Лезвие света - Андреа Камиллери
— Нет, спасибо.
Про арест Ди Марты — ни единого словечка. И эта стена, в которую утыкается Лоредана всякий раз, как хочет выйти с кем-то на связь, а Валерия ей не дает.
В контору не поехал, а сразу направился обедать к Энцо. Потом прогулялся до мола, сел передохнуть на плоский камень. Краб, едва завидев его, скрылся под водой. Должно быть, не в настроении для игр. Видно, и крабам случается встать не с той ноги.
Было очевидно, что на первый план в расследовании убийства Савастано выходила Валерия Бонифачо. Возможно, он допустил ошибку, отдав все дело на откуп Мими. Надо было подключить и Фацио.
Вернулся в контору.
— Ай, синьор комиссар! Синьор Спустито звонил, говорит, если вы ему наисрочнейше перезвоните, то он на месте.
— Катарелла, это часом был не синьор Спозито?
— А я разве не так сказал?
— Ладно, позвони ему и переключи на меня.
— Монтальбано?
— Это я. Начальник сказал, и вот…
— Я потому и звонил. Сказал начальнику, что нет нужды.
— Не понял.
— Я объяснил начальнику — он, видимо, не так понял, — что мне не нужны люди.
— А я кто, лошадь, что ли?
— Монтальбано, мне нужны чернорабочие, а не спецы вроде тебя.
— Понял. Не хочешь, чтобы я под ногами путался.
— Да ладно тебе! И в мыслях…
— Боишься, что мне достанутся лавры поимки?
— Пошел ты знаешь куда! В общем, ты мне не нужен, ясно?
— Куда уж яснее.
Спозито будто заколебался.
— Прости, Монтальбано, но обстоятельства…
— Сам теперь иди в задницу!
Не ожидал от Спозито подобного. И что еще там за обстоятельства?
Но была в этом какая-то неувязка.
Он нарочно его подначивал, но Спозито не повелся.
Собрался было позвонить Бонетти-Альдериги за объяснениями, потом передумал.
Возможно, оно и к лучшему. Зато обойдется без долгих пеших прогулок по сельской местности в жару и в сырость.
А вдруг бы пришлось есть вареную баранину или кровяные колбаски — да он такое и в рот не положит! — в хижине у какого-нибудь овчара.
Вызвал к себе Фацио.
Прочитал ему две записи разговоров, сообщил о звонке, который прослушал утром.
— Что скажешь?
Фацио высказался примерно в том же духе, как думал и он сам, заключив, что Бонифачо замешана в этом деле по уши.
— Тогда дело за тобой, Фацио. Ты мне уже кое-что сообщил про Валерию Бонифачо, но этого слишком мало. Надо покопаться в ее жизни. Разузнать о ней все, что только возможно.
— Будет нелегко, но я постараюсь.
— Начни прямо сейчас.
— Ах да, я хотел вам кое-что сказать. Завтра снова откроют супермаркет Ди Марты.
— А что, его закрывали?
— Да.
— А кто будет вести дела?
— Ди Марта оформил через адвоката общую доверенность на жену.
— У Ди Марты есть еще собственность?
— У него денег как грязи, комиссар. Владеет складами, домами, землей, рыболовецкими судами…
К семи вернулся Ауджелло.
— Есть новости?
— Да. Как я тебе говорил, к четырем поехал к Валерии. Та встретила меня в дезабилье: накинула пеньюар, а под ним одни трусики и лифчик.
— Боевой наряд.
— Вот именно. Но она следит за дозировкой, поэтому в спальню не повела. Мы остались на диване и занимались всем, чем возможно, кроме главной вещи. У нее отличный контроль, всегда успевала меня вовремя остановить.
— Сказала хоть что-то?
— Сальво, поверь мне, она — та еще штучка. Намекнула, что речь идет о пакете, который она мне вручит, но он не для меня. Я спросил, кому его надо отнести, она рассмеялась. Объяснила, что его не надо никому передавать или показывать. А надо незаметно положить в одно место. Если меня застукают, я сильно рискую. Я спросил, что в пакете, а она ответила: лучше мне этого не знать. В общем, я согласился.
— И когда она передаст пакет?
— Сказала, пакета при ней нет. Сегодня вечером принесут.
— Ты будешь у нее ужинать?
— Нет, мы встречаемся завтра в обед. Сегодня после ужина у нее дела.
— Может, как раз пойдет забирать пакет?
— Понятия не имею.
15
Ровно в восемь он вышел из комиссариата и понесся в Маринеллу. Погода позволяла накрыть на веранде. Подошел к холодильнику и застыл.
Не из-за того, что увидел внутри — даже разглядеть толком не успел, — а из-за промелькнувшей в голове мысли.
Где вообще была его голова? И чем были заняты мозги?
Вопросы риторические, ведь он отлично знал, что было на уме и где были мозги: в Милане, рядом с Мариан.
И он совершил оплошность размером с дом, да нет, с целый небоскреб.
Как теперь поправить дело? Есть только один выход. Сделать все самому, лично и персонально.
Тогда надо немедленно предупредить Мариан. Услышав его голос, та изобразила удивление.
— Привет, комиссар. Какими…
— Прости, хотел попрощаться.
— А ты где?
— Дома, но скоро выйду.
— Куда собрался?
— Есть одна ночная работенка.
— Во сколько вернешься?
— Понятия не имею.
— Так, значит, тебе не перезванивать?
— Вряд ли ты меня застанешь.
— Как жаль. Ты спешишь?
— Да.
— Ну тогда до завтра, комиссар.
— До завтра.
Поставил кофе, быстренько переоделся: натянул штаны с кучей карманов, по которым рассовал мобильник, сигареты, книгу, зажигалки, фонарик, фляжку с виски и небольшой термос, наполнив его свежесваренным кофе.
Потом надел охотничью куртку, а на голову — кепку. Через плечо повесил бинокль ночного видения.
Сделал себе пару бутербродов, один с колбасой, второй с сыром (слава богу, Аделина пополнила запасы), прихватил полбутылки вина. Все распихал по карманам куртки.
Вышел, сел в машину и снова поехал в Вигату.
Конечная точка: Виа Палермо, 28.
Валерия Бонифачо сказала Ауджелло две важные вещи: что этим вечером ей передадут пакет и что после ужина ей надо отлучиться из дома.
Самое простое — поставить кого-то за ней следить, чтобы узнать, с кем она встречается. Но он был занят мыслями о Мариан и забыл отдать приказ.
Так что придется ему самому делать то, что он не успел поручить другим.
Виа Палермо словно пролегала в параллельной вселенной: паркуйся где хочешь. Он поставил машину прямо напротив особнячка, на другой стороне улицы. В двух комнатах горел свет, значит, Валерия еще дома.
Достал бутерброд — оказался тот, что с сыром; съел. Однако вместо того чтобы утихнуть, аппетит разыгрался еще сильнее. В итоге бутерброд с колбасой постигла та же участь, что и его собрата. Допил вино, закурил.
Спустя четверть часа — ничего не происходило — он завел мотор и сдал немного назад, встав под фонарем. Оттуда окна
