Анатолий Галкин - Замкнутый круг
— Что, господа сыщики, убедились? Вы, вероятно, и меня хотели в чем-то подозревать? Я это точно знаю! Как же, мы детективы читаем. Сознайтесь, вы меня подозревали?
— Подозревали.
— Вот! Теперь, наконец, убедились? Не я же сам себя связал.
— Конечно, не вы сами.
— Вот! А я вообще-то и умереть здесь мог… Погодите, а вы-то как здесь оказались? Вы их знаете? Или вы за мной все время следили?
— Успокойтесь, Игорь Семенович. Мы здесь совершенно случайно. Надо было с вами срочно поговорить, а дома вас нет. Мы решили, что вы на даче и заехали к вам. И очень удачно! Не так ли?
— Да, я совершенно не в том тоне начал разговор. Нервы шалят! Примите мою искреннюю благодарность… Опять не то! Какие-то слова выскакивают ненастоящие.
— Ладно, Игорь. Мы друг друга поняли. Давайте ближе к бандитам.
— Хорошо, господа сыщики. Теперь они от нас не уйдут. Я почти все о них знаю!
Гридин достал из секретера бокалы и несколько заморских бутылок. И в кабинете сразу установилась теплая и дружеская обстановка. Так, как будто два друга зашли к своему приятелю.
Гридин разливал коньяк и вовсю улыбался Савенкову. Но у того был деловой настрой.
— Спасибо, Игорь Семенович. Но пока поговорим конкретно. Кто вас связал? Возраст, приметы, имена, явки.
— Записывайте, господин Савенков! Их было двое. Легкие серые куртки, черные брюки, на лицах маски из тонкого трикотажа. Это все.
— А руками они что-нибудь трогали?
— Они все трогали! Но у них были резиновые перчатки. Как у хирургов…
— Это все?
— Нет! Я еще их машину помню. Жигули, синяя семерка. Возможно, что вишневая или зеленая. Очень темно было. Но точно, что не белая!
* * *Савенков делал вид, что подробно записывает. Он старался понять Гридина. Конечно, это неприятная скользкая личность. Но что он делает сейчас? Врет или на самом деле ничего не помнит.
— Скажите, Игорь Семенович, а что бандиты у вас искали?
— Они искали одну вещь бывшего мужа Марины. Бандиты сказали, что этот прибор может поместиться в маленьком чемодане в двух обувных коробках.
— Напрягитесь, Гридин! Вспомните еще что-нибудь. Это очень важно.
— Я вспомнил! Когда один из них открыл свой кейс, я увидел там загранпаспорта и билеты. Один из них сказал, что развяжет меня, когда они вернутся из Парижа.
— А о Марине они не спрашивали?
— Нет.
— Значит, они знают, где она. И кто же это им сказал? Уж не Оксана ли?
Савенков давно готовил эту фразу. Он хотел ошеломить Гридина, огорошить, выбить его из седла. И ему это удалось…
Обычно перед такими фразами человеку предлагают сесть в кресло и покрепче держаться за подлокотники. Савенков не сделал этого и Гридин начал садиться сам. За его спиной стояло два стула, но он умудрился сесть между ними.
Промахнулся!
* * *Когда Гридин был поднят с ковра и перемещен в кресло, Савенков навис над ним и зловещим голосом продолжал разгром противника:
— Гражданин Гридин, я обвиняю вас в подготовке к убийству вашей жены Марины Гридиной. Мы посадим и вас, и вашу любовницу! У нас достаточно доказательств…
* * *Автобус возвращался в гостиницу под неаполитанские песни.
Варвара полностью отвлеклась от своих раздумий и перестала разглядывать своих попутчиков в поисках злоумышленника.
Она решила, что найдет его в ближайшие часы. Найдет и разоблачит!
Полной уверенности, конечно, не было. Но это же не арест, в конце концов…
* * *Решение пришло в последние минуты, когда надо было прощаться с Неаполем.
Автобус притормозил на узкой улочке в верхней части города. Отсюда открывался чудесный вид на залив, на крыши сотен маленьких дворцов, прилепившихся к скалам.
Где-то вдали Сорренто и остров Капри…
Люба попросила не выходить из автобуса, а сама бросилась к повозке с разнообразным виноградом, необыкновенно крупными яблоками и прочими дарами местных садов.
Одинокий усатый фермер уже не надеялся на удачную торговлю. Люба сказала ему несколько фраз, и он кивнул.
Варя только потом поняла смысл ее предложения. Это было примерно так: «Уважаемый, я могу вывести к вам свою группу. Они много у вас купят. Но тогда десятая часть мне. Договорились или мы поехали дальше».
Когда договор состоялся, Люба вбежала в автобус и провела краткую рекламную компанию: «Так, стоим здесь десять минут. Справа будет дом, где живет Робертино, а слева, обратите внимание, продавец местных фруктов. Всем надо купить, как можно больше. Есть такая примета, кто попробует неаполитанские плоды, того ждет долгая любовь…»
В автобус Люба вошла последней. Она держала в руках потяжелевший кошелек.
Именно тогда Варя подумала: «Не очень красиво, но лихо. Она везде делает свой бизнес. Такая за деньги готова на все, что угодно. Она даже письма может подбросить…»
* * *Ворвавшись в свой номер, Варвара вывалила на кровать содержимое своей сумочки.
Она точно знала, что ей нужно, но не знала, есть ли это у них.
Марина, тем временем, рылась в своих чемоданах и доставала пакетики, косметички, коробочки. Все, где могли находиться очень нужные мелочи…
К ужину они успели.
И реквизит был готов…
Трапеза в Италии всегда завершилась бокалом местного вина. Не для застолья, а так, для колорита.
Их стол был восьмиместный, и Варе с трудом удалось сесть так, чтоб Люба была ее соседкой справа. Когда последние капли красной, терпкой, кислой жидкости были выпиты, все приготовились встать из-за стола.
И тут Варвара попросила минуту внимания.
Возможно, что она говорила взволновано, но все туристы, включая Любу, внимательно следили за ее действиями.
А Варя начала копаться в своей сумке и выкладывать на стол некоторые предметы.
Сначала на стол лег вчерашний конверт с проявленным отпечатком большого пальца в центре. Потом появилась маленькая красная книжечка с гербом и грозным словом: «Удостоверение». В конце на стол легла мягкая кисть, прозрачные пластинки и коробочка с серым порошком.
— Посмотрите сюда. Когда я учила криминалистику, нас научили снимать отпечатки пальцев. Оригинальный сувенир получается. Я для себя из каждой поездки такой привожу… Давайте, Люба, ваш бокал.
Варвара быстро провела кистью по стеклу, и на гладкой поверхности бокала проявились четкие отпечатки.
— Смотрите, Люба, какой у вас пальчик! Он точно такой, как на этом конверте. Его надо только закрепить и перенести на пленку. Будем в Москве всем показывать.
* * *Пока Люба не пришла в себя, Варя выпорхнула из-за стола и поспешила в свой номер. Она прихватила бокал, конверт с отпечатком и красную корочку с московским проездным билетом.
За ней, ехидно подмигнув Любе, убежала Марина. А туристы вообще ничего не успели сообразить.
* * *В номере девушки сели напротив входной двери и приготовились к встрече…
Ждать пришлось недолго.
Через три минуты к ним влетела Люба с горящими и бегающими глазами. Почему-то она была так взъерошена, как будто недавно рвала на себе волосы.
— А почему это вы решили, что я вам конверт подбросила?
— По вашему отпечатку.
— Он там случайно остался. Я это письмо в коридоре нашла, возле вашей двери. Думала, что вы потеряли конверт. Вот и просунула вам под дверь.
— А теперь, Люба, объясните ваш недавний звонок в Москву! У нас и свидетели есть.
— Не может быть у вас свидетелей. Я из своего номера звонила!
— Здесь все телефоны на пульт портье завязаны… Вас, Люба, под уголовное дело подвели. Пять лет вам светит! Кому был звонок?
— Игорю Гридину. Он и его жена Оксана хотели подшутить над вами.
В этот момент раздался звонок сотового телефона. Марина была ближе, но она ждала пока Варвара обойдет свою кровать и возьмет трубку.
— Слушаю вас, Игорь Михайлович… Понятно! Только вы с этой информацией опоздали на пять минут. Люба здесь, напротив меня сидит. Покаялась. Сейчас будет писать объяснение. И про Гридина, и про его Оксану…
Уже поздним вечером, когда заплаканная Люба пошла к себе, Марина вернулась к звонку Савенкова. Она не стала спрашивать про неизвестную ей Оксану.
Она спросила обо всем сразу.
— Варя, а там, в Москве, все в порядке?
— Да, там порядок! Вот только в Париже нас Олег Крылов встретит. Савенков считает, что тебя надо подстраховать.
— А Оксана, она кто такая?
— Она крепкая любовница Гридина. Но это пока другое дело… Тут другие люди есть. Вот они-то могут искать нас в Париже!
— Варя, а письма с угрозами кто писал?
— Кто писал? Твой муж писал! Второй муж, и, как мне кажется, тоже уже бывший.
* * *Двое мужчин среднего возраста разместились в самом дальнем ряду «Боинга», в хвостовой части, рядом с туалетами.
