Антон Леонтьев - Сердце Тьмы
— Но, Ярослав Мефодьевич, я вам все объясню, — голос Попондополо дрожал. — Это все бабские сплетни, я не предал вас, вы же знаете, как я верен вам! Это все наветы врагов. Вы не можете отказаться от меня, а как же моя докторская…
— Пиши ее со своей подругой Треухо-Ляпиной! — серчал профессор.
— Ярослав Мефодьевич, вы вынуждаете меня пойти на крайние меры, не оставляете другого выбора…
Ирина не успела дослушать, какой такой выбор предпочел Валера, потому что со стороны церкви донеслись приглушенные голоса. Оказывается, монастырь жил ночью своей, и вполне бурной, жизнью.
— Жером, ну что ты делаешь, отпусти меня, — хихикала девица, к которой за пазуху лез толстый библиотекарь. — Ты ведь монах, а ведешь себя…
— Ну давай по-быстрому, прямо здесь, — пел библиотекарь. — Тут никого нет, разве что этот полоумный папаша Матье, но он все равно ничего не соображает…
— Жутко у вас в монастыре, — отвечала девица. — Ну что ты делаешь, не стаскивай с меня колготки! Вдруг опять призраки заявятся…
Ирина покачала головой. Да уж, нравы в монастыре Святого Духа царили необыкновенные! Спор Иваницкого и Попондополо стих, Ирина решила, что дорога свободна. Кажется, теперь действительно все позади!
И в этот самый момент раздался дикий, раздирающий уши и нервы крик, полный отчаяния и страха. Ирина окаменела — что же произошло?
— Не-е-ет! — она узнала голос Иваницкого. — Помогите, ради бога-а-а-а-!!!
Ирина бросилась из-за угла во двор, но там никого не было. Но ей же не почудилось, она явственно слышала мольбу профессора о помощи. Ее взгляд упал на колодец бессмертия — крышка, которая обычно закрывала жерло, валялась на земле, и из шахты слышался удаляющийся нечеловеческий вопль:
— А-а-а-а-а-а-а! Уа-а-а-а-а-а! Помогите-е-е-е-е!
Ирине стало дурно — что же произошло? Она подбежала к колодцу и заглянула в него. Крик затихал. Получается, что… Она увидела портмоне профессора, которое сиротливо лежало на каменном краю колодца, и еще какую-то темную вещицу, зацепившуюся изнутри за свод.
Крик почти затих, но удара тела так и не было слышно. Неужели колодец и в самом деле бездонный и выводит прямиком… в ад?
Ирина машинально взяла в руки портмоне. Деньги и документы — вот и все, что осталось от профессора Ярослава Мефодьевича Иваницкого. Какая ужасная, инфернальная смерть. Несчастный случай? Да нет, профессор никак не мог сам упасть в колодец, его кто-то сбросил. Ирина вспомнила — за несколько минут до смерти Иваницкий спорил с Попондополо, грозил тому разоблачением и потерей прежнего статуса. И Валера говорил что-то о последнем средстве, которое у него осталось…
Неужели Попондополо имел в виду убийство? Он сбросил профессора в бездонную шахту? Какой кромешный ужас! Ирина взяла в руки небольшой предмет, повисший на неровных выступах стены колодца.
Ирина ощутила озноб — это был галстук-бабочка, который она видела сегодня на шее у профессора. Темно-красный, из шелка, с серебристыми крапинками. Слезы хлынули у Ирины из глаз. Бедный наивный профессор Иваницкий, он совершенно не заслужил такого страшного конца — найти место своего последнего успокоения в бездонном колодце дьявола где-то во французской провинции.
Вдруг из-за поворота показался библиотекарь, открылись другие двери, высыпало еще несколько монахов, которые были разбужены диким криком падающего в колодец профессора Иваницкого.
— Что такое, в чем дело? — суетились они. — Брат Жером, вы знаете, что произошло?
Толстяк, указав на Ирину, произнес:
— Это она! Я только что видел, как эта дьяволица сбросила человека в колодец бессмертия. Она — порождение сатаны!
Ирина непонимающе уставилась на библиотекаря. Что он несет, он же ничего не мог видеть… На Татищеву уставились десятки горящих ненавистью и ужасом глаз.
— Она убийца! Исчадие ада! Ее нужно передать полиции!
Ирина отступила. Что же делать? Она бросилась через ворота, решив скрыться, а потом думать, как быть дальше. Ей не хотелось попасть в руки фанатиков, которые верят в то, что она порождение ада.
Ирина шмыгнула в темноту. Монахи бежали за ней, кто-то громко кричал о том, чтобы звонили в полицию, еще кто-то, найдя портмоне и галстук-бабочку, ужасался совершенному злодеянию. Но она не убивала профессора, это сделал… Это сделал Попондополо — кто же еще?
И что теперь? Сдаться полиции? Монахам не поверят, она расскажет все как было. Но что именно — что проникла в библиотеку, нашла потайной лаз, украла шкатулку с рукописью? Ирина, что же ты наделала? — сказала она сама себе.
Она услышала тонкий свист и обернулась. В одном из проулков стоял небольшой автомобиль с зажженными фарами. Водитель, заслонив собой бьющий в глаза свет, шагнул к ней. Это был монах-грабитель, лжеохранник, он же отец Кристоф из польского монастыря.
— Ирина, — произнес он на великолепном русском языке, — быстрее ко мне в машину. Ларец с манускриптом д'Эрбервиля у тебя?
Ирина замерла. Может ли она верить этому человеку, грабителю и, возможно, убийце? Ему ведь нужен только ларец, он использует ее для своих целей, а потом просто сдаст полиции. Или…
— Быстрее, быстрее, они приближаются, — торопил ее монах.
Ирина решилась, она слышала вопли и крики священнослужителей, которые табуном неслись за ней. В некоторых из прилежащих к монастырю домах зажегся свет. Они переполошили полгорода, наверняка уже вызвали полицию. И кто ей поверит? Толстяк-библиотекарь, чтобы скрыть свой грех с проституткой, будет утверждать все, что ему заблагорассудится.
Татищева нырнула на переднее сиденье рядом с водителем. Монах рванул с места, и они понеслись прочь из милого городка Валло-дю-Крэ. Меньше чем через две минуты они уже были на трассе, которая вела в Париж.
Ее спаситель включил радио, полилась веселая и неуместная в данный момент попсовая музыка. Ирина вздохнула — итак, в какой же переплет она угодила? Только сегодня утром все было замечательно, она собиралась завтра улететь в Москву, а теперь — теперь она стала преступницей, скрывающейся от закона.
— Держите ларец крепко, там очень ценный манускрипт, — сказал ей псевдомонах.
— Я знаю, — ответила Ирина. Помолчав, она добавила: — А вы что, в самом деле непричастны к смерти Лаймы?
Спутник, сосредоточенно глядя на дорогу, сказал:
— Нет. Я никогда не убиваю, зачем применять насилие, если проще применить интеллект. Всегда можно изъять то, что тебе требуется, не прибегая к жестокости. В ту ночь меня опередил неизвестный, которого, как я понял из газетных статей, вы видели. Кто-то еще охотится за богиней Мелькоатлан.
— Зачем она вам? — спросила Ирина.
Кристоф, подумав, ответил:
— А зачем вам манускрипт? Я собрал кое-какую информацию: вы удачливая и плодовитая русская писательница «мягких триллеров». Вполне обеспечены, недавно разошлись с мужем-депутатом. И вдруг ни с того ни с сего окунаетесь в мир дольмеков. Как-то странно…
Ирина подумала — а правда, с чего все началось? Пожалуй, с той странной старухи на встрече с читателями, с ее фразы о пауке…
— Вы, я вижу, не верите, что я непричастен к гибели госпожи Лаймы Мироновой, — сказал лжемонах. — Но тогда я могу задать и вам вопрос — вы убили профессора Иваницкого? Монахи уверены, что вы.
— Да нет же, это роковое стечение обстоятельств, — поморщилась Ирина. — Профессора убил Валера Попондополо, его ассистент. Тот самый тип, которого вы застукали в потайной комнате библиотеки.
— Ага, этот плюгавый, но чрезвычайно настырный жлоб, — произнес новый знакомый. — Что ж, могу допустить, что он убийца.
Молчание. Затем вопрос Ирины:
— А вы что, в самом деле… грабитель? Я никогда раньше не сталкивалась с грабителями!
— А я никогда раньше не сталкивался с писательницами, — ответил тот. — Хотя вру, в середине девяностых мне довелось навестить виллу одной сценаристки в Беверли-Хиллз, у нее было уникальное собрание бахрейнского жемчуга.
Ирина почувствовала неимоверную усталость и голод. По пустынной ночной трассе они добрались до Парижа меньше чем за полчаса. На въезде в город спутник остановил машину и сказал:
— Думаю, мне надо немного привести себя в порядок, снять этот маскарад.
Он вышел наружу и вернулся через несколько минут, совершенно преображенный. Неприметные джинсы, легкий свитер — от отца Кристофа не осталось и следа. Исчезла и тонзура, у грабителя были короткие темные волосы. Зато появились очки в тонкой оправе, которые придавали ему вид ученого.
— Я столько времени и сил положил на то, чтобы добыть манускрипт отца Ансельма, — сказал он. — Дайте мне, пожалуйста, ларец.
Ирина протянула ему кованый ящичек. Грабитель при помощи странного вида ключа, скорее всего, отмычки, вскрыл ларец. Затем он откинул крышку.
Ирина в изумлении уставилась на зеленый бархат, который выстилал ларец изнутри. Там ничего не было.
