Пол Пилкингтон - Умри, если любишь
Неужели опять фотограф, пожелавший сфотографировать ее крупным планом? Или кто-то похуже?
Но как он вошел в подъезд? Или она забыла запереть входную дверь?
Вместо того чтобы спросить, кто там, Эмма подкралась к двери и с гулко бьющимся сердцем прильнула к глазку.
Глава 42
– Ты в порядке? – спросил Стюарт, когда Эмма вошла на кухню воскресным утром. Глядя в глаза, пытался понять, почему она плакала.
– Сегодня я собиралась выйти замуж, – объяснила девушка, садясь к столу.
Она позволила Стюарту Харрису переночевать на диване в гостиной, когда тот заявился к ней поздним вечером. Присутствие знакомого человека в квартире успокаивало, особенно после того, как папарацци повадились звонить в дверь. Она боялась, что просьба остаться будет неправильно им истолкована, и конечно, будь у нее выбор, никогда не обратилась бы к нему, но он оказался под рукой. Они посмотрели телевизор, а потом, когда он собрался вызвать такси, она предложила ему остаться.
– Ох, – Стюарт вскочил. – Эмма, мне так жаль…
– Мне тоже. – Она посмотрела на накрытый к завтраку стол: чайник, гренки, круассаны, йогурт и овсянка. – Откуда это все взялось?
– Из «Уэйтроуз»[19], – ответил он, поставил на стол вазочку с клубникой и сел. – Я пытался сделать завтрак из того, что у тебя в холодильнике, но нашел только полбанки свеклы.
Он улыбнулся, и Эмма улыбнулась в ответ. В свое время она очень любила его фирменный юмор. И пусть ситуация не располагала к веселью, настроение у нее чуть поднялось.
– Приступай, – предложил он.
Эмма лишь смотрела на стол.
Стюарт поморщился.
– Пожалуйста, скажи, что у тебя не пропал аппетит. Иначе мне придется съесть все это самому.
– Я попытаюсь. – Она взяла круассан и положила на тарелку.
– Так-то лучше.
– Кто-то звонил утром? – спросила Эмма, намазывая круассан маслом. – Вроде бы я слышала телефонный звонок перед тем, как встала.
– Ошиблись номером, – ответил Стюарт, откусил кусок гренка. – Какой-то парень хотел поговорить с Дебби.
– Понятно.
– Какие планы на сегодня?
– Никаких.
– Тебе не стоит оставаться одной, – посоветовал Харрис. – Этот день мог стать величайшим в твоей жизни. Сегодня тебе будет трудно, и без поддержки не обойтись.
– Не надо. – Эмма покачала головой. – Милостыня мне не нужна.
– Что ты думаешь о письме Дэна? Ты веришь Лиззи?
– Хочу. Но хочу верить и Дэну.
– Это трудно. Или лучшая подруга лжет, или жених.
Девушка закрыла лицо рукой.
– Извини, – вырвалось у Стюарта.
– Это не твоя вина, – Эмма встала из-за стола, прошла к окну. – Не выходит у меня из головы это письмо. Не могу поверить, что Лиззи так поступила со мной. Или она совсем не тот человек, за которого я ее принимала… И я до сих пор не могу поверить, что Дэн так поступил со мной.
– Иногда люди нас подводят. Даже те, кого мы любим, кому доверяем больше всех. Если на то пошло, люди – существа слабые.
– Я много думала об этом. Может, есть и другое объяснение.
– Какое же? – спросил Стюарт.
– Может, Дэн не писал это письмо. В конце концов, оно отпечатано, так что могло прийти от кого угодно.
– Например?
– Не знаю. От кого угодно. История появилась в газетах вчера. Может, кому-то захотелось сыграть злую шутку.
– Та еще шутка, – покачал головой Харрис. – Наверное, у этого человека не в порядке с головой.
– Но такое возможно. Может, письмо написали в газете, чтобы добавить в очередную статью пикантных подробностей…
– Ты уверена, что не отворачиваешься от правды? Я понимаю, тебе не хочется верить в написанное…
– Но ты знаешь, на что они готовы, – прервала его Эмма. – Они заставили меня думать, что кто-то чуть ли не умирает у меня под дверью ради нескольких фотографий. Я действительно испугалась, Стюарт.
– Я знаю. И когда мы выясним, кто сделал эти фотографии, они об этом пожалеют, поверь мне.
– Сомневаюсь, что выясним.
– Выясним, – уверенно заявил он. – И я знаю, где искать ответ.
* * *– Бред какой-то, – Стюарт положил на стеллаж очередную газету. – Зачем фотографировать тебя, а потом не публиковать фотографии? Я не сомневался, что это сработает.
– Не знаю, что из этого получится, – Эмма закончила пролистывать другую, – но одна идея у меня есть.
– Продолжай, – он повернулся к ней.
– Несколько дней тому назад я встретила одного человека на Примроуз-Хилл. Он меня сфотографировал.
На лице Стюарта отразилась тревога.
– Он казался таким безобидным, – добавила девушка, зная, о чем думает Стюарт. – Это тебе не прошлый раз.
– Правда? – Харриса она определенно не убедила.
– Я уверена, что это не второй Стивен Майерс.
– Но ты все-таки думаешь, что он мог крутиться рядом с твоей квартирой, надев балаклаву и прикидываясь, будто нуждается в помощи?
Эмма кивнула:
– Может, ты и прав. Возможно, я слишком наивная.
– Расскажи мне о нем побольше.
– Я практически ничего не знаю. Ему за двадцать, он часто крутится около Примроуз-Хилл, фотографируя знаменитостей. Большой поклонник сериала «На моей улице».
– Господи, Эмма. – Его агрессивный тон шокировал ее. – Как ты могла снова наступить на те же грабли?
– Может, по той же причине я вновь выбрала мужчину, который бросил меня перед самой свадьбой, – огрызнулась Эмма.
Злость вспыхнула ярким пламенем, она повернулась и вышла из киоска, не обернувшись, чтобы посмотреть, следует ли за ней Стюарт. Как он посмел вновь войти в ее жизнь, да еще учить уму-разуму?
– Эмма. – Он быстро ее догнал, заступил дорогу. – Пожалуйста, позволь извиниться.
Девушка остановилась.
– Не следовало мне такое говорить. Я просто не хотел, чтобы ты вновь допустила прежнюю ошибку.
– Ты думаешь, Стивен Майерс – моя ошибка? – фыркнула она. – Ты думаешь, в этом моя вина?
– Нет, разумеется, нет! Я не про это. Слушай, мы оба на взводе. Пойдем выпьем кофе, чуть расслабимся.
– Ладно. Я тоже извиняюсь. – Эмма заметно смягчилась. – Ты прав. День сегодня будет трудным.
* * *Едва они вышли из кофейни, как Эмма заметила Эрика. На другой стороне улицы с фотоаппаратом на груди. Но в этот момент его внимание что-то отвлекло, и она воспользовалась представившимся шансом.
– Эмма! – крикнул Стюарт, когда она метнулась через дорогу. – Что с тобой?
Эмма добралась до Эрика, прежде чем тот успел отреагировать, и ухватила за воротник рубашки отточенным каратистским движением.
– Эй! – Он напоминал рыбу на крючке. – Отпустите меня!
– Что ты здесь делаешь? – спросила девушка, крепко его держа. Два пешехода нервно посмотрели на нее, проходя мимо, но большинство и ухом не повело, привыкнув к тому, что на лондонских улицах чего только не увидишь.
– Я… я… – залепетал Эрик.
– Это он? – к ним подошел Стюарт.
Эмма кивнула.
– Что ты себе позволяешь? – зло спросил Харрис у насмерть перепуганного Эрика. – Зачем за нами следишь?
Эрик замотал головой.
– Ты лжешь, – прорычал Стюарт. – Вчера вечером ты звонил Эмме в квартиру?
– Я не знаю, о чем вы говорите, – запротестовал Эрик. – Пожалуйста, отпустите меня!
– Сначала я у тебя кое-что возьму, – и Стюарт сорвал фотоаппарат с шеи Эрика.
– Эй, отдайте, – закричал папарацци, попытавшись схватить фотоаппарат. – Он очень дорогой! Осторожнее с ним…
Эмма посмотрела на Стюарта, который возился с фотоаппаратом.
– Стюарт…
– Все нормально. – Он прокрутил пленку назад, потом откинул крышку и достал кассету. – Вот она. Держи. – Он протянул фотоаппарат Эрику.
– Отпустите меня, – простонал тот.
Эмма разжала руки и только тут поняла, что Эрик плачет. Ее это просто потрясло. Она смутилась.
– Если я еще раз увижу, что ты следишь за нею, клянусь, я тебя убью. – Стюарт наставил палец на Эрика.
Тот повернулся и убежал.
* * *– Просмотри их первым, – попросила Эмма, когда они зашли в фотосалон, чтобы забрать фотографии, часом раньше оставив пленку на проявку и печать.
– Ты этого хочешь? – спросил Стюарт.
– Если ты не возражаешь.
Они отдали квитанцию кассирше и получили конверт с фотографиями и пленкой. Стюарт достал фотографии, только когда они вышли на улицу. Эмма наблюдала, как он просматривает их одну за одной, но его лицо оставалось бесстрастным.
– Эти фотографии здесь? – спросила Эмма. – Прошлого вечера?
– Я думаю, нам лучше обратиться в полицию, – ответил Стюарт. – Немедленно.
Глава 43
– Боитесь летать? – спросила женщина шестидесяти с небольшим лет и доброй улыбкой, повернувшись к молодому человеку, который сидел рядом.
– Это сразу бросается в глаза? – удивился Уилл.
– Вы так схватились за подлокотники, – она указала на побелевшие костяшки его пальцев, – будто боитесь, что умрете, если отпустите руки.
– Обычно у меня проблем нет, – ответил Холден, печально улыбнувшись. Попытался разжать руки, но не получилось. – Туда долетел нормально. А теперь могу думать только о том, как высоко мы летим. И если я перестану концентрироваться на самолете, который так высоко, мы рухнем в океан. Я понимаю, это звучит глупо, – смущенно добавил он.
