Неле Нойхаус - Друзья до смерти

Катрин Фахингер вернулась из Висбадена с поразительными новостями об оглашении завещания. Паули был вовсе не настолько беспомощен, как полагала Марайке Граф. Свою учредительскую долю в «Гастро ГМБХ», в кафе «Грюнцойг», а также все личные вещи, что погибли во время пожара, он завещал Эстер Шмит. А свои акции он завещал в равных частях Лукасу ван ден Бергу и Йонасу Боку для основания их компьютерной фирмы. Стоимость акций на сегодняшний день, как было записано в завещании, составляла восемьдесят три тысячи евро. Остерман выяснил, что Паули заключил два договора страхования жизни, согласно которым в случае смерти страховку получала Эстер Шмит. Утрату спутника жизни ей незамедлительно скомпенсировали бы приблизительно триста тысяч евро. Особенно пикантно выглядела страховка на случай пожара, в случае которого он, Эстер Шмит и Марайке Граф, как совладельцы дома, должны были получить кругленькую сумму в сто пятьдесят тысяч евро. Эта новость стала последним доказательством для сотрудников десятого отдела Юргена Бехта и его коллег, которые уже и так подготовили на основании показаний Матиаса Шварца задержание Эстер Шмит по обвинению в поджоге, опасном для соседних строений. В данный момент они уже выехали ее арестовывать.

Растениеводческое хозяйство «Лето» находилось в новой промзоне на территории бывшего американского лагеря в Эшборне, напротив мебельного магазина «Манн Мобилия». Боденштайн уехал к Норберту Захариасу в тюрьму предварительного заключения, а потому попросил Пию и Бенке поговорить с Тареком Фидлером. Они нашли того позади теплиц. Он привязывал растения к кузову грузовика, что-то насвистывая.

— Здравствуйте, господин Фидлер! — сказала Пия.

Тарек Фидлер оторвался от своего занятия и обернулся.

— Здравствуйте, — ответил он, недоверчиво и с любопытством разглядывая Пию и Бенке. — Я что-нибудь нарушил?

У него определенно был опыт общения с полицией. Ему едва исполнилось двадцать. Узкое лицо, чувственный рот, темные глаза совершенно не вязались с мускулистыми, татуированными руками и пирсингом в ушах.

— Нет, не нарушили. — Пия назвалась и представила Бенке. — Дело касается вашего друга Йонаса Бока.

Тарек снял рабочие рукавицы.

— Я уже слышал. Он повесился.

— О! И кто же вам это рассказал? — спросила Пия.

— Приятель. Плохие новости расходятся быстро.

— Мы думаем, что Йонас был убит. Так же, как и Ганс Ульрих Паули.

Это сообщение, казалось, огорошило молодого человека.

— Йо был убит? — спросил он потрясенно.

— Все указывает на это, — подтвердила Пия. — Не могли бы вы нам рассказать, с кем Йо ссорился в последнее время?

— Он поссорился со своей подружкой. — Тарек действительно был потрясен. — Больше я ничего не знаю. Еще он злился на Эстер. В воскресенье ни слова не проронил, да и в понедельник был расстроен.

— Что это за компьютерная фирма, которую хотели основать Лукас и Йонас?

— Лукас, Йонас и я, — уточнил Тарек Фидлер. — «Офф лимитс интернет сервисез ГМБХ».[8]

— О! ГМБХ… И чем предполагаете заниматься?

— Дизайном веб-сайтов, — ответил Тарек Фидлер. — В данный момент мы работаем над созданием собственного сервера, на котором пользователи смогут оформлять свои страницы в режиме онлайн.

— Что значит «мы»? Вы также в этом участвуете? — спросила Пия.

Тарек вздернул брови.

— А вы думаете, что я просто дурак-садовник? — В его голосе вдруг зазвучали агрессивные интонации. — Конечно, татуированный полукитаец из кочегарки и с пирсингом, который вкалывает чернорабочим на богатых людей, должен быть тупицей.

— Этого я не говорила, — холодно возразила Пия. — Но вам не хватило квалификации, чтобы стать системным администратором в фирме Бока.

Она явно затронула больное место. Парень уставился на нее, а потом натужно рассмеялся.

— У меня просто не было богатого отца, который оплатил бы мое образование, — сказал он. — В Германии по любому поводу требуются бумажки и документальные подтверждения.

— Чтобы учиться, вовсе не нужен богатый отец, — ответила Пия. — У нас существует федеральный закон о содействии обучению, он регулирует порядок предоставления ссуд и стипендий.

Хоть ей и был несимпатичен доктор Карстен Бок, но его отношение к Тареку Фидлеру Пия поняла. Снисходительность во взгляде Тарека сменилась откровенной враждебностью. Пия поняла, что ее тактика сработала — парень чувствовал себя не в своей тарелке. И тут заговорил молчавший до сих пор Бенке.

— Где вы познакомились с Йонасом? — спросил он.

— В «Грюнцойге». Я был знаком с Эстер с тех пор, как работал в приюте для животных в Зульцбахе. Она была председателем общества защитников животных.

— О, вы и в приюте для животных уже поработали, — удивилась Пия. — Гм, вы нигде надолго не задерживаетесь, да?

Тарек только глянул на нее и тут же обратился к Бенке:

— Что тут вообще происходит? Она меня достать хочет или что?

Бенке, конечно же, такой возможности не упустил.

— Достаточно, фрау Кирххоф, перейдем лучше к делу, — сказал он снисходительным тоном учителя, пытающегося окоротить всезнайку-ученицу.

Пия метнула в коллегу гневный взгляд. Тарек заметил это и насмешливо ухмыльнулся.

— Почему вы вывезли в воскресенье компьютеры? — спросил Бенке.

— Эстер захотела с нас брать арендную плату. А у нас денег не было.

— Вы не смогли ее убедить отказаться от этой идеи?

— Мы с Эстер хорошо понимаем друг друга, но когда речь заходит о бизнесе, уговорить ее невозможно.

— У меня создалось впечатление, что вы не просто хорошо понимаете друг друга. Похоже, у вас более доверительные отношения, — сказала Пия, бросив Бенке предупреждающий взгляд, чтобы не вздумал прерывать. — Или это с тех пор, как она потеряла своего спутника жизни?

Тарек даже не взглянул на нее.

— Улли был мне хорошим другом, — ответил он. — Поэтому я немного позаботился об Эстер, когда она осталась совсем одна.

— Ага, — сказала Пия.

— Она что-то пытается мне навесить? — обратился Тарек к Бенке. — Она так ставит вопросы, будто я сделал что-то плохое, тогда как я всего лишь пытаюсь поддержать подругу, попавшую в беду.

— Не волнуйтесь, — сказал Бенке и понимающе улыбнулся. — Моя коллега ничего подобного и в мыслях не имеет.

Тут уже Пия вышла из себя. Что вообще Бенке делает? Он намеренно выставляет ее дурой перед этим Тареком или всерьез думает, что парень так туп, что купится на эту дешевую игру в хорошего и плохого копов?

— Как получилось, что в понедельник вечером Лукас был в «Грюнцойге», а не на дне рождения у Йонаса? — спросил Бенке. — Он ведь лучший друг Йонаса.

Тарек на секунду смутился.

— Похоже, они поссорились. Но я понятия не имею, из-за чего, — ответил он наконец.

Бенке мог принимать на веру эту нарочито разыгранную неосведомленность, но Пия не поверила ни одному слову. Тарек Фидлер совершенно точно знал, из-за чего поссорились его друзья. Он рассказал, что произошло на вечеринке у Йонаса, и все совпало с версией Свении. После ссоры с подругой Йонас напился в стельку, а сам Тарек ушел с вечеринки около 22:00.

— Йонас жил у вас, — сказал Бенке. — Почему он ушел из дома?

— Потому что его старик — совершенная задница, — презрительно фыркнул Тарек. — И Йо больше не хотел, чтобы тот продолжал отравлять ему жизнь.

— Ну да, а вы тут совершенно ни при чем, — вставила Пия.

Тарек не отреагировал, даже не взглянул на Пию, будто она была просто пустым местом.

— Друзья для Йо были важнее отца, — сказал он, обращаясь к Бенке. — Семью, в отличие от друзей, мы не выбираем.

— В этом есть нечто здравое, — подтвердил Бенке.

Пия закатила глаза. Эти двое определенно нашли друг друга.

— Если вы с Йонасом были такими хорошими друзьями, возможно, вы объясните, почему он выложил интимные фото на веб-сайте Свении и разослал всем сообщения? — не сдавалась Пия.

Тарек открыл было рот, чтобы возразить, но передумал и, пожав плечами, произнес:

— Он говорил, что не делал этого. Но кто же еще мог это сделать?

— Кто-то, в чьих интересах было поссорить Йонаса со Свенией, — ответила Пия. — Кто бы это мог быть?

— Понятия не имею, — ответил Тарек. Он явно поднаторел во лжи, раз не терял над собой контроля, даже узнав о смерти своего лучшего друга.

— Может, Свения изменила Йонасу, и он это устроил? Чтобы отомстить ей?

— Возможно, ведь Свения — шлюха. — В голосе Тарека послышалось презрение. — Когда выпьет, то она ВД.

Бенке ухмыльнулся.

— ВД? — переспросила Пия. — Что это значит?

Тарек посмотрел на нее с издевкой, в глазах его читалась ненависть.

— Всем дает, — ответил он.

Норберт Захариас походил на собственную тень. Но в ходе разговора, который, по настоятельному желанию Захариаса, происходил в отсутствие адвоката, он совершенно ясно дал понять, что не считает свое предварительное заключение необоснованным.