Повелитель ночи - Юлия Владиславовна Евдокимова

другими людьми, в том числе с членами семьи, всех вокруг, включая родителей, называли нечистыми грешниками. Приор подвергал их многочасовым духовным упражнениям, особенно по ночам, пока они не утомлялись и их воля не ослабевала. Иногда их превозносили как образец для подражания перед другими, иногда их резко упрекали, не зная почему. Политика кнута и пряника: приближал и отдалял, известные психологические манипуляции. Сбитые с толку, мальчики стали полностью зависеть от приора и можно было внушить им все, что угодно.

Глава 15. Венеция, наши дни

Казалось, прошла вечность, пока Саша осторожно спустилась вниз. Это стоило ей царапин, кашля от пыли и подвернутой лодыжки. Она добралась до лестницы и наконец раздался щелчок и дверь распахнулась.

— Как ты сюда попала? Что ты делаешь в подвале?

— Мне нужно позвонить, Тея заперла меня в подвале и забрала сумочку.

— Тея? Не может быть! Бедняжка, пойдем наверх. Я сейчас сделаю тебе чаю с ромашкой!

— Я хочу поскорее уйти отсюда!

— Куда ты пойдешь в таком виде? Сейчас умоешься, выпьешь чаю и пойдешь. Разве я отпущу тебя такой чумазой!

Саша рухнула на стул в кухне, еще не веря спасению, пытаясь отдышаться, пока Мартина готовила чай. Здесь по-прежнему не было связи, видимо стены в кухне очень толстые. В Италии в старинных особняках без wifi связь практически недоступна, да и в любом случае интернет медленный.

— Но зачем Тея заперла тебя?

— Это вы спросите у нее. Мне пора.

— Сейчас, минуточку, — Мартина куда-то убежала, а Саша огляделась в поисках оружия, если в друг появится Тея. Отхлебнула горячего чаю, потом еще глоток и еще. Похоже, Мартина добавила в чай еще и мед, тепло сразу согрело сначала горло, потом опустилось ниже, и вот уже согрелись ноги.

— Не знаю, что делать с этой девочкой. Мне так ее жаль, — в кухне появилась Мартина. — Это все он, запер ее словно в тюрьме.

— Надо было запереть получше.

— Что это ты удумала? Девушки часто делают глупости, когда влюблены. А он сказал, что уходит. Конечно, она была убита горем.

— Так вон в чем дело! Джованни бросил Тею.

От мягкого голоса начали слипаться глаза. Все вокруг поплыло.

— Ромашка успокаивает, правда?

Сашины веки отяжелели. Что-то было не так. Она с трудом боролась с сонливостью.

— Мне надо идти… Уже поздно.

— Для тебя слишком поздно, — последнее, что услышала Саша, прежде, чем рухнуть со стула.

Глава 16. Венеция, 1623 год

Больше не было смысла медлить и магистрат направился к монастырю. Чтобы не вызвать очередного протеста церкви, он пришел в одиночестве.

Толкнул тяжелую деревянную дверь и вошел в церковь Сан Джованни и Паоло. При тусклом свете показалось, что перед алтарем в храме расстелен черно-белый ковер. Но это монахи неподвижно лежат на мраморном полу, откуда доносится тихий гул молитв.

Никто не помешал ему войти в кабинет приора, затем в келью… монастырь был пуст, все собрались в храме. Магистрат прошел в сад.

Дверь аптеки приоткрыта, внутри полутьма. Ставни на окнах заперты снаружи. Лишь одинокая свеча на столе, но ей не хватает силы бороться с тенями.

— Я ждал вас, Повелитель ночи. Какой прекрасный антураж, не правда ли? Сумерки… время встречи света и тьмы. Хотя что такое время для Венеции? Его отменили другие силы…Вам ли не знать этого, господин тьмы?

— А вы, приор, представляете свет?

— Как может быть иначе? Я удивлен, что вы не понимаете происходящего. Вы, кто видел своими глазами, что произойдет с этим городом. Он всегда существовал вне времени, поэтому в Венеции никогда не мог родиться ни Лоренцо де Медичи, ни Леонардо, ни Данте… его искусство всегда где-то посередине, здесь нет гениальных поэтов, нет выдающихся личностей, даже правители — это номинальная декоративная должность. Здесь важны не люди, важны камни и так было всегда. Исключительный город. Разве мы не должны сохранить его для потомков?

— Путем убийств? И личного обогащения?

— Да полно вам, господин тьмы. Разве великие цели не подразумевают жертв? Вы пожалели тех, без кого этот город стал чище. А деньги, украшения… что делать с ними бедному монаху-приору? Они пошли бы на благие цели. Ведь за все нужно платить. Молчите? Потому что я прав. Вы же были ТАМ.

— О чем вы?

— Вы знаете, о чем я. Я тоже там был. И видел, во что превратился этот город. Миллионы людей стремятся увидеть камни… вы же не будете возражать, что остались лишь камни? В них нет души, за ними нет людей. Это город камней. Город без жителей, вы же видели это, господин тьмы.

Знаете, почему здесь так боятся камней? Это главный страх наших сограждан, не правда ли? Они боятся, что камни оживут. Вы знаете легенду о колонне на площади Святого Марка, из которой сочится кровь? Или о статуе Иуды с церкви Мадонны дель Орто, которая каждый год улетает на Рождество в Святую землю в сопровождении каменных Веры и Правосудия? Вы знаете, что если приложить руку к статуе купца, которая плачет зимними ночами, можно услышать биение его сердца?

— К чему вы это говорите, приор?

— К тому, что камни победят. Останутся лишь они. Вот только не оживут. Но мы еще можем это изменить, господин тьмы.

— Я все время думал, кого вы мне напоминаете, приор. Теперь я понял. Вы- проповедник на площади, скрытый маской.

— Тот, кто не ходит в церковь, слышит мои слова на площадях.

— Мы с вами не можем изменить будущего. Не можем изменить время.

— С чего вы взяли? Вы путешествуете в сопровождении вашего кота, кажется, вы назвали его именем греческого философа… Он играет со временем и пространством, не правда ли? Значит и мы на это способны. Вы же знаете венецианское поверье: тот, кто убьет кошку, в течение года умрет; с тем, кто покалечит кошку, произойдет несчастье. Тот, кто его придумал, знал древние тайны.

— Вам придется заплатить долг правосудию.

— Сначала докажите, что я виновен. Любой суд освободит меня. У вас нет ничего.

— Поэтому я и пришел сюда. Дать вам шанс. Покаяться перед Светлейшей. Уплатить долг городу, о котором вы так печетесь.

— Вы смешной, господин тьмы. Знаете, я каждый раз с удовольствием произношу это имя. Оно лишний раз напоминает, что вы проиграете. Потому что за мной — свет. Вы подвержены мирским страстям, отвлекающим от долга, даже смутили ум невинной юной девушки. Зачем? Чтобы однажды она поняла, что вы не можете на ней жениться? Что господин тьмы