Андрей Шляхов - Криминальные будни психиатра
— Не сможет, — подтвердил Виталик. — Сам не сможет, а вот со своими подельниками — вполне. У него же непременно должны быть подельники, такие вещи в одиночку не делаются.
— Или возьмет кредит.
— Тоже вариант. — Виталик согласно кивнул. — Но я смотрю на это с несколько другой стороны. «Черное» риелторство — занятие для беспринципных и изобретательных. Беспринципных — это и без комментариев ясно, а изобретательных, потому что ситуации там случаются самые разные и один рецепт на все случаи не годится. Постоянно надо что-то придумывать. Короче говоря, я бы поставил на Хотина. Три к одному.
— А чем он сейчас занимается? — заинтересовался Савелий.
— Не знаю, — пожал плечами Виталик. — Наблюдения за ним пока нет. Но со склада он уволился, правда, вещи из кабинета еще не забрал.
— Так это же здорово! — обрадованно воскликнул Савелий. — Можно тихонько порыться в его бумагах… Или для этого нужна чья-то там санкция?
— Нужна, непременно нужна, — ответил Виталик. — Но если на все санкции брать, то работать некогда станет.
— Так ты уже…
— Да, но ничего интересного не нашел. Ни кулинарных книг, ни компромата, ни дневника, ни фотографий… только деловые бумаги и три детектива в нижнем ящике стола. Чувствуется, что Хотин не так уж был загружен, как изображал. На чтение детективов на рабочем месте у него время оставалось, книжки читаные, с кофейными кругами на страницах. Вот такие пирожки… Давай, неси еще пива.
Савелий принес еще две бутылки. Сам он не допил еще и первую, а Виталику двух должно хватить, вон уже носом клюет. Некоторое время сидели молча — пили и ели. Поздний, так сказать, холостяцкий ужин.
Молчание нарушил Савелий.
— Итак, что есть против Хотина? — спросил он и сам начал отвечать на этот вопрос: — Отсутствие алиби — раз, риелторство — два, физические данные — три, настойчивое стремление связать убийства с компанией…
— Блин! — Виталик оторвался от бутылки и хлопнул себя по лбу. — Совсем забыл! Знаешь, кем была хотинская бабушка, мать матери? Попробуй угадать!
— Королевой Франции, — ответил Савелий.
— Нет. — Виталик отрицательно потряс головой. — Еще варианты будут?
— Королевой Англии.
— Да что ты заладил — королевой, королевой! — возмутился брат. — Можно подумать, что других профессий на свете нет! Его бабушка тридцать пять лет проработала в кулинарном училище на Шаболовке. Начала с преподавания технологии приготовления пищи, а последние пятнадцать лет была директором. Соображаешь?
— Соображаю, — ответил Савелий. — Старых кулинарных книг у Хотина должно быть много.
— Да и бабушка небось про чокнутых поваров внуку рассказывала, — улыбнулся Виталик. — Наводила, так сказать, на мысль.
— А что ты думаешь делать дальше? Насколько я понимаю, ордера на арест ты на основании…
— Какой ордер?! — нахмурился Виталик. — Завтра утром я встречаюсь с Татьяной Захаровной, вдовой Вергуна. Постараюсь разговорить ее как следует, надеюсь, что она не обманет моих ожиданий, расскажет что-нибудь интересное про племянника. Но даже если и не расскажет, то по любому буду докладывать начальству. На данный момент нет ни одного подозреваемого. Представляешь, что это такое — пять трупов и ни одного подозреваемого! Это ужас, летящий на крыльях ночи. В такой ситуации мне никто не станет пенять на то, что в моей версии домыслов больше, чем фактов. Ухватятся и отработают, а когда по Хотину начнется плотная работа, то всплывет много интересного, я уверен. И тогда… Та-да-да-дам! Та-да-да-дам!
Виталик надул щеки и, не вставая с кресла, изобразил, будто дирижирует оркестром. В роли смычка у него выступала полупустая бутылка.
«А вот возьму и займусь частной практикой, — без всякой связи с предметом разговора подумал Савелий, глядя на двоюродного брата. — Помещение под офис мне нужно небольшое, это не так уж и дорого, мебели много не надо — стола, двух кресел и шкафа на первых порах хватит. Рекламу дам, знакомых обзвоню и попробую… Чем черт, как говорится, не шутит. А не выйдет — поставлю на предпринимательстве жирный крест, но зато буду точно знать, что это не мое. Хотя почему не выйдет, находить общий язык с пациентами у меня получается, а это самое главное…»
Виталик уже закончил дирижировать и тоже говорил о главном.
— Главное, это выступить со своим предложением в нужное время и в нужном месте. Я предпочитаю предлагать и высказывать на совещаниях, а не с глазу на глаз. С глазу на глаз сказал нечто умное по делу — считай, что начальству подарил, присвоят и глазом не моргнут. А вот если выложил версию на людях, то она твоя, еще один плюсик в личное дело…
— За сколько плюсиков повышают в должности?
— Ну, ты спросил… — Виталик покачал головой. — За много. А могут вообще не повысить. Это уж как фишка ляжет. Но у меня вроде неплохо складывается. А уж если я выведу на Кулинара… Ты вчерашнюю статью в «Московском сплетнике» не читал?
— Нет, я вообще газет не читаю. В Интернете новости появляются раньше. А что, про убийства на складе писали?
— Ага, — кивнул Виталик. — Не статья, а песня, я лично такой белиберды давно не читал. Оказывается, что склад стоит на месте, где сходятся энергетические потоки и потому его облюбовали то ли сатанисты, то ли колдуны вуду. При полном попустительстве полиции. Но что мы можем сделать против колдунов вуду? Нас белой и черной магии не учили.
— Нас тоже не учили, но тем не менее я знаю средство, прекрасно помогающее как от белой, так и от черной магии. Стопроцентная гарантия.
— Какое? — заинтересовался Виталик.
— Витамин «Г», он же — галоперидол.[11] Слыхал о таком?
20
Иногда у человека появляются странные, можно сказать — идиотские мысли и желания. Особенно если человек втянулся в какое-то дело, увлекся им, но вдруг обстоятельства обрекли его на бездействие.
Еще утром, собираясь на работу, Савелий думал о том, что хорошо бы было пригласить Ирину на пикник или даже предпринять маленькое путешествие. Например, в город Мышкин можно съездить. В Мышкине Савелий никогда не был, давно туда собирался, но все откладывал да откладывал. Идея была хорошей, но ближе к полудню Савелий о ней забыл. Точнее — не забыл, а отложил на будущее, потому что ему вдруг захотелось ознакомиться с той самой «Книгой о вкусной и здоровой пище», из которой убийца вырывал листы. Захотелось подержать книгу в руках, полистать, почитать то, что написано на невырванных страницах.
Толчком послужила мысль, пришедшая в голову Савелия во время приема, когда он слушал рассказ пациентки о сложных взаимоотношениях с мужем, приведших ее к мыслям о самоубийстве.
— Раньше, доктор, я о детях думала, куда же они без меня. А сейчас они выросли, я им уже не нужна. Я им на самом деле не нужна, совсем, вроде и родные люди, а на самом деле чужие…
«А что, если он вырывает листы небрежно, потому что считает их ненужными, лишними? — подумал Савелий. — Отсюда и такое отношение. Что, если эти листы нарушают некую гармонию? Что, если он на самом деле одержим навязчивой идеей? И почему только „он“, а не „она“? Продуманность действий идет вразрез с состоянием аффекта, но что, если это просто очень везучая женщина? Ну, может же ей, чисто теоретически, повезти пять раз подряд? Невероятно, конечно, но все же и невероятное нельзя сбрасывать со счетов…»
К концу приема желание ознакомиться с «Книгой о вкусной и здоровой пище» стало очень сильным, можно сказать — навязчивым. Настолько, что, вернувшись домой, Савелий сразу же, не пообедав, засел за компьютер и просидел за ним три часа. «Книг о вкусной и здоровой пище» продавалось немало, но издания нужного, пятьдесят четвертого года, не было. Были издания сорок восьмого и пятьдесят второго годов, были шестьдесят второго, шестьдесят пятого и шестьдесят девятого, а начиная с семьдесят шестого года уже можно было выбирать книгу в зависимости от ее состояния, потому что предложений было не одно-два, а гораздо больше. Увы, другие издания Савелию не подходили, потому что для анализа нужна была точно такая же книга, которой располагал Кулинар. Или же ее электронная версия, но непременно в формате DjVu, дающем представление о расположении текста на страницах, нюансах оформления и т. д. Черт с ним, с шелестом страниц, найти бы какую-нибудь закономерность… Или не найти и тогда уж целиком сосредоточиться на корыстных мотивах убийцы.
Савелий по-прежнему считал убийцей Хотина, но кое-какие смутные сомнения нет-нет, да появлялись. Это правильно, ведь умным людям в отличие от дураков положено сомневаться в своей правоте.
Закон подлости сработал на все сто процентов — в Сети не нашлось нужной электронной версии. Самой близкой оказалась отсканированная книга пятьдесят второго года издания. Савелий бегло просмотрел ее, ознакомился с разделами, составил представление о разнообразии рецептов и решил сделать перерыв. Хотелось есть и вообще устал.
