Лесная кукла - Анна Васильевна Дубчак
Вика постаралась поскорее зайти в дом, чтобы закрыть эту тему. Ей хотелось сосредоточиться уже на своих чувствах, воспоминаниях. К тому же она понимала, что, решаясь на эту поездку, на встречу с Юрой, попавшим в трудное положение, она может только лишний раз травмировать его своим появлением. Или (а вдруг?), наоборот, подбодрит его, поможет просто своим присутствием?
Но в последнее верилось с трудом. Скорее всего, своим «воскрешением» она заставит его нервничать, и, не дай бог, конечно, он свяжет ее появление с убийством в том самом лесу. Просто ассоциативно.
Так что же ей делать? Ехать или нет? Как сказал отец, они с Антоном Сергеевичем, Юриным отцом, голову сломали, почему убитая женщина одета примерно так же, как и Валя в тот день, когда пропала.
Да, как это ни странно, но Вика теперь уже, во взрослом возрасте, стала воспринимать себя Валей во всем, что касалось Сапроново и истории с ее «похищением», и Викой – с того времени, как они переехали в Каменку и ей выправили новое свидетельство о рождении, а потом и паспорт. Теперь она Виктория Андреевна Горная. А могла бы, если бы не кульбит придурочной эгоистки Лены, так и остаться Валентиной Андреевной Осиповой. Поэтому она, когда мама называла ее Валей, реагировала спокойно. Понимала ее и, само собой, отзывалась.
С одной стороны, ей теперь уже просто не терпелось поскорее встретиться с Юрой. Да только уже для того, чтобы увидеть выражение его лица, когда она скажет ему, кто она такая. Вот он удивится! Или его отец уже рассказал ему о ней?
Она перезвонила отцу. Он сказал, что нет, он пока ничего Юре не рассказывал. Потому что не знал, как он отреагирует, тем более в такой сложный период. Очень боялся его лишний раз потревожить.
Вика обрадовалась. Вот и хорошо. Она сама придумает, как это сделать. И вообще, ей уже не терпелось увидеть его и обо всем расспросить из первых рук. Что это за убийство такое? И почему все так зациклились на этом платье в горошек? Да мало ли женщин носят такие платья? Может, Юра сам себе все это напридумывал?
На этот раз она не стала собирать продукты в подарок отцу. Решила поехать налегке. Оделась красиво, нарядное платье в маках и белые новые кеды, подкрасилась, взяла лишь самое необходимое в дорогу (бутерброды и термос с кофе), попрощалась с матерью и поехала в Москву.
Но, едва выехав, сменила маршрут навигатора: в Сапроново! Она остро почувствовала необходимость побывать в том самом лесу. Все вспомнить и подготовиться к встрече с Юрой. Конечно, она знала уже из фотографий соцсетей, как он сейчас выглядит. Но, вспоминая, представляла себе его тем мальчишкой, веселым и каким-то солнечным, который заполнил собой все ее нежное сапроновское детство.
Погода в тот день выдалась сумасшедшая, весенняя, теплая, солнечная. Вика подставляла лицо солнцу и с бьющимся сердцем приближалась к знакомым местам. И это был непередаваемый кайф, вот так, за рулем собственной машины, мчаться в свое детство, врываться в свои воспоминания. А что, если сейчас, возле тропинки, ведущей в лес от дороги, она увидит мальчишку на велосипеде? И это будет он, Юра…
И она заплакала, лишь представив себе все это. До нее только сейчас начал доходить смысл этой спонтанной поездки: а ведь и она тогда была травмирована! Ведь и ее взяли и с корнем вырвали из ее привычного мира, детского счастья и переместили в другой, непонятный, с какой-то теткой, которая просила называть ее мамой. Оторвали от любящего отца, с которым ей всегда было хорошо и она чувствовала себя защищенной. От мамы, которая всегда была с ней нежной и ласковой и которая, оказывается, и не была вовсе ее мамой, а лишь «злодейкой Леной»… От сапроновской детворы, от игр на свежем воздухе, от ее велосипедных прогулок, от пирожков с яблоками, которые пекла мама Юры, тетя Таня, от прохладного и крепко пахнущего хвоей леса, от качелей…
Но мальчишку на велосипеде она не увидела, поднялась по тропинке в лес. Один процент из ста был, что она встретит там уже взрослого Юру, который снова приехал сюда, чтобы еще раз осмотреть место преступления или, точнее, место захоронения женщины. И этот процент не сработал.
В лесу никого не было. Зато сохранились качели, а неподалеку от них Вика обнаружила обрывки желто-черной баррикадной ленты, которой в тот роковой день был огражден участок с криминальным трупом. То, что он криминальный, Вика нисколько не сомневалась. Если бы местные жители обнаружили труп женщины, умершей, предположим, от сердечного приступа, то никакой шумихи это бы не вызвало и отец уж точно не потревожил бы ее подобной новостью. Но на месте преступления был Юра, и женщина была присыпана землей и хвоей. Именно что присыпана, а не похоронена, не закопана. И как же это могло совпасть, что в лесу на одном и том же, можно сказать, месте оказались и Юра, и труп?
Да никак! Никакое это не совпадение. Женщину кто-то убил и вызвал туда Юру. Нарочно, чтобы подставить. Больше того, все было сделано таким образом, чтобы он не смог сбежать. И не потому, что такой храбрый и верит во вселенскую справедливость, а потому что на женщине было то злосчастное платье, которое напомнило бы ему о его детстве и подружке Вале. И совершить эту подлость мог только тот, кто знал о его сапроновском детстве и, главное, о том, что была в этом его детстве девочка-подружка, на которой в день своего исчезновения было белое платье в красный горошек. И человек этот был ему близок. Возможно, кто-то из его семьи или невеста? А может, сестра?
На земле, на рыжей мягкой хвое, было много окурков, и лес потому казался чужим, зловещим, мрачным и даже опасным. Это место, когда-то облюбованное
