Последний секрет на троих - Галина Владимировна Романова
– В каком смысле? – часто-часто заморгала Соня.
– В том самом, что эксперты при более тщательном исследовании оттиска автомобильной резины установили, что он был оставлен на следующий день после аварии или даже еще на следующий день. А не тогда, когда лило как из ведра! Зачем?!
Мелихов с Соней переглянулись, оба едва заметно пожали плечами.
– А ты, старлей, что в Затопье вытворяешь? Пристаешь к старым людям, доводишь их до слез. В курсе, что на тебя поступила жалоба в райотдел? Еще нет? Ну теперь знаешь. Молодцы! Орлы!
Скандальный монолог полковника продолжался еще минут пятнадцать. После, получив четкие указания: не лезть, не соваться и даже не думать, – Мелихов с Соней вышли из кабинета.
– Кто же настучал? – тут же задался вопросом Женя, выходя из приемной полковника.
– Конев, кто же еще! Слухи дошли, что он теперь вместе с Николаевым ведет расследование.
– В смысле? – остановился посреди коридора Мелихов, уставившись на нее широко раскрытыми глазами. – Николаев и Конев что…
– Сотрудничают. Я так это поняла.
Соня медленно пошла по коридору к их кабинету. То, что Женя впервые со дня гибели Насти с ней говорил хотя бы как с другом, было приятно. Получалось, что под давлением «вражеских» сил они были вынуждены стать союзниками. Ну, что же, худой мир лучше любой ссоры. Она, конечно, не позволит себе размечтаться ни до чего такого. И с утра уже пару раз одергивала себя, засмотревшись, как он работает: без конца ероша волосы и покусывая верхнюю губу. Она обожала эту его привычку прежде. Находила это милым.
Нет, нельзя. Возврата к былым отношениям не будет. Слишком много чего произошло. Слишком огромная пропасть между ними разверзлась. Она не сумеет ее перепрыгнуть. А он… не захочет.
– Софийка, поясни, – пристал Женя уже в кабинете, сам не заметил, что назвал ее как раньше, когда они еще были парой. – Что значит – сотрудничают? Николаев ему стучит? Сливает кого-то из нас Коневу?
– Не исключаю.
Соня не дошла до своего стола, заглянула в чайник. Пусто.
– Может, кофе? – спросила она Мелихова, боясь получить отрицательный ответ.
– Сиди. Я сам сбегаю, – рассеянно отозвался он и, прошмыгнув мимо нее к двери, пробормотал: – Дела… Николаев стучит… Кто бы мог подумать!
Вернулся Мелихов с кофе и пирожками.
– Успел сбегать в кафе, там как раз в это время выпечку достают. Это Настя засекла время.
Вспомнив о погибшей девушке, Мелихов тут же загрустил. И к пирожкам не притронулся. И кофе отставил в сторону.
Слишком мало времени прошло, решила Соня, откусывая пирожок. Он не может так вот сразу забыть Настю и переключиться на свою бывшую девушку. То есть на нее. И они с Настей не просто расстались. Она погибла. И Мелихов, получается, сейчас должен быть в трауре. Другими словами, должен соблюсти приличия, прежде чем…
Опять она размечталась! Что за дура!
– А почему ты не спрашиваешь, откуда я узнала о Николаеве и Коневе?
– Спрашиваю. – Он не поднял на нее взгляда от клавиатуры, продолжил что-то сосредоточенно печатать. – Откуда?
Чего это он так сразу отстранился? Наказывает себя за то, что позволил себе расслабиться и посмотреть на нее прежними глазами? За кофе с пирожками сбегал, назвал ее как раньше в минуты близости. Но это же не делает его боль от потери Насти слабее. Это просто помогает ему жить и…
– Мне позвонил человек, к которому они нагрянули в гости, – проговорила София, одернув себя.
Что-то слишком много она сегодня думает о Мелихове. Непозволительно много. То, что они получили общий нагоняй от полковника, пристраивает их по одну сторону баррикады, но не делает влюбленными. Ее – возможно. Его – нет.
– Что за человек? – все так же, продолжая печатать, поинтересовался капитан Мелихов.
– Один хороший знакомый моей сестры Антонины. Точнее, у них были отношения. Они их тщательно скрывали, им это нравилось. Но я знала, что между ними что-то есть.
– У твоей сестры были отношения с мужчиной? – откинувшись на спинку кресла, изумленно воскликнул Женя. – А я-то думал, что она такая вся – бизнесвумен, без чувств, без сердца.
– То, что она тебя не приняла, не делало ее сухарем, – сразу обиделась за Тонечку Соня.
– Надо же! – словно не слыша ее, продолжил удивляться Мелихов и головой покачал. – И кто же счастливчик?
– Какая разница. – Она вдруг решила не называть никаких имен. – Факт остается фактом: эти двое объединили усилия и нашли человека, с которым у моей сестры был тайный роман. Вряд ли он мог что-то им рассказать. Этот человек очень далек от всего, что связано с бизнесом. И в Тонины дела никогда не влезал. Но могу сказать одно: они хорошо работают. А мы…
– А что мы? Экспертиза слепка колеса сфальсифицирована, я считаю.
– Громкое заявление, – глянула она на него с усмешкой.
– Просто коллеги поняли, что это никуда их не выведет, только добавит головной боли, вот и сделали подобное предположение, – он развел руки в сторону, помотал головой. – Все объяснимо.
– Еще одно громкое заявление, товарищ капитан. – Соня задрала взгляд к потолку и принялась фантазировать: – А что, если тот злоумышленник, который сбил машину Якушевой с дороги, на следующий день туда возвращался? И мы именно тот след с тобой увидели. Можно такое предположить? Гипотетически?
Подумав, Мелихов согласно кивнул. Постучал согнутым пальцем себя в висок.
– Можно. Но это не делает его невиновным в ее гибели. Так? Вдруг он что-то потерял по дороге? Какую-то деталь от машины? Кусок бампера, к примеру. И приехал его забрать.
– И забрал, раз мы ничего не нашли. Но все это за уши притянуто, ты понимаешь, да? След мог остаться от машины охотника, рыбака, простого гражданина, который там решил проехать просто потому, что это короткий путь на трассу из того же Затопья. Замечу, почти на десять километров короче. Так что, капитан, обвинять наших коллег в каком-то преступном сговоре несправедливо.
Соня вытянула под столом ноги и поморщилась. Угораздило ее сегодня утром достать новые туфли из коробки. Зачем? Хотела произвести впечатление на Мелихова? Он даже не взглянул на нее ни разу. В смысле, ниже уровня ее плеч его взгляд не опускался. А она ноги намяла, и теперь наверняка будут мозоли. И узкая юбка неудобная. И шелковая блузка все время из нее выползает и топорщится пузырем под лопатками. Она не видела, предполагала. И то и дело заталкивала скользкую ткань под ремень.
Дура!
– А ты чем таким предосудительным занималась в Затопье, что жалобу на тебя накатали, товарищ старший лейтенант? – вдруг вспомнил Мелихов ядовитые замечания полковника Власова. –
