Тонущая женщина - Робин Хардинг
– Я достану тебе фальшивый паспорт, – пообещал Джесси.
– Как?
– Через даркнет, – беспечно бросил он, словно был своим в том мрачном криминальном мире. – Мне только понадобится твое фото. – Джесси предусмотрел все. Он заботился обо мне. Последний раз обо мне так рачительно заботились, когда я была маленькой. Он попросил только об одном: – Можешь достать денег? У меня есть кое-какие сбережения, но дополнительная сумма нам бы не помешала.
Естественно, Бенджамин контролировал мои банковские счета и кредитные карты, но в доме имелись ценные предметы, которые можно было бы продать или заложить. А также сейф в кабинете мужа, куда, наверное, мне удалось бы залезть, если бы я задалась такой целью. Но я только желала быть с Джесси и быть свободной. Возможно, я была идеалисткой, излишне романтичной натурой, но мне не хотелось деньгами Бенджамина марать начало новой жизни. Слишком долго алчность предопределяла мои решения. Я категорично ответила: нет.
– Слишком рискованно. Не хочу, чтобы у Бенджамина возникли сомнения.
Лицо Джесси омрачилось, но лишь на секунду.
– Я найду работу в Панаме, – пообещала я. – А когда накоплю немного денег, открою пекарню. Всегда об этом мечтала.
– Конечно, – согласился он. – Мы справимся.
Я поцеловала его.
– Мы точно справимся.
* * *
Укрывшись в ванной (в одном из немногих помещений в доме, где не было камеры видеонаблюдения), я написала предсмертную записку.
Бенджамин,
Последние шесть лет моей жизни ты превратил в ад, и это еще мягко сказано. Жить так больше я не могу и другого выхода не вижу. Твои издевательства и жестокость довели меня до этого. Я больше ни дня не останусь твоей рабыней.
Прощай,
Хейзел
Муж придет в бешенство. Какое кощунственное предательство! Неслыханное унижение! Наглое попрание его власти.
* * *
Погода в то утро была ласковая, но меня, когда я выскользнула из постели и облачилась в спортивный костюм, била дрожь. Бенджамин спал глубоким сном. Он просыпался в семь. Муж не услышит, как я выхожу из дома, а если и услышит, ничего не заподозрит. Я просто, как обычно, отправилась на утреннюю пробежку. Но я не могла унять дрожь, кладя предсмертную записку в выдвижной ящик тикового буфета. Хотела, чтобы он нашел ее уже после того, как я уеду от него далеко.
Последние два утра мне на моем маршруте попадалась старенькая «Тойота», всегда на одном и том же месте. Я предположила, что машину кто-то бросил или, может, угнал. В салоне я никого не видела, не заметила, что у кресла спинка была откинута назад. Разумеется, в то утро на «Тойоту» я особого внимания не обратила. В голове звенело от нервного напряжения и волнения. Я предвкушала скорую свободу. Жизнь с человеком, которого люблю.
На берегу эмоции вдруг переполнили меня. Из груди вырвался судорожный всхлип, и я осознала, что плачу, ведь я навсегда расставалась с мамой. Хоть я и редко ее навещала, хоть она перестала меня узнавать, она по-прежнему была моей мамой. И где-то в глубине ее затуманенного тяжелой болезнью сознания по-прежнему жил человек, которого я любила.
– Прости, – громко произнесла я. И вошла в океан.
Вода оказалась еще холоднее, чем я ожидала, но я рассчитывала находиться в ней недолго. Мне нужно было дойти до конца отмели и проплыть несколько ярдов, чтобы Джесси мог меня подобрать. У меня возникла мысль оставить на берегу куртку, бросить в океан одну кроссовку перед тем, как Джесси посадит меня в свою машину и повезет в шлюпочную гавань. Но Джесси сказал, что это слишком рискованно. Нас могут увидеть. А из-за отмели подогнать яхту близко к берегу он не сможет. Поэтому мне придется войти в Тихий океан полностью одетой. Трагическая фигура. Должно выглядеть натурально.
У меня окоченели ноги, зуб на зуб не попадал, но я погрузилась в воду и, отчаянно дрыгая ногами, поплыла вперед. В ледяной воде переохлаждение наступает в считаные минуты, но я была уверена, что Джесси ждет меня с одеялами и чаем. Он спасет, согреет и увезет меня.
Я быстро слабела, из последних сил боролась с течением. Вообще-то я плаваю прилично, но холод и отяжелевшая одежда тянули меня вниз, все глубже и глубже. Вот уже и голова ушла под воду. Где же яхта? Почему Джесси не спешит на помощь? На несколько секунд меня ослепила паника, а потом одолела смертельная усталость. Чего проще перестать бороться и отдаться на волю океана. Позволить себе заснуть, забыться вечным сном.
А потом чья-то рука потянула меня наверх, из воды.
Глава 28
– Где ты был? – спросила я сдавленным от волнения голосом.
– Опоздал на пять минут, – ответил Джесси, подушечками больших пальцев вытирая мои слезы. – Может, на десять. Приятель с задержкой прибыл в гавань.
– Я чуть не утонула.
– Слава богу, ты жива. – Он привлек меня к себе, поцеловал в макушку. – Только та женщина все испортила.
Мы находились в его квартире, где придумали план побега. Я положила голову ему на грудь, свернулась калачиком на его темно-сером диване.
– Можно еще раз попытаться.
Джесси промолчал.
– Кто она такая? – наконец спросил он. – Что ей известно?
– Никто. Бездомная, живет в своей машине. – Но в моем голосе слышались пронзительные нотки. Неужели Бенджамин что-то заподозрил? Неужели это он велел той женщине караулить возле берега, чтобы помешать мне осуществить свой план? Я тогда прибежала домой, разорвала предсмертную записку на мелкие клочки, которые смыла в унитаз. Потом сунула мокрую одежду в стиралку и встала под душ. Выйдя из ванной, как обычно, приготовила мужу завтрак. И после как ни в чем не бывало встретилась с Джесси в тренажерном зале. Но я давно усвоила, что Бенджамина нельзя недооценивать.
– Я не хочу повторять попытку, пока мы не выясним, кто эта стерва. – Джесси, судя по его тону, злился, и имел на то полное право. Если бы не та женщина, теперь мы были бы в Беллингхеме, ехали в аэропорт. И все же я внутренне поморщилась, услышав оскорбительное слово в ее адрес. – Итак, что ты ей рассказала? – допытывался Джесси. – О чем вы говорили?
