Доминик Сильвен - Грязная война
– Ты о чем?
Она приложила палец к его губам и слегка надавила:
– Хватит спрашивать. Лучше включи воображение.
Саша отклеил от себя миниатюрный магнитофон.
– Ну, что? – спросила Карль.
Вместо ответа он перемотал пленку и дал прослушать запись.
… Лучше включи воображение…Саша выключил магнитофон.
– Эта девица хочет переспать с вами, как и восемьдесят процентов женского населения. Но в остальном у нас облом.
– Все-таки она признала, что у нее, в принципе, есть причины сбежать от мужа. Что он вовсе не невинный агнец. Это уже кое-что.
– Вам стоило бы переспать с ней, чтобы добиться большего. Если это входит в ваши методы.
– Карль, меня больше устраивал твой период дзен.
– Вот уже какое-то время я не понимаю, что вы делаете. Ни вы, ни Марс.
– Почему восемьдесят процентов, Карль? – раздался знакомый голос. – Я бы сказал девяносто восемь. То есть все женщины, кроме тебя и моей жены.
Саша и Карль повернулись к Марсу.
– Сожалею, господин комиссар, но у меня нет настроения перед вами извиняться.
Сказав это, она с гневным видом вышла из кабинета.
– Наконец-то, – вздохнул Марс. – Я-то боялся, что Карль бесчувственна, как полено. У тебя странный вид, Саша. Думаешь, она права?
– Отчасти.
– Доверься мне. Время от времени я люблю вспоминать мое африканское и дипломатическое прошлое. Я хожу на африканские приемы в Париже. Антония не пропускает ни одного. Поверь, я видел ее в деле. Есть тип мужчин, который ей очень нравится. И ты принадлежишь к этому типу. Что, ты шокирован?
– Я пошел в полицию не затем, чтобы служить секс-приманкой.
– Ты улыбаешься, но ты рассержен. Я тебя уже знаю немного. Вот что я тебе предлагаю. Выслушать мнение человека со стороны. Сегодня Клеманти ужинает у нас. Приходи ты тоже. Поговорите о ваших делах. Он может дать хороший совет…
– Сегодня вечером я занят.
– Как хочешь. Я уверен, что из всех нас ты единственный, кто может расколоть Антонию. Только ты один. Я внимательно наблюдал за ней во время допроса. Устрой себе перерыв. Завтра продолжим.
Саша позвонил Рашиду и предложил побоксировать. Напряжение слегка отпустило, когда в ответ он услышал, что друг доверит ресторан кузену, а сам присоединится к нему в спортзале.
– Приготовься к худшему, Саша. Так тебя отметелю – мало не покажется.
– Горячо надеюсь.
– На работе по-прежнему искры летят?
– Там ядерный взрыв.
– Расскажешь?
– Нет.
– Так я и думал. До скорого.
Глава 24
Ингрид положила одежду на зеленое кресло и надела пеньюар с логотипом “Калипсо”. Мари закончила ее костюм и надела его на манекен. Дождь продолжал регулярно заливать Париж, и она придумала костюм феи облаков. Ингрид разглядывала в зеркале свое лицо, раздумывая, какой макияж подошел бы к этой атмосферной задумке. Сильный стук в дверь заставил ее обернуться.
– Yes? [24]
Дверь с грохотом распахнулась. Три вооруженных амбала ворвались в гримерку.
– What the fuck! [25]
Один из неандертальцев повалил ее на пол и надел наручники. Грудную клетку так сдавило, что Ингрид даже не могла разразиться ругательствами. Несмотря на скудный обзор, ей было видно, как трое ублюдков громят ее владения. Они с остервенением рылись в шкафу, портили косметику, выбрасывали на пол содержимое ящиков. Бесчинство длилось бесконечно. Иногда амбалы обменивались краткими замечаниями. Ингрид была скорее взбешена, чем напугана. Они искали что-то определенное. Что же именно? И где, черт побери, Энрике? За что Тимоти платит своему начальнику службы безопасности?
– Да что вам нужно, в конце концов! – завопила она, пытаясь сбросить того, что на нее насел.
Но он был тяжелый и держался крепко.
– Заткнись! – гаркнул он и врезал ей по ребрам.
От боли на глаза навернулись слезы. Ингрид прикусила язык, во рту появился металлический вкус крови.
Один из типов разодрал облачное платье в клочки. Ингрид зарычала от возмущения. Громила разломал манекен из дерева и железа и стал копаться внутри.
Оттуда он извлек пакетик с кокаином.
Ингрид принялась лягаться в знак протеста. Она никогда не видела эту дурь. Кто-то спрятал ее там втайне от нее.
– Пой, птичка, пой, – гаркнул самый старший из троицы. – Мы эти песни каждый день слышим.
– Что здесь происходит?
На пороге стоял Тимоти вместе с Энрике.
– Ты хозяин этой лавочки? – спросил громила, нашедший наркотик.
– Кто вы такой, чтобы говорить со мной таким тоном?
– Отдел по борьбе с наркотиками, – ответил тот, доставая из кармана куртки полицейскую повязку, чтобы надеть ее. – Моя фамилия Маршаль, и я приглашаю тебя на шикарную закрытую вечеринку у нас в управлении.
– Она в камере, – объявил капитан Маршаль. – Пошли.
Саша чувствовал его злость. Маршаль понял, что его задержанная хорошо знает майора угрозыска, и тот поспешил ей на выручку, как только узнал о ее аресте. Он стремглав спустился по лестнице, джинсы обтягивали его зад и бычьи ляжки. Саша шел следом. Спустившись в подвалы Дворца правосудия, Маршаль потребовал объяснений. Саша прямо рассказал ему о своих отношениях с Ингрид. Чтобы раз и навсегда избавиться от бессмысленных недомолвок.
– Кто вас навел на “Калипсо”?
– Один хитрец, который пожелал остаться неизвестным. Мы обнаружили килограмм кокаина.
– Она здесь ни при чем, Маршаль. Я ручаюсь.
– А я смотрю, ты горячишься.
Саша схватил коллегу за плечо:
– Объяснись.
– Я сделал запрос нашим коллегам янки. Эту девчонку уже арестовывали за хранение наркотиков.
– О чем ты?
– Десять лет назад, в Сан-Франциско.
– Не может быть.
– Не знаю, что тебе глаза застит, но от этого стоит избавиться. Ясное зрение еще никому не вредило.
Непременная вонь, мрачное освещение, нечеловеческие условия. Саша никогда не мог привыкнуть к “пятизвездочному аду” камер. Часовой открыл дверь. Бледная и изможденная Ингрид лежала на одной из трех расположенных друг над другом кроватей. Голые доски без матрасов. Громкий храп. Девица в рваных сетчатых чулках дрыхла на нарах сверху. Запах рвоты перебивал запахи испражнений.
– Вытащи меня отсюда, Саша, я ничего не сделала!
– Маршаль сказал, что тебя уже забирали в Штатах.
– Меня оправдали.
– Все равно расскажи.
– Мне было шестнадцать. Джулиан, мой парень, умер от передоза героина. У меня нашли дурь. Но это не имело отношения к смерти Джулиана. Это была дурь Джимми, моего младшего брата. Я сказала в полиции, что наркотики мои. Там все равно было мало, за торговлю привлечь не могли. Меня допросили. Вот и все. Клянусь, это правда.
– Я тебе верю.
– Они закрыли “Калипсо”. Тимоти такого не заслужил, у него всегда все по закону. You know that [26].
– Я этим займусь. Не волнуйся.
– Извините, что прерываю идиллию, – вмешался Маршаль. – Но мне надо что-нибудь повесомее ваших нежностей, чтобы поверить рассказам твоей подружки.
Саша подошел к коллеге так близко, что их лица оказались на расстоянии нескольких сантиметров друг от друга.
– Марс и я расследуем дело Видаля, ты в курсе?
– И что? При чем тут она?
– Сейчас ничего не могу рассказать, но я тебе серьезно советую перестать валять дурака.
Маршаль крикнул охраннику открыть дверь. Бросился прочь по подземному коридору, но через десять метров резко остановился.
– И весь этот переполох ради девахи, которая раздевается на Пигаль? Очнись, Дюген, ты рехнулся.
– Повторяю, она не имеет отношения к наркотикам.
– Эта Дизель, возможно, твоя осведомительница или подружка, мне плевать. Она выйдет отсюда, только если на то будут стопудовые основания. Надеюсь, это ясно?
Саша мысленно двинул его в нос и предпочел удалиться.
Когда он вошел в кабинет Марса, там были Лола Жост и Карль.
– Как она? – спросила Лола.
– Хорошо, насколько это возможно, учитывая ситуацию.
– А по тебе не скажешь.
– Есть проблема.
Саша передал то, что ему сказал Маршаль. Лола сникла. Как бывший полицейский, она не могла не понять, насколько все серьезно. Ингрид не только грозила тюрьма, ее могли экстрадировать в США.
– Если за этим стоит Грасьен, то он найдет сговорчивого работника миграционной службы, который поможет ему это провернуть.
– И очень быстро, – сказала Карль.
Марс на этот раз сидел молча. Саша спросил, что он думает.
– Это может быть Грасьен. Или Фабер. Или даже эта сволочь Сертис. В любом случае цель – отстранить тебя от расследования. Против меня у них ничего нет. Поэтому они взялись за мою правую руку. Хороший ход. Тут мало чем можно помочь. Тебе выбирать, Саша.
