Белоснежка и медведь-убийца - Дмитрий Валентинович Агалаков
Из темноты квартиры напротив на нее в упор смотрела женщина-колясочница – и смотрела тоже в бинокль. Но сегодня она ее ждала! Едва увидев Юлю, женщина тотчас вскинула руку, как бы привлекая внимание, а потом указала на девушку. Что означало: да, вы! Юля даже отступила от неожиданности. Затем женщина приложила палец к губам и выставила вперед ладонь, как бы предлагая подождать. И Юля замерла в ожидании. Перед женщиной был стол, она взяла ручку и что-то вывела на листе бумаги, а потом подняла этот лист.
На нем был номер сотового телефона. Ей предлагали позвонить! Юля тотчас набрала номер и вновь приложила бинокль к глазам. Было видно, как женщина берет трубку.
– Доброй ночи, – сказала колясочница, на которую сейчас в упор смотрела девушка.
– Доброй, – настороженно откликнулась Юля.
– Вы приехали в Лещёв ради медведя?
– А зачем вам это знать? И кто вы?
– Хорошо, я вначале представлюсь. Ираида Иннокентьевна Золотарёва, бывшая циркачка, эквилибристка. Ныне запертая недугом и своими родственниками в этой клетке.
– Юля Пчелкина, студентка. Простите, вы парализованы?
– Почти. Я могу встать и даже сделать несколько шагов, но мне это причиняет невыразимую боль.
– Но что с вами случилось?
– Упала с трапеции и повредила позвоночник. Потом была неудачная операция, воспаление, и вся моя жизнь рухнула в одночасье.
– Печально.
– Трагично, девушка, трагично…
– И сколько вы уже прикованы к этому креслу?
– Двадцать лет.
– Я сожалею. Это очень трагично, – искренне произнесла Юля. – Я очень сожалею.
– Верю вам, девушка. Так вы тут ради медведя-призрака?
– Не хочется отвечать на такой прямой вопрос…
– А вы не стесняйтесь – ответьте. И ничего не бойтесь, я вас не выдам.
Юля кивнула женщине за стеклом через улицу.
– Можно сказать и так, Ираида Иннокентьевна. Ради медведя. Узнали и приехали. Но это не праздный интерес. У меня и у моих друзей есть опыт работы с подобными явлениями.
– Неужели? – В ее голосе зазвучали нотки большого интереса.
– Да.
– Значит, я обратилась по адресу.
– А вот это уже интересно, – заметила Юля.
– Еще как. Я видела эту зверюгу в ту ночь, когда она ковыляла по нашей улице, слышала, как медведь стучал деревяшкой и ревел человеческие слова.
– Но это не новость – запись появилась в Интернете. Ее просмотрели уже тысячи людей. И теперь спорят: это медведь или переодетый в медведя человек.
– Это был медведь, – утвердительно сказала женщина. – Я повидала медведей на своем веку.
– В цирке?
– Разумеется.
– Но медведь был на костыле, как такое может быть?
– Это, конечно, странно. Но медведи ездят и на велосипедах, девушка.
– Тоже верно. Но одноногий медведь исчезает в пространстве.
– А вот этого обычные медведи делать не умеют. Если рядом нет фокусника, конечно.
– И все это посредине улицы? – поинтересовалась Юля. – У всех на виду?
– Нет, такого уже сделать обычный фокусник не сможет. Или им должен быть Копперфилд. Но и стоить такой трюк должен миллионы. Плюс целая труппа помощников. И есть ничем не оправданный риск попасться, – она как бы рассуждала сама с собой… – А тут еще убийство.
– Два убийства.
– Я вас не поняла?
– Пару часов назад произошло второе убийство. Думаю, не менее жестокое и страшное. На другом конце города. Мы едва унесли ноги. Это не секрет. Там сейчас половина полиции Лещёва. Завтра об этом узнает весь город. Так что вряд ли это дорогой фокус.
– Но что же вы увидели? Расскажите…
– Медведь на костыле прошел мимо нас, а потом погнался за своей жертвой. Я лично, в своем уме и твердой памяти, видела этого медведя над тем человеком, а потом он исчез, но стук его костыля несся за нами по дороге. Я от страха едва заикаться не стала. Честное слово.
– И два эти события как-то связаны? Два эти убийства?
– Вначале скажите, зачем вы попросили меня позвонить вам? Что вы увидели в ту ночь?
– Я видела того, кто снимал медведя на телефон.
Юля мгновенно ожила:
– И кто же это был?
– Хромой человек.
– Хромой?
– Да. Или просто урод, я не знаю. Но он шел косолапо вдоль стенки, переваливаясь с ноги на ногу. Точно у него по гвоздю в подошве. Его походку ни с какой другой не перепутаешь.
– Косолапый оператор?
– Именно так. Было плохо видно, но этот человек сам тенью двигался вдоль дома. Я еще подумала: а как ему не страшно? Идти за говорящим медведем на одной ноге? За призраком? И когда медведь нырнул в наш двор, а он сделал именно это, человечек вот так же косолапо бросился обратно и тоже скрылся в тени между домами на противоположной стороне улицы.
– Все это похоже на правду. Я видела этот проулочек.
– А зачем мне вам врать, девушка?
– Действительно. И вы не сказали об этом полиции?
– Нет, не сказала.
– Почему?
– Я зла на них.
– Злы…
– Это особый разговор. Я живу с падчерицей, а она – та еще штучка, и ее сожитель, алкоголик, плохо со мной обращается. Я уже пыталась пожаловаться на него, меня не услышали. А вот мне досталось.
– Как это несправедливо, – вздохнула Юля.
– Как вся наша жизнь. А вот вам говорю честно, как на духу. Я сразу поняла, зачем вы тут.
– А ваш муж? Что с ним?
– Он давно умер.
– Как давно?
– Двадцать лет назад.
– Ваша травма и его смерть…
– Связаны ли они? Еще как. Под нами лопнул канат. Он только-только протянул мне руку. И мы полетели в ад. Эдуард разбился – сломал себе шею. А я стала калекой. С десятилетней девочкой на руках. Его дочерью. Жизнь вообще куда сложнее, чем думают молодые люди. И страшнее.
– А ваша падчерица…
– Рита. Ее зовут Рита. Она хотела пойти по стопам отца, он даже тренировал ее. Мы вместе тренировали. Но после этой трагедии она к цирку и близко не подходила. Все случилось на ее глазах. Она сидела в первом ряду. Так что Рита ненавидит профессию отца и мачехи. Она парикмахер.
– Ясно.
– И, кажется, ненавидит меня за то, что это я осталась жива, а не ее отец.
– Еще раз: как несправедливо.
– И такое бывает. Теперь ваша очередь, Юля. Так как эти два убийства связаны друг с другом?
– Убиты люди, когда-то дружившие и, более того, ходившие годами вместе на охоту. На медвежью охоту.
– Бог
