Когда я вернусь - Татьяна Викторовна Полякова
– Были какие-то предпосылки?
– Какие еще мужикам нужны предпосылки? Я вас умоляю! Просто представьте – беременная жена толстеет, требует исполнять ее прихоти, мучается токсикозом…
– Кристина разве мучается? – удивилась я.
– Пока нет, но вспомнить мою беременность! Все девять месяцев, каждый день, вечер и ночь…
– Девушки, не хочу прерывать вашу беседу, – услышали мы голос Забелина из коридора и одновременно обернулись, а он продолжил: – Но я нашел нужную бумагу. Мы можем ехать. Мила, спасибо вам еще раз за готовность помочь.
– Что вы, я знаю, как Игорь относится к работе! Сущие пустяки. Звоните, если что.
Мы простились и направились к машине. Только мы отошли на безопасное расстояние, как я сказала, еле сдерживая смех:
– Ты вовремя вмешался в нашу беседу. Она как раз начала вспоминать свою беременность. Я с ужасом приготовилась слушать истории про токсикоз.
– Слышал ваш разговор, милая! Ловко ты вынула из нее нужную информацию, не обнаружив нашего интереса. Даже если Кристина попросила подругу не болтать лишнего, та даже не заметила, что проговорилась.
– Осталось найти нужный дом.
– Надеюсь, это не составит труда. Городок небольшой, достопримечательность там действительно одна. Сейчас же дам задание парням.
– Если верить Миле, Кристина не стала спокойнее последние дни. Не похоже, что Игорь выходил с ней на связь.
– Если верить Миле, мужики рожать могут! – парировал Забелин. Мы как раз закончили загружаться, я захлопнула багажник и села за руль.
– Куда? – спросила я.
– В «Вирджинию», – ответил Валерка и посмотрел на часы. – Столик заказан на восемь тридцать.
Я не стала спорить, и мы отправились в ресторан. По дороге он действительно позвонил своим парням и дал задание найти нужный нам дом в районном центре. За ужином я хотела было рассказать, как впустую съездила сегодня в Горки, но что-то подсказывало мне, что Валерке моя инициатива не понравится. Не в том смысле, что он против моих идей, а в том, что ездила я туда без сопровождения. Не стану же я ему объяснять, что вообще-то изначально планировала отправиться к Кондратьеву-старшему с Мариной. «В конце концов, про слежку за квартирой любовницы Игоря он мне тоже сообщать не спешил».
В воскресенье мы с подругой отправились в храм. После службы мы вышли из храма на улицу. День был чудесный – вокруг бежали ручейки, солнце пригревало, бросая яркие блики на белые пятна снега то тут, то там. Я сняла платок и глубоко вдохнула, как бы пытаясь почувствовать запах весны.
– Осенью я думала, что он вернется уже зимой, первого декабря молилась, чтобы это произошло до нового года, в январе поняла, что в марте будет самое время. Ну вот начался апрель, а я не знаю, что пообещать самой себе, чтобы окончательно не потерять надежду. Марина, я не умею ждать.
– Ты себя недооцениваешь. Поверь, спокойно перенести такую разлуку никому не под силу.
– Спасибо, что не напоминаешь о том, что преду-преждала меня.
– Все предупреждали, и я предупреждала, – усмехнулась Маринка. – Только знала, что это без толку.
– Он… – начала было я и горько разрыдалась. Маринка обняла меня, а я уткнулась в ее плечо. Так мы и стояли, пока прихожане покидали храм и расходились по своим делам. – Знаешь что, поехали к отцу завтракать.
Я не стала возражать. Меньше всего мне сейчас хотелось возвращаться к Забелину. Спасибо, что у меня есть дом, где меня всегда ждут и всегда мне рады, где можно почувствовать себя маленькой девочкой.
Отец встретил нас в прекрасном расположении духа. Маринка отправилась на кухню готовить завтрак, я хотела было ей помочь, но отец не позволил.
– Пойдем в гостиную, поболтаем. С Мариной ты проводишь гораздо больше времени, чем с отцом, – подмигнул он.
– Все в порядке? – спросила я, когда мы устроились в соседних креслах.
– Хотел задать тебе тот же вопрос.
– Все сложно, папа, ты же знаешь. Хотела бы ответить по-другому, чтобы тебя порадовать, но ты все равно мне не поверишь.
– Полина, выслушай меня, пожалуйста. Я знаю, что говорю это уже не первый раз и, возможно, изрядно надоел тебе своими нравоучениями…
– Папа, ты не можешь мне надоесть!
– Тем не менее. – Он сделал глубокий вдох и продолжил: – Ты знаешь, как я отношусь к Валере. Он по-прежнему для меня хороший товарищ, да и вообще прекрасный человек. Я желаю ему всего самого лучшего, хочу, чтобы он был счастлив. Но не ценой счастья моей дочери!
– Это мой осознанный выбор – помочь ему справиться с ситуацией.
– Полина, скоро полгода, как ты взвалила на себя ответственность, которая тебе не по плечу.
– Я займусь поиском сиделки, – ответила я решительно. – Главное, чтобы Валера смог принять такую помощь, он по-прежнему считает, что прекрасно справится сам.
– Я слышу это уже много месяцев подряд. Однако ситуация не изменится, пока ты не начнешь действовать решительно. Как бы горько мне ни было говорить это о нем, но в этой ситуации его все полностью устраивает.
– Возможно, – ответила я.
– Полина, я боюсь, что он тобой манипулирует, – выпалил отец, а я даже слегка приоткрыла в изумлении рот. Впервые за все годы я услышала от него что-то о Валере в негативном ключе. Не о положении дел, не об обстоятельствах, а именно о его человеческих качествах.
– Надеюсь, что нет, – сказала я, улыбнувшись, чтобы успокоить отца.
– Когда вы приезжали к нам ужинать, я разговаривал с ним об одной клинике в Германии. Понимаю, что он перепробовал уже множество вариантов и все сходятся примерно на одном мнении. Однако там действительно есть очень уважаемые специалисты, которые имели дело с подобными случаями. Это шанс, глупо было бы им не воспользоваться.
– Я согласна.
– Но он не хочет ничего об этом слышать, – развел руками отец. – Нет, конечно, он меня выслушал и даже записал контакты, но я уверен, что Валера не станет сам ничего предпринимать.
– Похоже на то. Видимо, он просто потерял веру. Надеюсь, что скоро все образуется. Я стараюсь его отвлекать, как могу, от всех этих обстоятельств. Вчера мы ужинали в ресторане.
– Главное, чтобы это
