Ричард Старк - Банк, который булькнул
Герман набычился и злобно уставился в пространство, но ничего не сказал.
Когда они карабкались в банк, Виктор проговорил:
- А этот Стэн лихо ездит, да?
- Такая у него работа, - ответил Дортмундер. При этих словах Герман опять болезненно поморщился.
- Ой, - сказал Виктор. - Вы только попробуйте его догнать. Ой...
В трейлере Мэй и миссис Марч прикрепили фонарики к мебели и установили их так, что можно было работать при свете, какой ни есть. Теперь они пытались мало-мальски навести порядок.
- Похоже, у нас тут целая колода карт, - сообщила Дортмундеру миссис Марч. - Я только что нашла возле сейфа бубновую тройку.
- Прекрасно, - сказал Дортмундер и повернулся к Герману. - Тебе нужна какая-нибудь помощь?
- Нет! - прошипел Герман, но мгновение спустя добавил: - То есть, да. Конечно, разумеется.
- Виктор, пойдешь с Германом.
- Само собой.
Мэй сказала Дортмундеру:
- Ты нам нужен, чтобы передвинуть мебель.
Когда Дортмундер ушел помогать авральной бригаде, Герман сообщил Виктору:
- Я принял решение.
Виктор насторожился.
- Я намерен, - продолжал Герман, - действовать против этого сейфа всеми известными человечеству способами. Одновременно.
- Само собой, - ответил Виктор. - А мне что делать?
- А ты, - заявил Герман, - будешь крутить рукоятку.
Глава 26
- Честно говоря, - процедила Мэй, не вынимая из уголка рта сигарету, - я могла бы сварить лучший кофе даже из черного перца.
Она накрыла семеркой червей бубновую восьмерку, с которой зашел Дортмундер.
- Что было, то я и взял, - ответил Марч. - Единственное открытое кафе, которое мне удалось отыскать.
Он аккуратно вложил бубновую пятерку под семерку той же масти.
- Я тебя не упрекаю, - сказала Мэй. - Это так, в порядке простого замечания.
Миссис Марч поставила свой стаканчик с кофе, посмотрела на сдачу, нахмурилась и, наконец, произнесла с тяжким вздохом:
- Ну, что ж...
Она вложила бубнового валета и забрала взятку.
- Берегись, - предупредил Марч, - мама пошла вразнос.
Мать неприязненно взглянула на сына.
- Мама пошла вразнос, мама пошла вразнос! Только это и знаешь. Я была вынуждена забрать взятку.
- Ничего, - спокойно проговорил Марч. - У меня есть, чем тебя остановить.
Мэй сидела возле приоткрытой дверцы трейлера, где у неё была возможность выглядывать и видеть гудроновую дорожку до самого въезда в лагерь. Было десять минут восьмого утра и уже совсем рассвело. За последние полчаса отсюда уехали штук пять потрепанных машин - жильцы отправлялись на работу, - но до сих пор никто не пришел и не полюбопытствовал, откуда тут взялся новый прицеп. Не было ни владельца трейлерного парка, ни легавых.
Скрашивая ожидание, Мэй и миссис Марч затеяли оживленную карточную партию в "уголке для завтрака", который они устроили возле двери в передней части трейлера, поодаль от сейфа. В заднем торце, за самодельной, от пола до потолка, перегородкой, сооруженной из разобранной конторки, кропотливо трудился над сейфом Герман, которому попеременно помогали то одна пара мужчин, то другая. Сейчас с ним были Келп и Виктор, а Дортмундер с Марчем участвовали в карточной игре.
В восемь часов они заступят на смену...
До сих пор из-за перегородки почти не доносилось звуков, за исключением двух тихих хлопков, когда Герман попытался устроить маленькие взрывы, которые так ничего и не дали. Иногда слышались визг электродрели, скрежет пилы да настырный зуд циркулярного резака, но пока, похоже, почти ничего не происходило. Десять минут назад, когда Дортмундер и Марч оттрубили свою часовую смену, Мэй спросила их, как идут дела.
"Не могу сказать, что он не оставил ни единой царапины, - ответил ей Дортмундер. - Уж царапину-то он оставил". И почесал плечо, поскольку провел едва ли не весь предшествующий час, накручивая длинную рукоятку.
Тем временем банку придали более домашний и жилой вид. Свет горел, туалет работал, пол был подметен, мебель переставлена, окна занавешены шторами. Жаль только, что на заводе банк не оснастили кухней. Гамбургеры и пончики, принесенные Марчем из ночной закусочной, были почти съедобны, но кофе, вероятно, варили в обход законов о загрязнении окружающей среды.
- Видать что-нибудь? - спросил Дортмундер.
Мэй таращилась на улицу, думая о кухнях, снеди и кофе... Она снова взглянула на Дортмундера и сказала:
- Нет. Я просто задумалась.
- Ты переутомилась, - заметила миссис Марч. - В этом все дело. Как и остальные после бессонной ночи. Я уже не так молода.
И она зашла с бубнового туза.
- Хо-хо, - сказал её сын. - И это называется не вразнос, да?
- Я слишком умна для тебя, - заявила мать. - Пока ты болтаешь, я сбрасываю ненужную крупную карту. - Она сняла свой шейный корсет, хоть сын и увещевал её не делать этого, и теперь сидела над своими картами, сгорбившись, будто охваченная азартом белка.
- Кто-то едет, - сообщила Мэй.
- Легавые? - насторожился Дортмундер.
- Нет. Думаю, управляющий.
В ворота завернул бело-голубой фургон и остановился возле маленькой белой дощатой сторожки. Из него вылез маленький человечек в черном костюме. Увидев, что он отпирает дверь сторожки, Мэй положила карты и сказала:
- Это он. Я сейчас вернусь.
- Мам, надень корсет, - велел Марч.
- Не буду.
Прицеп все ещё не был снабжен лесенкой. Мэй неуклюже слезла на землю, выплюнула сигаретный окурок и зашагала к сторожке вдоль ряда прицепов, закурив по пути новую сигарету.
Человек, который сидел за колченогим столом в сторожке, выглядел тщедушным, нервным и иссохшим, как бросивший пить пьяница, готовый в любую минуту опять отправиться спать в подворотню с пинтой портвейна в скрюченных пальцах. Он устремил на Мэй полный ужаса взгляд и сказал:
- Да, мисс? Да?
- Мы вселяемся сюда на неделю, - объявила Мэй. - Я хочу заплатить вам.
- На неделю? С прицепом? - Похоже, его сбивало с толку все на свете. Возможно, было ещё слишком рано, и он не успел толком проснуться.
- Совершенно верно, - ответила Мэй. - Сколько стоит неделя парковки?
- Двадцать семь долларов пятьдесят центов. А где... э... где вы поставили свой прицеп?
- В заднем правом ряду, - ответила Мэй, указывая пальцем сквозь стену.
Управляющий растерянно нахмурился.
- Я не слышал, как вы въехали.
- Мы прибыли вчера ночью.
- Вчера ночью?! - Управляющий вскочил, сбросив на пол стопку бланков. Сопровождаемый несколько удивленным взглядом Мэй, он выскочил за дверь. Мэй покачала головой, присела на корточки и принялась собирать бумаги.
Минуту спустя управляющий вернулся и сказал:
- Вы правы. Я даже не заметил его, когда... Ну что вы, не надо этого делать.
- Все уже сделано, - ответила Мэй. Она выпрямилась и положила стопку бумаг на стол, что привело к какому-то сейсмическому возмущению, поскольку другая стопа бумаг тотчас соскользнула на пол с противоположного края стола.
- Оставьте их, оставьте, - сказал нервный человечек.
- Полагаю, что я так и сделаю, - Мэй отодвинулась, давая ему пройти и усесться за стол, потом села напротив - на второй стул, имевшийся в комнате. - Итак, мы хотим остаться на неделю.
- Надо заполнить кое-какие бланки. - Управляющий принялся выдвигать и с грохотом задвигать ящики стола - чересчур быстро, чтобы успеть разглядеть, что лежит внутри, открывая их всего на несколько миллисекунд. Пока вы будете заняты этим, - добавил он в угаре открывания и закрывания, я пойду подсоединю коммуникации.
- Мы уже это сделали.
Управляющий так и застыл с разверстым ящиком и захлопал глазами.
- Но там же заперто, - сказал он.
Мэй извлекла из кармана кофты навесной замок, который оттягивал шерсть ещё ощутимее, чем обычно хранимая там пачка сигарет.
- Он лежал на земле рядом, - сказала она, протянув руку и положив замок на стол перед управляющим. - Мы подумали, что он, возможно, ваш.
- Он не был заперт?! - Управляющий в ужасе уставился на замок, словно перед ним лежала отсеченная голова.
- Не был.
- Если хозяин... - Управляющий облизал губы и с безмолвной мольбой воззрился на Мэй.
- Я сообщать не стану, - пообещала она. Нервозность управляющего передавалась и ей; не терпелось положить конец общению и убраться вон.
- Он может очень... - Управляющий покачал головой, опустил глаза на выдвинутый ящик и, казалось, удивился, увидев, что тот открыт. Потом он нахмурился и вытащил несколько листков. - Пожалуйста, - сказал управляющий.
Минут десять Мэй заполняла бланки. Она написала, что в прицепе живут четверо: миссис Ортензия Дэвенпорт (она сама), её сестра, миссис Уинфред Лумис (миссис Марч), и двое сыновей последней, Стэн (Марч) и Виктор (Виктор). По заполненным Мэй документам, Дортмундера, Келпа и Германа не существовало вовсе.
Шло время, и управляющий медленно успокаивался, словно мало-помалу свыкался с присутствием Мэй. Он даже отважился одарить её хилыми кривыми улыбочками, когда Мэй передавала ему последние бланки и двадцать семь с половиной долларов.
