Наваждение - Линкольн Чайлд
Пендергаст миновал поворот, и перед путниками возник особняк, четко вырисовывавшийся на фоне затянутого тучами неба. Д’Агоста смотрел на дом с удивлением. Он ожидал увидеть изящное здание, столь же изысканное, сколь просты остальные дома в городе, но особняк, хоть и большой, оказался далек от изящного и, скорее, походил на форт, уцелевший со времен присоединения Луизианы к США.
В торцах особняка, сложенного из огромных бревен, торчали высокие башенки, а на приземистом главном фасаде красовались бесчисленные маленькие оконца. Фасад венчала площадка с шипастой железной оградой в совершенно ином стиле. Дом одиноко стоял на небольшом холме; за ним, на востоке, простирался густой темный лес, а дальше — обширная Черная Топь. Над лесом полыхнула молния, и особняк осветился призрачно-желтоватым светом.
— Помесь замка и сруба, — сказал д’Агоста.
— В конце концов, строил его торговец древесиной. — Пендергаст кивнул на площадку. — Наверное, осматривал сверху свои владения. По слухам, у него было поместье в шестьдесят акров, включая часть кипарисовых рощ в Черной Топи. Потом правительство выкупило эти земли, там устроили государственный заповедник.
Пендергаст подъехал к особняку и остановился. Посмотрел в зеркало заднего вида и только тогда заехал задом и выключил двигатель.
— Ждем гостей? — спросил д’Агоста.
— Незачем привлекать внимание.
Начался дождь. По ветровому стеклу и поднятому верху застучали здоровенные капли. Пендергаст вышел; д’Агоста выбрался следом. Оба бросились под навес заднего крыльца. Лейтенант тревожно поглядывал на странное сооружение. Именно такое оригинальное здание должно привлекать писателя. Крошечные окна были все до единого закрыты ставнями, на двери висела цепь с замком. Вокруг дома, смягчая грубые линии фундамента, буйно разрослись сорняки. Некоторые бревна покрылись мхом и лишайниками.
Пендергаст в последний раз огляделся и занялся замком на цепи. Взялся рукой за дужку, повертел так и сяк, вставил в скважину отмычку… Одно быстрое движение — и дужка с громким скрипом отпала. Пендергаст снял цепь и с помощью отмычки легко разобрался с замком двери. Он толкнул створку, и та с недовольным взвизгом растворилась. Вынув из кармана фонарик, Пендергаст ступил внутрь. Д’Агоста давным-давно усвоил: коль работаешь с особым агентом, без пистолета и фонарика не ходи. И теперь, достав собственный фонарик, он последовал за Пендергастом в дом.
Они оказались в просторной, старомодно обставленной кухне. В середине стоял большой обеденный стол, а вдоль стены белели ровным рядом плита, холодильник и стиральная машина. На этом вид обычной кухни и кончался. Все дверцы шкафчиков были раскрыты, столовая и кухонная посуда — почти вся перебитая — валялась на столах и на полу. Крысы растащили и разбросали остатки припасов — повсюду лежали сморщенные заплесневелые бобы, горстки круп и риса. Стулья поломаны, перевернуты, на стенах — следы ударов то ли кувалдой, то ли кулаком. С потолка насыпалась штукатурка; она лежала на полу горками белой пудры, испещренной следами насекомых. Д’Агоста поводил лучом фонарика по кухне, по которой словно пролетел ураган. В одном из углов луч замер — там лейтенант увидел засохшее пятно чего-то похожего на кровь, а рядом, на стене, на высоте груди, — несколько отверстий от пуль крупного калибра и кровавые брызги.
— Думаю, именно здесь наш мистер Доан и встретил свой конец — по любезности местного шерифа. Похоже, дрались всерьез.
— Да, застрелили его, видимо, здесь, — пробормотал Пендергаст. — Но борьбы не было. Весь этот разгром учинен раньше.
— Что же случилось?
Прежде чем ответить Пендергаст еще раз огляделся.
— Сумасшествие. — Он посветил на дверь в дальней стене. — Пойдемте, Винсент, — давайте продолжим.
Они медленно прошли по первому этажу, осмотрели столовую, кабинет, буфетную, гостиную, ванные и прочие комнаты разного назначения. Повсюду они встречали такой же хаос: перевернутая мебель, побитая посуда, книги, изорванные в клочья и разбросанные по полу. В камине в кабинете оказались сотни мелких косточек. Внимательно их изучив, Пендергаст объявил, что они беличьи и, судя по положению, белок этих затолкали в дымоход, а потом, разложившись, они попадали вниз. В другой комнате обнаружился грязный засаленный матрац, окруженный остатками многочисленных трапез: пустые жестянки из-под ветчины и сардин, обертки шоколадных батончиков, смятые пивные банки. Один угол, по-видимому, использовался вместо туалета, причем не убирался и не чистился.
Никаких картин на стенах не было — ни в черных рамах, ни в других. Единственное, что украшало стены, — это бесконечные узоры, начерканные фиолетовым маркером: масса завитушек и закорючек, вид которых вызывал тревогу.
— Господи, что же могло Хелен здесь понадобиться?
— Крайне любопытно, — ответил Пендергаст, — особенно учитывая, что во время ее визита семья Доан считалась гордостью Санфлауэра. Злобное помешательство обрушилось на них гораздо позже.
Снаружи зловеще грохотала гроза, за ставнями мелькали багровые вспышки.
Пендергаст и д’Агоста спустились в пустой подвал, который тоже подвергся вспышкам сумасшедшей ярости, бушевавшей на первом этаже. После тщательных, но бесплодных поисков детективы поднялись на второй этаж. Здесь разрушений было немного меньше, однако зрелище все равно удручало. В комнате сына одну стену почти полностью закрывали похвальные грамоты — за успехи в учебе и общественной деятельности. Выдали их, судя по датам, в течение года-двух до и после визита Хелен Пендергаст. Зато противоположную стену украшали иссохшие головы животных — свиней, собак, крыс, — попросту прибитые к дереву. Их никак не обработали, даже не обескровили — под ними застыли широкие потеки крови.
Комната дочери пугала еще больше — полным отсутствием индивидуальности. Единственной характерной чертой оказался ряд книг в красных переплетах; кроме них и антологии стихов, на полке ничего не было.
Приятели медленно прошли по пустым комнатам. Д’Агоста тщетно пытался найти смысл в этой бессмыслице.
В самом конце холла оказалась запертая дверь. Пендергаст вынул отмычки и принялся орудовать ими в замке. Дверь, однако, не открывалась.
— Ну, начинается, — сказал д’Агоста.
— Если вы, дружище, взглянете на верхний косяк, то увидите: дверь, помимо того что заперта, еще и привинчена шурупами. — Пендергаст убрал руку. — Мы сюда вернемся. Давайте сначала осмотрим мансарду.
Мансарда состояла из комнатушек, приютившихся под карнизом, полных отсыревшей мебели и старых вещей. Д’Агоста и Пендергаст проверили все ящики и чемоданы, подняли тучи пыли, но нашли только старомодное поношенное тряпье, множество собранных в стопки и перевязанных бечевками газет. Пендергаст порылся в старом ящике с инструментом, разыскал там отвертку и положил в карман.
— Проверим башни, — предложил он, с видимым недовольством отряхивая пыль с
