Самюэль Бьорк - Я путешествую одна
– Когда это было?
– Ммм, точно не припомню.
Чарли взял тряпку и опять стал протирать барную стойку.
– Через пару месяцев после того, как ты перестала сюда приходить, наверно. Кстати, а где ты была?
– Отрешилась от мира на некоторое время.
– Хорошо, что ты вернулась. Я скучал по тебе.
Чарли подмигнул и поднял стакан.
– Давай я выкину гостей? И мы напьемся, как в прежние времена?
– В другой раз, Чарли.
Миа надела куртку.
– Сейчас у меня очень много дел.
Она взяла ручку и написала свой номер на салфетке.
– Позвони мне, если вспомнишь еще что-нибудь, хорошо?
Чарли перегнулся через стойку и поцеловал ее в обе щеки на прощание.
– Don’t be a stranger.[17]
– Обещаю, – улыбнулась Миа.
Она надела шапку и вышла в дождливый вечер в Осло. Поискала такси, но ни одного не было поблизости. Ну и ладно. У нее было время. Никто ведь не ждал ее в гостиничном номере. Она надела капюшон и пошла пешком. Зазвонил телефон – Габриэль Мёрк.
– Привет, – сказала Миа.
– Привет, это Габриэль. У вас есть минутка?
– Конечно. Ты все еще в офисе?
– Да.
– Тебе необязательно быть там круглыми сутками, разве Холгер тебе не сказал об этом?
– Да-да, я понимаю, но мне много надо сделать.
У Габриэля был уставший голос.
– Есть что-нибудь новое?
– Вообще есть. Мне пришло в голову, что можно восстановить удаленные сообщения, и я позвонил приятелю, «эппл»-гику.
– И?
– Не волнуйтесь. Я восстановил их.
– Все, что было в его телефоне?
– Ага.
– С ума сойти, как здорово. Что у нас там?
– И хорошие и плохие новости. Я нашел удаленные сообщения, но их немного. Телефон был довольно новым. Не могу прочитать их вслух, сможете посмотреть их завтра?
– Конечно. Они тоже анонимные или как?
– Нет, там есть отправитель.
– Кто он?
– Это не очевидно. Поэтому я и звоню. Мне надо взломать несколько баз данных, чтобы узнать, чей это номер.
– О чем идет речь?
На секунду на том конца повисла тишина.
– Нужно очень много.
– И?
– Эм, это запрещено. Мы должны запрашивать доступ. Что вы думаете об этом?
– Ты говорил Холгеру?
– Он не берет трубку.
– Мы не можем ждать, – сказала Миа. – Взламывай.
– Вы уверены?
– Да.
– Окей, – сказал Габриэль.
– Сразу же начнешь?
– Думал немножко поспать.
– Как хочешь, успеем сделать это и завтра утром.
– А могу и сейчас начать.
– Хорошо. Я не сплю.
– Отлично.
Миа положила трубку и пошла дальше. На улицах было пусто. В окнах было видно людей в свете от экранов телевизоров. Вдруг гостиничный номер показался ей еще менее заманчивым, чем раньше. Нет причин туда идти. Все равно она не уснет. Лучше пойти выпить еще пива. Попробовать собраться с мыслями.
В «Юстисене», к счастью, было мало народу. Миа заказала пиво и нашла столик в тихом уголке. Достала ручку с бумагой и посмотрела на чистый лист перед собой. Четыре девочки. Скоро исполнится шесть лет. Паулине. Юханне. Каролине. Андреа. Она написала имена наверху листа. Паулине. Исчезла из садика. Нашли в Маридален. Юханне. Исчезла из садика. Нашли у Хаделандсвейен. Каролине и Андреа. Похищены из дома. Где их найдут? Миа не видела связи. Ответ лежит где-то в другом месте. Рогер Баккен/Ранди. Сообщения. Глупо летать слишком близко к солнцу. Who’s there? Bye, bye, birdie.
Первое сообщение. Икар. Он сделал что-то, чего не должен был делать. Второе сообщение. Who’s there? Разве не целый ряд шуток так начинается? Knock, Knock. Who’s there? Doris. Doris, who? Doris locked, that’s why I’m knocking.[18] Никакого смысла. Bye, bye, birdie. Любимый мюзикл у голубых. Татуировка орла. Пока, птичка.
Миа почувствовал мерзкий привкус во рту и заказала еще «Егера», чтобы смыть его. От алкоголя ей стало лучше. Она начала пьянеть, думать стало проще. Она взяла еще лист бумаги и положила его рядом с первым. Школьные рюкзаки. Книги. Бумага. Имена на первой странице. Кукольные платья. Я путешествую одна. Это одно и то же, – быстро написала она. Это совпадает. Кровь свиньи. Who’s there. Это не совпадает, подписала она снизу. Две из детского сада. Две из дома. Десять платьев. Одна женщина. Миа заказала еще пива. Мысли начали приходить в порядок. Голова прояснилась. Трансвестит. Женщина. Пол. Игра с полом? Неуверен в поле? Стыд. Вина. Я путешествую один. Первые символы дают ясную картинку интеллигенции. Рюкзак. Лента. Кукольные платья. Они не сочетались с остальным, просто какая-то глупость. Кровь свиньи? Who’s there? Она взяла еще лист и положила его рядом с двумя другими. Осушила бокал и заказала еще один. Тут что-то есть. Она уже подбиралась к этому. Она написала женщина наверху третьей страницы. Хёнефосс. Родильное отделение. Мыть и ухаживать за девочками. Наркоз. Сочувствие. Медсестра? Фоторобот. Похожа на всех остальных. Незаметная? Где можно спрятаться абсолютно в открытую? Она оставила на листе пустое место и написала что-то снизу. Холодная. Серьезная. Глаза разного цвета. Шизофрения? Одна в Маридален. Одна у Хаделандсвейен. Лес. Спрятана. Надо искать. Надо работать. Надо охотиться. На виду, но спрятана. Хочет показать, что она сделала, но не так отрыто, чтобы не нужно было искать. Кровь свиньи? Who’s there? Почему так чисто вначале? Серьезно? Почему так грязно потом? Несерьезно? Миа заказала еще, взяла новый лист. Мысли потекли, тут что-то было. Она чувствовал привкус этого, но не видела полностью. Гордость. Смотрите на меня. Смотрите, что я сделала. А-не ЙВ. Вы ничего не можете, и я докажу это. Я против вас. Игра. Почему так чисто вначале и так грязно потом? Кровь? Свиная кровь? Как в кино. Театрально. Не по-настоящему. Не смотрите на это. Все прояснилось. Поток мыслей не останавливался. Вот оно. Ненастоящее. Не смотрите на это. Миа записывала быстрее и быстрее, почти забывая пить. Не смотрите на это. Не все имеет значение. Не то, что как в кино. Не театральное. Это нечестное. Ненастоящее. Не подходит. Смотрите только на то, что подходит. То, что правда. Какие символы на что указывают? К чему мы относимся, а к чему нет? Вот в чем эта игра?
Вот в чем игра.
Миа ухмыльнулась самой себе, даже не заметив этого. Она была далеко отсюда. Очень далеко. Города нет. «Юстисена» нет. Столика нет. Пива нет. Скакалка, да. Школьные рюкзаки, да. Кукольные платья, да. Я путешествую одна, да. Наркоз, да. Свиная кровь, нет, ненастоящее. Bye, bye, birdie – нет, неважно. Летать слишком близко к солнцу – нет, неважно. Who’s there?
– Миа?
Миа подскочила на стуле. В замешательстве огляделась, не понимая где она.
– Извини, я тебя отвлекаю?
Реальность медленно возвращалась к Мии. Пиво вернулось. Комната вернулась. У ее столика стояла Сюсанне, с мягкими волосами, в насквозь промокшей куртке и с грустными глазами.
– Привет, что-то случилось?
– Я могу присесть? Вижу, ты работаешь. Я не отвлекаю тебя?
Миа не успела ответить. Сюсанне сняла куртку и опустилась на стул, как мокрая кошка.
– Садись, – сказала Миа. – Я только за. Там сильный дождь?
– И снаружи, и внутри, – вздохнула Сюсанне, подперев подбородок руками. – Не знала, куда пойти, и пришла сюда, думала, вдруг найду тебя здесь.
– Я тут и оказалась. Хочешь пива?
Сюсанне молча кивнула. Миа встала и пошла к бару. Принесла два пива и два стакана «Егера».
– Ты книгу пишешь? – спросила Сюсанне и улыбнулась из-под челки.
– Нет, это по работе, – сказал Миа.
– Хорошо, потому что вот это уже занято, – она показала на одну из фраз на листочке.
Who’s there?
– Занято? Что ты имеешь в виду? Откуда это?
– Это вступительная реплика в «Гамлете».
Сюсанне убрала волосы за уши и сделала глоток пива.
– Уверена?
Сюсанне посмеялась.
– Ну, конечно, уверена. Я же все-таки ассистент режиссера. Должна знать текст.
– Нет-нет, я ничего такого не имела в виду. Но ты серьезно?
Сюсанне прокашлялась и внезапно превратилась в ту театральную Сюсанне из Осгордстранда.
– Who’s there? Nay, answer me, stand and unfold yourself. Long live the king![19]
Она сделал еще глоток пива и вдруг засмущалась.
– Это ненастоящее. На это не нужно смотреть, – тихо сказала Миа.
– Что?
– Нет, ничего. Что случилось? Почему ты такая грустная?
Сюсанне опять вздохнула. Снова выпустила волосы из-за ушей и спрятала за ними лицо.
– Да, та же старая история. Я дура.
Теперь Миа видела, что подруга уже порядочно напилась. Она гундосила и с трудом доносила стакан до рта.
– Актеры. Как вообще можно полагаться на актеров? – продолжила она. – Они говорят, что любят тебя, на следующий день уже не любят, а еще через день снова любят, а когда ты снова им веришь, они ложатся в постель с молоденькими девочками из бригады осветителей. Разве это люди?
– Двуличие, – сказала Миа. – Непросто узнать, где правда.
Двуличие?
Игра с полом?
