго колебался между третьими и четвертыми. Ему нужно было мимикрировать под кого-то, кто не будет бросаться в глаза в парке, чье присутствие там будет понятно без объяснений. И он выбрал бег.

Бегущего человека с меньшей долей вероятности остановят вопросом. Бегущий человек может перейти на шаг, не вызывая удивленных взглядов, – в отличие от идущего человека, который вдруг побежал. Бегущий перемещается быстро, и цикличность его перемещений выглядит логично.

До тех пор, пока понимаешь, как работают мозги среднего человека, можешь выжить в этом мире. Однако если хочешь преуспеть – нужно нечто большее. Нужно понимать людей, которые не входят в категорию среднестатистических. Людей вроде Сигнальщика.

Тимофей вбежал в парк в половине седьмого утра и резко снизил темп. Слушать. Внимательно слушать, хотя, если он все понял верно, время еще есть. И расстояние – тоже есть. Главное, чтобы никто не опередил. Среднестатистические люди часто оказываются не в том месте не в то время. Сами же об этом потом жалеют, но… Увы.

Местоположение первых двух тел, найденных в этом месяце, полностью совпадало с делом четвертьвековой давности. Убийца как будто повторял тот ритуал, с некоторыми изменениями и дополнениями. В прошлый раз найти связь между жертвами не удалось. А в этот раз кое-кто получает от убийцы весточки.

Словно в прошлый раз убийца действовал наугад, вслепую, а теперь – нашел недостающий элемент ритуала. Нащупал композицию в той картине, которую взялся писать. И на это ему понадобилось двадцать пять лет… Чем он занимался столько времени? Почему пропал? И почему внезапно активировался вновь?

Тимофей расстегнул ветровку, пробегая вокруг кургана. Он обогнал хромающего старика, пожилую женщину с палками для скандинавской ходьбы и резко ушел вправо. Туда, где застыла так напугавшая Веронику Скорбящая мать.

Спустился по ступенькам и огляделся. Пусто, тихо. Это не просто иллюзия, место действительно давит на людей. Давит, но – притягивает. Заставляет ходить вокруг да около. Смерть – она всегда такая. Потому-то среднестатистический человек так любит хорроры и триллеры. Страх привлекает.

Время? Без пятнадцати семь. Отлично.

Тимофей быстрым шагом покинул площадку с памятником, углубился в лес.

Это место – далеко от центральных аллей. Но рядом проходит еще одна дорожка, ведущая вниз, к роднику. И по ней тоже ходят люди. В прошлый раз, двадцать пять лет назад, тело обнаружил мужчина, выгуливающий ротвейлера. Услышал сигнал будильника. Это произошло около семи утра, так записали в протоколе. Все тела находили в это время, но Тимофей предположил это еще до того, как материалы дела попали к нему в руки.