Себастьян Фитцек - Я – убийца
– Что я могу вам предложить?
Штерн покачал головой. Под черепной коробкой, как сумасшедшее, работало серое вещество. Все продумано идеально. План этой парочки был до отвращения гениален. Не существовало ничего особенного, что жертва могла бы вспомнить. Ничего ценного, что нельзя заменить, – на случай пятен крови или других выделений. И никого, кто бы удивился особенно тщательной уборке дома перед въездом новых жильцов. Которые, разумеется, и не подозревали, что происходило в комнатах, где они рисовали свое счастливое будущее.
Штерну стало противно до тошноты, когда он понял, насколько символична была фальшивая декорация этого дома для ситуации, в которой он находился уже несколько дней. Все напоминало жуткий спекталь: необъяснимые знания Симона об убийствах в прошлом и его абсурдное намерение убить в будущем. DVD с голосом, утверждающим, что его сын может быть еще жив. И неясная педофильная связь, существующая между обоими театральными представлениями, в которых он невольно играл главную трагическую роль.
Штерн почувствовал сильную изжогу, дважды сглотнул и краем глаза следил за Симоном, который стоял рядом и казался абсолютно спокойным. Почти расслабленным. В отличие от него самого мальчик не испугался, когда дверь в гостиную открылась и в комнату вошел пожилой, приятного вида мужчина с сияющей улыбкой. В свои как минимум шестьдесят лет он был уже некрасив в классическом смысле. Возраст проредил на висках его некогда густые волосы и раскинул вокруг рта паутину из тонких морщинок. Но именно поэтому мужчина выглядел элегантно, почти благородно. Несмотря на свою одежду.
– Как хорошо, что вы приехали.
Теплый, приятный голос соответствовал приветливой, располагающей ауре, которую мужчина нес перед собой, как щит. Он одобрительно хлопнул два раза в ладоши и подошел ближе, не отрывая взгляда от Симона. Шуршание его домашнего халата заглушило тихие, и без того едва слышные аплодисменты: руки мужчины были облачены в толстые латексные перчатки.
10
Карина распустила хвост и одновременно сорвала с головы повязку малинового цвета. Борхерт посоветовал ей переодеться бегуньей. По его мнению, лучшей маскировки не придумать: в таком виде гораздо проще убежать от возможных преследователей, не привлекая к себе внимания.
Но в данный момент резиновая повязка по ощущениям напоминала стальную манжету, которая стягивала ее закипающий мозг.
«Что случилось? Почему Борхерт больше не отвечает на телефонные звонки? Где Роберт?»
С каждым ударом сердца рос и ее страх за Симона. Она подождала еще одну минуту, потом решение оформилось. Она не может больше безучастно сидеть на месте.
Карина повернула ключ зажигания и завела машину.
«Но куда теперь ехать?»
Она включила заднюю передачу и резко наехала колесом на высокий бордюр. «Плевать».
Посмотрела вперед, желая как можно быстрее уехать с парковочного места, но тут прямо перед ней вторым рядом пристроился желто-красный автомобиль-фургон.
«Что за черт…»
Карина опустила стекло и окрикнула мужчину, который вылез из машины доставки с двумя коробками пиццы размером с колесо от телеги.
– Исчезни! – крикнула она ему.
Молодой студент лукаво улыбнулся. Видимо, его развеселило, что от ярости лицо Карины покрылось красными пятнами. Он сложил губы в поцелуе.
– Одну минутку, милая. И я вернусь к тебе.
Карина чувствовала, как от паники у нее перехватило дыхание. «Разрешается все, – вспомнила она инструкции Борхерта перед расставанием. – Мы просто не должны привлекать внимание».
Но что ей сейчас делать? Задняя часть кузова машины для доставки пиццы выступала в проеме лишь на ширину шины, но этого было достаточно, чтобы заблокировать Карину. Сзади путь к отступлению загораживала обнесенная оградкой сосна.
«Да что ж такое…»
Карина посигналила, но студент лишь небрежно махнул назад, даже не обернувшись.
«Ну ладно. Не привлекать внимания».
Она рывком отвела рычаг переключения передач назад и, преодолевая сопротивление, с треском заехала обоими колесами на тротуар. Потом включила первую передачу, отпустила педаль тормоза и со всей силы нажала на газ.
– Эй, эй, эй, леди…
«Гольф» боком врезался в заднюю дверь автофургончика.
– Ты что, с ума сошла? – услышала она крик студента, который как раз собирался позвонить в дверь, но выронил коробки из рук.
В ужасе он уставился на свой автомобиль для доставки, который немного криво стоял сейчас на проезжей части. От удара треснуло стекло на задней дверце.
«Да, сошла», – подумала Карина и повторила маневр. Уже после второго удара об изрядно помятое грязезащитное крыло машины препятствие было удалено из радиуса, необходимого Карине для маневра.
– Подожди! Стой!
С ревущим мотором она помчалась вверх по Аргентинской аллее, не обращая внимания на кричащего доставщика пиццы, который волчком вертелся на месте и искал свидетелей, которые видели это невероятное происшествие.
Судя по скрежету, автомобилю Карины тоже досталось, но это не помешало ей лишь сильнее жать на газ.
«Что сказал Борхерт?»
Карина пролетела на красный свет и судорожно стала соображать, в каком направлении ехать за перекрестком.
«На Потсдамском шоссе, недалеко от заправки», – вдруг вспомнила она слова Борхерта.
«Черт, Анди, здесь почти на каждом углу заправка».
Она вновь проигнорировала красный свет светофора и дернула руль вправо. Выбрать направление из города показалось ей почему-то логичнее, чем ехать обратно в центр. Предположение, что этот ужас должен разыгрываться, скорее, за городом, – разумеется, полный бред. Но нужно было принять какое-то решение, и Карина молилась, чтобы судьба, в порядке исключения, распорядилась в ее пользу.
11
«Где застрял Борхерт?»
Ярость Штерна сосредоточилась на его бывшем клиенте, который по какой-то причине совсем не спешил. Пять минут, сказал он. Максимум. Затем он собирался вломиться в дом и одолеть эту парочку. После интермеццо в вагончике Гарри сегодня днем у Штерна не осталось сомнений, что в итоге Борхерт вытащит из обоих всю необходимую информацию. При условии, что в их больных головах еще что-то осталось. Потому что всем было ясно: они цепляются за соломинку. Для себя Штерн решил: это предприятие сейчас будет последней попыткой проверить утверждения Симона.
И попыткой найти Феликса.
Не важно, как все закончится. После он позвонит Энглеру и сдастся. Он адвокат, а не преступник. И уж точно не детектив, работающий под прикрытием в среде педофилов. Один из полноправных членов этой тусовки как раз сидел рядом с ним на диване и ласково гладил Симона по коленке.
– Сколько? – радостно спросил мужчина, даже не взглянув на Штерна.
Роберт старался рассмотреть в его лице что-нибудь дьявольское, но видел только дружелюбного господина, которому, не раздумывая, помог бы на дороге.
– Об этом мы еще не говорили, дорогой.
Женщина, стоявшая у бара, указала своим бокалом в сторону Симона:
– Но посмотри на него повнимательнее. Мальчик кажется мне больным.
– Да? Ты болен? – Мужчина приподнял подбородок Симона. Латексная перчатка была еще бледнее, чем кожа ребенка. – Мы же сказали, что хотим здоровый товар. Что с ним не так?
Больше всего Штерну хотелось схватить мужчину за руку и сломать безымянный палец. Он не сможет долго держать себя в руках в присутствии этой душевнобольной пары. Если Анди не вломится сюда в ближайшее время, придется брать ситуацию в собственные руки. Подонок килограммов на десять легче его, не очень гибкий, так что справиться с ним будет несложно. Змея в очках вообще не считается, главное здесь – эффект неожиданности. Удлинителя и кабеля от лампы должно хватить, чтобы связать обоих. Остается только вопрос…
Штерн сердился, что это не он заставил маклера убрать латексную руку с колена Симона. Послышалось жужжание. Вибрирующий звук стал громче, когда педераст вытащил ультратонкий телефон-«раскладушку» из кармана халата.
– Да, спасибо, – сказал мужчина после лицемерных фраз приветствия.
Пульс Штерна ускорился. Он не слышал, кто говорил на другом конце провода. Но оба, похоже, хорошо ладили, потому что мужчина громко рассмеялся и еще дважды поблагодарил собеседника. Потом смех резко оборвался, и мужчина бросил на Штерна подозрительный взгляд.
– Все ясно, я понял, – сказал он и положил трубку.
Диван облегченно вздохнул, когда муж поднялся и взял Симона за руку.
– Он адвокат, разыскивается полицией, а ребенка похитил из больницы, – сказал он, обращаясь к своей жене.
– Что за бред? – спросил Штерн, стараясь казаться спокойным и невозмутимым. На самом деле его пульс зашкаливал от страха. Все стало еще хуже, когда женщина наставила на него пистолет.
– Уберите это от моего лица, – потребовал он безуспешно. – Что здесь происходит?
– Это мы хотим у вас спросить, господин Штерн. Какую игру вы ведете?
