Поэзия убийства - Наталия Николаевна Антонова
«Мирослава с её пристрастием к джинсам и кроссовкам точно не является мечтой метросексуала, – усмехнулся про себя Морис, – этих красавчиков не вдохновит её чёрный пояс по карате, умение стрелять с двух рук и лихое, порой на грани фола, вождение автомобиля».
«Метросексуалы обожают многочасовой шопинг», – вспомнил Миндаугас.
«Короче, ужас!» – Морис на мгновение зажмурился. Но тотчас открыл глаза. Всё-таки он ещё был не в салоне, а за рулём автомобиля на довольно оживлённой трассе.
Детектив знал, что метросексуалов много среди представителей шоу-бизнеса. Круг же его общения лежит в иной плоскости.
Однако ему нужно было вжиться в образ этого завсегдатая фитнес-клубов и дорогих салонов красоты.
И тут неплохо вспомнить о Пушкине, если Александр Сергеевич говорил, что можно быть дельным человеком и думать о красе ногтей, то почему бы не поверить ему.
«Как денди лондонский одет…» – прошептал Морис вслух.
Он и впрямь постарался одеться стильно, правда, без излишеств.
Подъехав к «Шамаханской царице», он сосчитал до десяти, выбрался из салона «БМВ», закрыл машину и уверенно зашагал к дверям салона, которые перед ним тотчас разъехались.
Он узнал охранника, но тот его, кажется, нет. Зато Леночка Королькова, стоявшая за стойкой администратора, узнала его сразу и расцвела, как майская роза. Что и неудивительно, разве может девушка забыть такого парня, как Морис Миндаугас. Да и Алевтина Самойловна постаралась – и не только напомнила, но и проинструктировала свою сотрудницу.
– Здравствуйте, Елена Олеговна, – кивнул Миндаугас, приветливо улыбаясь девушке.
– Просто Лена, – ответила Королькова не менее приятной улыбкой. – Вы хотите пройти у нас все процедуры?
– Нет-нет, – испуганно ответил Морис.
Королькова спрятала улыбку в уголках губ.
– Да-да, я запамятовала, Алевтина Самойловна сказала, что вас интересует массаж кистей и обработка ногтей.
– Что-то в этом роде, – кивнул детектив.
– Тогда вы пришли по адресу! Никто не способен сделать это лучше нашего Юлика!
– Простите…
– Нашего мастера зовут Юлий Аркадьевич Гордиевский.
– Приятно это узнать от вас, Леночка.
– Почему?
Миндаугас загадочно улыбнулся.
– А уж мне как приятно с вами пообщаться, – не моргнув глазом ответила Королькова и приступила к оформлению документов.
Тем временем Морис краем глаза, к своему большому облегчению, заметил, что в холле расположились ещё трое мужчин.
– Они тоже к Гордиевскому? – спросил он.
– Нет, это наши постоянные клиенты. У них сегодня другие процедуры. Вы будете платить наличными или картой?
– Картой.
После того как расчёт был завершён, Королькова объяснила, как Морису дойти до кабинета мастера Гордиевского.
– Там нужно будет занять очередь? – спросил Морис.
– Ну что вы! – искренне возмутилась Леночка. – Я забронировала вам время. Сразу же пройдёте в кабинет Юлика.
– Спасибо.
– Пожалуйста. Мы очень надеемся, что вам у нас понравится и вы станете нашим постоянным клиентом.
Морису не хотелось разочаровывать девушку, но и лгать он ей не собирался, поэтому, не проронив ни слова в ответ, только лучезарно улыбнулся.
Королькова не обманула. Едва Морис постучал в дверь, как сразу же был приглашён внутрь.
Кабинет Гордиевского совсем не был похож на закуток маникюрши в парикмахерской, он представлял собою скорее будуар какой-нибудь маркизы.
«Так вот где заботятся о красоте ногтей современных денди», – подумал Миндаугас.
– О! – тем временем вырвалось помимо воли у хозяина кабинета, едва он увидел детектива. Но Гордиевский тотчас опомнился: – Проходите, пожалуйста, меня зовут Юлий Гордиевский.
– Морис Миндаугас, – представился детектив и опустился в кресло, на которое ему указал взмахом ухоженной руки Юлий.
– Вы из Прибалтики? – спросил мастер.
– Можно сказать и так. Из Литвы.
– Как же, как же, – рассеянно проговорил Гордиевский. – Русско-литовское княжество. Как сейчас помню, князь, как его… – Юлий пощёлкал пальцами.
– Князей было несколько, – подсказал Морис, пряча улыбку, – княжество просуществовало с тринадцатого до конца шестнадцатого века. Его называли также Литовская Русь.
– Да-да, припоминаю уроки истории, – пробормотал рассеянно Юлий.
Было видно, что он потерял интерес к русско-литовскому государству если не навсегда, то надолго.
Морис не корил его за это. Ведь, судя по всему, «мастер ухоженных рук», как назвал его про себя детектив, хотел сделать ему приятное своим упоминанием о литовском князе.
– Но вернёмся к нашим рукам, – сказал Гордиевский, опускаясь на место мастера.
Он внимательно рассмотрел руки детектива.
– Ну, что сказать, руки у вас великолепные! Но, – Гордиевский поднял вверх указательный палец, – нуждаются в более тщательном уходе.
– Именно за этим я сюда и пришёл, – тихо ответил Морис.
– И правильно сделали! – воскликнул Юлий и тут же, подняв глаза, вперился в лицо Мориса. По его глазам было видно, что и за лицом Мориса он поухаживать не отказался бы. Но это был не его профиль, поэтому Гордиевский снова вернулся к рукам. – А вы знаете, – спросил он, – такого бельгийского писателя, как Сименон?
– Кто же не знает отца Мегрэ, – ответил Морис.
– Вот именно! Но вы наверняка не знаете того, что, когда у Сименона не было вдохновения и на него накатывала меланхолия, он шёл… Куда?
– В бистро, – решил подыграть Гордиевскому детектив, хотя прекрасно знал, о чём именно Юлий собирается ему поведать.
– А вот и нет! – обрадованно воскликнул мастер. – Он шёл к маникюрше! И опытные манипуляции этих, без преувеличения будет сказать, фей возвращали ему и вдохновение, и умиротворение.
– Я думаю, что вы тоже волшебник своего дела, – решил пролить немного живительной лести Морис.
– Я бы мог сказать, что я ещё только учусь, – напустив на себя скромный вид, потупился Юлий. – Но вы не ошиблись! Я мастер своего дела! И я больше не могу терпеть! Я буквально истекаю желанием.
При этих словах Морис похолодел. Но, к счастью, Гордиевский быстро продолжил:
– Приступить к процедурам, которые придадут вашим рукам воистину королевский вид.
Детектив про себя облегчённо вздохнул и расслабился.
Гордиевский и впрямь оказался высококлассным мастером. Его прикосновения были почти неощутимы, но действовали на клиента чуть ли не магически. Морису захотелось закрыть глаза и задремать. Но он пересилил себя и проговорил вкрадчивым голосом:
– Наверное, вам не очень-то интересно работать с мужскими руками.
– Ну что вы! – горячо возразил Юлий и тут же сдал назад. – Женские ручки, конечно, нежнее мужских, у них более тонкая кожа, и они требуют более бережного подхода, но уверяю вас, мне доставляет удовольствие и работа с мужскими руками. Вы мне верите?
– Верю, – ответил Морис и перевёл разговор в нужное ему русло, – но к вам меня привели женские руки.
– Как это так? – удивился Юлий.
– Очень просто, – не моргнув глазом солгал Морис, – нам с подругой потребовался строительный материал, и мы купили его у производителя. Там случайно оказалась жена хозяина Стелла Эдуардовна Тавиденкова, ухоженность её рук просто потрясла меня, и я
