Елена Михалкова - Охота на крылатого льва

Вика поперхнулась лапшой.

– Ты должна подумать об этом! – настаивал парень.

– Я не хочу думать об этом!

– Когда захочешь, может быть поздно!

Вика отставила в сторону чашку.

– Бенито, что ты требуешь от меня? – устало спросила она. На дипломатию не осталось сил. – Я все равно не скажу тебе, где перстень.

– Не скажешь – ну и не говори, – неожиданно покладисто согласился тот.

Вика подняла брови.

– Послушай, Виктория, ты имеешь полное право не доверять мне. Я действительно не похож на добропорядочного гражданина, – Бенито обезоруживающе улыбнулся и развел руки, словно предлагая посмеяться над его обносками. – Не веришь мне, что я не украду перстень? О’кей, не верь! Но прошу тебя, поверь в одно: я не хочу, чтобы тебя убили. Иначе бы я давно бросил тебя.

Вика готова была поклясться, что сейчас он искренен. Даже вечная кривая ухмылка исчезла с его лица. Перед ней сидел обычный итальянский парень, такой же уставший, как и она сама, переставший притворяться хозяином этого города. Ей бросилось в глаза, как он молод.

– Я знаю, что не хочешь, – мягко сказала она. – Бенито, я очень благодарна тебе. Если бы я знала, чем отплатить…

– Не нужно мне ничем платить! Виктория, ты думаешь не о том! Вообрази, что люди Папы найдут нас!

Вика вообразила и поежилась.

– Я смогу сбежать, – уверенно продолжал Бенито. – Алес им не нужна. Они схватят только тебя. Будут выпытывать, где перстень! И ты им скажешь.

Вика молча смотрела на него. Возразить было нечего. Да, если будут выпытывать, как выразился Бенито, она все скажет. Вряд ли ограничатся парочкой вежливых вопросов.

– Я уже говорил тебе, что это серьезные люди? Они не захотят сесть в тюрьму. Когда ты скажешь, где перстень, они…

Он замолчал, очевидно, не желая пугать ее еще сильнее.

В глубине души Вика понимала, что Бенито прав. Но она отгоняла от себя саму возможность, что их поймают. Парень заставил ее осознать, что это страусиная тактика и она себя не оправдает. Если ее и в самом деле схватят…

«То меня убьют, как только я скажу, где спрятала перстень».

– Значит, у меня только один выход, – преувеличенно бодрым голосом заявила Вика, – не попадаться.

Бенито молчал, но его молчание было выразительнее слов. «Есть вещи, которые от нас не зависят».

– Хорошо, – сдалась Вика, – что ты предлагаешь?

Он подсел ближе и доверительно наклонился к ней.

– Если ты успеешь сказать мне, где кольцо, я заберу его оттуда.

Вика непонимающе уставилась на него. И что?

– Я буду твоей гарантией. Понимаешь? Этим людям нужны деньги. Большие деньги! Я скажу, что если они отпустят тебя, то получат перстень обратно.

До Вики наконец-то полностью дошел смысл его предложения. А также то, на что обрекает себя этот юноша, если события вдруг станут развиваться по его сценарию.

Она так долго смотрела ему в глаза, что в конце концов Бенито смутился и отодвинулся подальше.

– Не подумай там чего… – пробормотал он. – Просто ты хорошо отнеслась к Алес… И вообще мы вроде как неплохо проводили время…

Вика чуть не засмеялась сквозь слезы. Неплохо проводили время! Господи помилуй, что же тогда для этого бродяжки значит плохо проводить время?!

– Я решил, что должен предупредить тебя… – продолжал бормотать Бенито, по-прежнему отводя глаза.

Вика быстро и крепко обняла его, прижала к себе. И тут же отстранилась, сама страшно смутившись. Дожили! Тридцатитрехлетняя тетка кидается на шею мальчишке лет на десять младше себя.

– Я непременно воспользуюсь твоим предложением, если выпадет случай, – сказала она, от неловкости перейдя на какую-то чугунную канцелярскую речь. – Но вместе с тем выражаю надежду, что он все-таки не выпадет.

На том и закрыли тему. Бенито поднялся и проверил, доела ли Алес свой суп. Заботливо потрогал ей пальцы, нос – не замерзла ли. Но Вика уже заметила, что девушка, как и он, легко переносит ветер и холод, в отличие от нее самой.

Пока она молча наблюдала за ними, одна из фраз Бенито вдруг отчетливо прозвучала в голове.

– Ты сказал, что сможешь сбежать.

Парень обернулся.

– Ты так сказал, – повторила Вика. – Но разве можно сбежать отсюда? – она обвела рукой стены с облупившейся побелкой.

Третий ярус колокольни находился чуть выше пятого этажа. Выглянув в узкое окно, Вика могла разглядеть вровень с ними ребристые крыши соседних домов.

Бенито утвердительно кивнул.

– Что? – не поверила Вика. – Отсюда? Только не говори, что у тебя есть парашют или крылья!

Тут ее осенила новая мысль.

– И между прочим! – она даже забыла про свой озноб. – Если сможешь сбежать ты, то смогу и я!

По губам Бенито скользнула сочувственная улыбка, при виде которой Вику охватили неприятные предчувствия.

Юноша подвел ее к дальнему окну, в которое ветер задувал особенно настойчиво.

– Вот!

– Что? Вижу – провода. Идут к соседней крыше.

Бенито тихонько рассмеялся.

– Ты хочешь сказать… – Вика с ужасом взглянула на него. – Нет! Ты не сможешь!

– Выражаю надежду, что случай все-таки не выпадет, – передразнил он ее. – Но я научился ходить по канату, когда был подростком. Смогу пройти и сейчас. А ты и Алес – нет.

Последнюю фразу он мог бы и не добавлять. Вика не решилась бы балансировать на этой высоте даже под угрозой неумолимой смерти. В конце концов, гибель от рук бандитов представлялась ей менее ужасной, чем перспектива разбиться о камни.

Дрожь, отступившая было, снова вернулась. Вика поплотнее завернулась в куртку и попятилась от жутковатого проема, повторяя про себя, что все будет хорошо.

Сразу после ухода Бенито юноша, известный под именем Анжело-голубок, поднялся и потянулся.

– Схожу за куревом.

В ответ Гнилой молча показал ему пачку сигарет, оставленную Бенито.

– Прикопай на черный день, – посоветовал Анжело.

– То есть прямо сейчас и выкурить? – бросил вслед Гнилой. Но за Анжело уже закрылась дверь.

Ни к какому магазину Анжело не пошел. Во-первых, у него не было денег на сигареты. Все необходимое, от жратвы до курева, Анжело получал от Клопа, а откуда Клопу приносят и то и другое, юношу не интересовало.

Во-вторых, он не хотел курить.

Спустившись вниз, где для проверяющих, вздумай они инспектировать эту клоаку, располагался условный бар, Анжело побродил кругами возле стойки. Со стороны он выглядел как человек, пребывающий в мечтательной задумчивости. В действительности Анжело пытался вспомнить нужный номер телефона.

До определенных событий его жизни память на цифры у него была фотографическая. Но сейчас, промучившись минут десять, Анжело понял, что зря теряет время.

Тогда он отправился в город.

Глаза слезились от света. Несколько раз он натыкался на прохожих, но его застенчивая улыбка делала свое дело: те сами извинялись, что помешали такому милому молодому человеку.

Если память на цифры изменила Анжело, то топографическая осталась при нем. Он вышел к нужному дому, почти не поплутав. А подойдя ближе, по лицам стоящих у входа сразу понял, что его узнали.

– Я к вам с миром, мальчики, – улыбнулся он. От этой нежной улыбки одного из парней передернуло. – Где Папа?

– Зачем он тебе?

– Если он не ищет Бенито и какую-то курицу вместе с ним, то незачем, – пропел Анжело. – Но я вижу, мне здесь не рады. Так я пойду?..

Он успел даже неторопливо развернуться и пройти несколько шагов, прежде чем его схватили за рукав.

Когда Анжело вернулся на чердак, из кармана его торчала пачка «Мальборо». Клоп поднялся ему навстречу, покачивая огромной, как тыква, головой.

– Заложил? – сипло спросил он.

Анжело молча остановился посреди комнаты.

– Заложил, значит, – утвердительно кивнул старик.

И со всей силы врезал Анжело по лицу. Хлынула кровь, юноша повалился на пол, кашляя и сплевывая красные сгустки.

Гнилой подошел, мимоходом пнув скорчившегося Анжело, постоял рядом с ним в задумчивости, поглядывая на Клопа.

– Надо бы Бенито предупредить, а?

Клоп помолчал, потирая костяшки.

– Перебьется, щенок, – наконец решил он. – Пусть сам разбирается с Папой.

Когда внизу раздались голоса, Вика в первую секунду не придала им значения. Весь день толпа шумела на площади, лаяли собаки, перекрикивались подростки, кидавшие друг другу набитый песком носок… К вечеру стало тише. Издалека пару раз донеслось торжественное пение гондольера, а потом где-то включили магнитофон, и ритмы Мадонны некоторое время сотрясали площадь, пока кто-то не начал скандалить, требуя тишины.

После этого все стихло. Вечер опускался на Венецию, словно растворяя в себе все звуки, и казалось невозможным, чтобы случилось что-то плохое.

Но по тому, с каким отчаянием взглянул на нее Бенито, Вика осознала, что тот самый случай все-таки наступил.

Ей не сразу удалось в это поверить. Все казалось немножко театральным, наигранным: и ужас в глазах юноши, и равномерные удары в деревянный люк, который он запер всего час назад.