Фрэнк Саизи - Синдикат дурмана
- Я плохо вас слышу!..
- Ли, прочтите, что там у него на последней странице...
- А, поняла, слушайте: "Сегодня навестил Урдина в больнице имени Кениаты, где он находится на излечении, и попросил его рассказать все, что знает о синдикате дурмана. Он сказал, что Патель связывался с главарями по телефону Урдин утверждал, что их номер либо 601-74-83, либо 601-74-38. Оба номера я проверил, абоненты никакого отношения к преступному миру не имеют. Подозреваю, что Урдин перепутал последние цифры, и Патель звонил по номеру 601-78-43, принадлежащему некоему Т.Крейби, который, хотя и владеет по-прежнему данным домом, недавно эмигрировал в Австралию. Дом, очевидно, сдается внаем. Сегодня я звонил туда. Кто-то снимает трубку и молчит, вероятно ожидая услышать пароль. Я притворился, будто ошибся номером.
Полагаю, что отыскался адрес подозреваемых. Займусь этим завтра, а пока что еду к мистеру Кирату, в чьей принадлежности к синдикату сомневаться не приходится".
Комиссар, сдерживая волнение, заговорил в трубку с наигранной бесстрастностью:
- Записи могут оказаться весьма полезными, миссис Кибвалеи. Я сейчас кого-нибудь пришлю за этой книжкой.
Ему не хотелось вселять в мою жену неоправданно большие надежды, ведь полиция могла и не застать меня в живых, так что оснований для чрезмерного оптимизма пока что не было.
Положив трубку, он подошел к селектору и нажал на кнопку общего оповещения:
- Рентген-V вызывает Буффало-III.
- Слушаю, сэр.
- Где вы находитесь?
- Согласно приказанию, проводим обыск в гостинице "Санглория", сэр.
- Буффало-I!
- Слышим вас отлично, сэр!
- Буффало-III, продолжайте обыск в "Санглории", потом доставьте подозреваемых на допрос в управление.
- Все ясно, сэр.
- Буффало-I. Поезжайте на главный почтамт и немедленно выясните, по какому адресу установлен телефон 601-78-43. Дом принадлежит некоему Т.Крейби.
Начальник патруля Буффало-I повторил для проверки полученное указание.
- Следуйте по данному адресу и арестуйте всех, кто окажется в доме. Даю вам в помощь Буффало-II. Есть подозрение, что в доме окопались члены подпольного синдиката. Скорее всего, они вооружены и окажут сопротивление при задержании. Действуйте с предельной осторожностью - там "золотая рыбка"!
- Ясно, сэр.
- Буффало-II!
- Слушаем, сэр.
- Сообщите мне точное местонахождение дома. Я отправлюсь туда же, буду руководить захватом на месте.
- Слушаюсь!
Комиссар достал свой автоматический "браунинг". Давно уже не приходилось ему лично участвовать в подобном деле, и он с волнением готовился возглавить предстоящую операцию, не желая никому это перепоручать. Больше всего он уповал на то, что ему удастся спасти мне жизнь...
Меня развязали. Я был в сознании, хотя испытывал огромную усталость; в голове стреляло; жутко ныли раны, нанесенные мне похитителями. Я повернул голову, ища глазами Кирату, который, гневно сжав кулаки, расхаживал по комнате взад-вперед.
- Знаешь ли, ублюдок, сколько неприятностей ты нам доставил! - выдавил он из себя не без труда. - Из-за того, что ты совал нос куда не следует, мы вынуждены свернуть на время свои дела. Это обернется миллионным убытком, а тебе хоть бы хны! Чем ты за это заплатишь? Жизнью, собака! К вечеру от тебя останется лишь смердящий труп.
Я попытался привстать, но Кирату тут же ткнул меня в бок дулом пистолета. Калибр - 9 миллиметров, констатировал я про себя, марки "вебли", серебряная рукоятка.
- Слишком ты торопишься на тот свет. Что же, охотно тебе посодействую. Я предупредил, чтобы ты не корчил из себя бойскаута.
- А чего ты ждешь? - спросил я, едва ворочая языком. - Что я буду лизать тебе башмаки?
- Почему бы и нет? - завопил взбешенный Кирату. - Сейчас и приступим. На колени, пес!
- Это ты ведешь себя как сосунок. Если пришел меня убить, не тяни! Незачем играть в кошки-мышки. Но чтобы я лизал твои башмаки, не дождешься!
- Не дождусь? Еще как дождусь! Не сомневайся, будешь делать все, как я скажу. - Он треснул меня по голове рукояткой пистолета, еще в одном месте раскроив мне кожу. - Вот увидишь, пес!
Дверь отворилась, и на пороге возник Луиджи. Он поглядел на пенящегося злобой Кирату, потом перевел взгляд на мою окровавленную голову.
- Как тут у вас идут дела? - спросил он.
- Я хочу, чтобы он молил меня о пощаде.
- Что же, желаю удачи. Дайте знать, когда увозить труп.
Я знал, почему меня развязали. Кирату - садист, он не получил бы полного наслаждения, будь я связан во время пытки. И с развязанными руками я теперь никакой опасности не представлял - слишком ослабел от жестоких побоев и потери крови. Его глазки радостно вспыхивали при виде моей беспомощности.
- Долго будешь меня мучить, сукин ты сын! - простонал я, желая взбесить его, чтобы он поскорее меня прикончил. Надежд выбраться отсюда живым никаких...
- Чей-чей сын? - завопил Кирату и заехал мне рукояткой между ребер. Я умолк, уже не чувствуя больше боли.
- Позовете, когда настанет мой черед, - буркнул Луиджи и пошел к двери.
- Где босс?
- Уже уехал. Мы грузим в машину бумаги, отвезем их на новое место, а потом вернемся за жмуриком.
Он бросил косой взгляд в мою сторону и захлопнул за собой дверь. Все, подумал я, участь моя решена.
- Слыхал, ублюдок? - осклабился Кирату. Господи, подумал я, такие мерзавцы вообще не должны рождаться на свет! - Теперь мы одни, ты да я.
Я попытался отползти в сторону, но из этого ничего не получилось. Казалось, у меня все кости перебиты.
- Ты дерьмо, Кирату! - прошипел я. - Трусливое дерьмо!
В ответ он захохотал, отер пот со лба, потом внезапно посерьезнел.
- Ну все, крепкий орешек, шутки в сторону. Теперь за дело. У меня есть верный способ лишить тебя мужества, тогда уж запоешь иначе, не то что башмаки мои будешь лизать...
Из последних сил я плюнул в его сторону, но промахнулся. Он снова ткнул меня дулом под ребра.
- Получай, легавый! - Он опять занес руку для удара, и тут мне представился последний шанс на спасение. Неважно, если я при этом погибну, ничего это не меняет. Я и так уже практически труп. Кирату не сомневался, что без труда со мною справится после тех избиений, которым я подвергся, да к тому же я все еще находился под действием пентатола. Не успела серебряная рукоять опуститься мне на голову, как я перехватил его руку. Оружие упало на пол. Кирату поспешил его подобрать, и я понял, что теперь мне действительно конец. Собрав всю свою волю, я набросился на него, но Кирату, успев снять пистолет с предохранителя, уже наставил на меня дуло. Раздался выстрел, на меня пахнуло жаром от пули, пролетевшей в считанных миллиметрах от моего виска. Второй выстрел снова был неточен. И тут я почувствовал, что Кирату не может в третий раз нажать на курок. Господи, взмолился я про себя, не оставь меня, придай мне сил, хотя нужны они мне на не слишком праведное дело. Кирату все давил на спусковой крючок, когда я, с хрипом выдохнув воздух, умудрился повернуть дуло пистолета в его сторону. В этот момент раздался выстрел, я услышал удивленный возглас и стон Кирату. Выронив оружие, он повалился на пол, из дыры в его рубахе хлынула кровь, он уставился на нее застывшим взглядом, судорожно пытаясь зажать рану пятерней.
- Что здесь происходит? - Обернувшись, я увидел на пороге Макса. Мы оба потянулись за пистолетом, но тут снаружи в комнату долетел вой сирены. - Что за черт! - завопил Макс и бросился наутек. Шатаясь, я побрел к двери, но на самом пороге боковым зрением заметил какое-то движение справа от себя. Я едва успел узнать сомалийца, тут на голову мне обрушилась дубинка, и я повалился на пол, погружаясь в благостное забытье...
Я лежал на койке военного госпиталя в Буре с замотанной бинтами головой. Меня привезли сюда два дня назад, теперь я чувствовал себя почти совсем сносно и с нетерпением ждал, когда меня выпишут. Судя по настенным часам, через пять минут наступит отведенное для посетителей время. Третий день, что я здесь, жду этого часа с большим волнением. Моими соседями по палате были полицейский инспектор, пострадавший при серьезной автомобильной аварии, и лейтенант, повредивший берцовую кость во время учений. С обоими мы уже успели исчерпать все возможные темы для разговоров: состояние нашего здоровья, успехи медицины, приблизительные сроки нашего пребывания в больнице. Обсудили внимательных санитарок, поговорили о погоде, видах на урожай, сорняках и гербицидах, о сравнительной мощности различных моделей автомашин, вздорожавшей стоимости жизни, о преступности среди несовершеннолетних, ну и, конечно, о чудесах, творимых хирургами и ортопедами. Оба мне успели изрядно наскучить, и я жил только ожиданием отведенного для гостей часа. Кто придет ко мне, гадал я, какие новости принесут?
Появилась первая группа посетителей, каждый направился к своему больному. Приподнявшись на локте, я уставился на дверь, ожидая своих знакомых. Вот в палату впорхнула Ли, оглянулась, ища меня глазами, и направилась прямо к моей койке.
