Неловкая поступь смерти - Наталия Николаевна Антонова
– Шутите? – не поверил Олег Петрович.
– Что за чушь вы говорите! – возмутился Станислав Петрович.
– Мне не до шуток, – проговорил Наполеонов резким тоном, – Аркадий Селиванов, как никто другой, был заинтересован в смерти своей матери.
– Но почему?!
– Вы до сих пор не осознали всей сложности ситуации, в которую сам себя загнал Аркадий?
– Нет, мы понимаем, – неуверенно проговорил младший брат.
– Неужели? – спросил следователь сердито.
– Нам известно, что с бандитами шутки плохи, – заверил его старший брат. – Но мы не верим, что Аркадий при всей своей никчёмности мог поднять руку на Ирину.
– Это невозможно! – согласился Олег Петрович.
– Вы ещё не всё знаете, – проговорил следователь.
Братья снова переглянулись, и старший спросил:
– Что же ещё?
– Аркадию угрожали.
– Бандиты всегда угрожают.
– Его обещали убить, если он не вернёт долг. Вы считаете, что в таком случае он также не способен поднять руку на свою мать?
– Я в этом не сомневаюсь, – сказал Станислав Петрович.
– Он скорее попытается спрятаться, – предположил Олег Петрович.
– А по-моему, – не согласился старший брат, – Аркадий будет сидеть и ждать, когда всё само собой рассосётся.
– И кто же, по-вашему, тогда убил Селиванову?
– Так бандиты и убили, – сказал младший брат.
Наполеонов решил несколько изменить тему разговора.
– Вам знаком Муромцев? – спросил он.
– Да, мы хорошо знаем Мишу, – несколько озадаченно ответил старший брат.
– Миша – сын близкой подруги Ирочки. После того как у него скончалась мать, он всю свою заботу перенёс на Иру и стал ей вместо сына.
– Вы, наверное, уже выяснили, что Иру сбила машина, – осторожно произнёс Олег Петрович.
– А ваши даже не почесались, чтобы разыскать этого бандита, – резко вставил своё слово Станислав Петрович.
Наполеонов не стал оправдываться, он просто сидел и слушал.
– Так вот, – продолжил младший брат, – Миша сначала сидел с Ирой в больнице, а потом ухаживал за ней дома.
– Ирина Максимовна была обеспеченной женщиной, – проговорил Наполеонов, – почему же она не наняла сиделку или даже медсестру?
– А зачем? – удивился Олег Петрович. – Миша учится в мединституте и, можно сказать, родной человек. Зачем же Ире было пускать в дом постороннего?
– Тоже верно, – согласился следователь.
– Мишка выходил Ирину, – сказал Станислав Петрович. – Она встала на ноги, и парень стал реже навещать её.
– Почему? – невинно поинтересовался Наполеонов.
– Потому что ей уже не требовался постоянный уход. А Мишка парень молодой. У него своя личная жизнь.
– Муромцев собирался жениться?
– Это нам неизвестно. Но у него точно была девушка.
– И Ира говорила, что у них были серьёзные отношения, – добавил второй брат.
– Михаил познакомил Ирину Максимовну со своей девушкой?
– Нет, насколько известно нам, – нехотя ответил старший брат.
– Но он собирался сделать это, – быстро добавил младший.
– Значит, вы даёте Муромцеву положительную характеристику? – спросил следователь.
– Однозначно! – в один голос воскликнули оба брата.
– Вам было известно, что всё своё имущество Ирина Максимовна Селиванова завещала Михаилу Муромцеву?
Возглас изумления вырвался у братьев одновременно.
– Нет, об этом мы не знали, – оценив ситуацию, ответил старший брат.
– Но вас не удивляет этот факт.
– Если честно, то нет, – уже более уверенно проговорил Станислав Петрович.
– Ира приняла справедливое решение, – поддержал брата Олег Петрович.
– Почему? Ведь она оставила сына без гроша.
– Во-первых, Аркадий ей не родной сын. Во-вторых, он оказался человеком безнравственным и неблагодарным и, в-третьих, он лодырь и мот.
– Ему сколько ни дай, всё спустит. – Оба брата презрительно скривились.
– Понятно…
– А Миша это наследство заслужил. Он столько времени за Ирой ухаживал, он оказывал ей медицинскую помощь, делал уколы и ставил системы. Готовил диетическую еду, прибирался в доме.
– И поддерживал морально, – добавил второй брат.
– То есть был идеальным? – недоверчиво усмехнулся Наполеонов. – Мне что-то не верится, что такие бывают в наше время.
– Вы что же, подозреваете Мишу? – первым догадался спросить старший брат.
– Есть такая версия… – бросил пробный камешек следователь.
– Но это немыслимо! – взорвался младший брат.
– Выбросьте это из головы, – поддержал его старший. – Такие, как Миша, в принципе не могут убить.
– Вы на ложном пути! – продолжал негодовать Олег Петрович.
– Поживём – увидим, – попытался успокоить их следователь.
– Вам надо заняться бандитами, – настаивал младший брат.
– Непременно займёмся, – заверил его следователь. И ему показалось, что братья облегчённо вздохнули.
Артамоновы вообще показались ему очень занятными людьми. Особенно его умиляло их переглядывание и манера часто говорить хором. Они не вписывались в образ, который он составил себе о предпринимателях. Братья Артамоновы явно не были проглотами и акулами. Даже буржуями назвать их у следователя язык бы не повернулся. «Судя по всему, они неплохие ребята», – решил Наполеонов, и, если быть до конца честным с собой, он даже посчитал их хорошими парнями.
Примерно то же самое думали о нём Артамоновы, которые, как и большая часть людей, занимающихся предпринимательством, настороженно относились к представителям правоохранительных органов. И было не важно, каким именно делом они занимаются и какое носят звание. Но этот маленький следователь выбивался из схематичного образа, который они носили в своей голове.
– Ну что ж, – сказал Наполеонов, поднимаясь, – большое вам спасибо за беседу. – Он пожал обоим братьям руки.
– Да вроде не за что, – братья смущённо переглянулись.
– Ну как же, как же, – добродушно проговорил следователь, – вы нам очень помогли.
– Разве?
– Стану я вас обманывать, – заверил следователь и направился к выходу, оставив Артамоновых в недоумении.
Глава 18
День медленно клонился к закату. Солнце, вероятно, ещё помнило о жарком лете, о днях, которые так хочется назвать беззакатными, и поэтому не спешило превращаться в огненный клубок, а всё ещё разбрызгивало капли янтарного света и осушило-таки к вечеру лужи, оставленные утренним дождём.
Наполеонов подумал, что вот теперь самое время посетить молодую пару и обрадовать Аркадия Селиванова и Милу Горбункову известием о том, что покойная Селиванова оставила их с длинным носом.
Дверь открыла Мила. Её волосы были растрёпаны, а ситцевый халатик измят.
«Сексом они, что ли, занимались», – недоумённо подумал следователь, но, вглядевшись в лицо Горбунковой, не увидел на нём следов радости и решил, что ошибся в своём предположении.
– Это вы? – спросила Горбункова.
– Точно, – подтвердил Наполеонов, – решил навестить вас лично.
– Ну кто там? – раздался мужской недовольный голос, и за спиной Милы появился Аркадий. Судя по его вытянувшемуся лицу, следователь сделал окончательный вывод – не ждали.
– Я могу войти в квартиру? – спросил Наполеонов.
– Да, конечно, заходите, – заторопилась Мила.
Оказавшись в комнате и присев на предложенный ему стул, следователь сказал:
– Я хотел бы выразить вам своё соболезнование.
Лицо Аркадия Селиванова приняло скорбное выражение. По щеке Милы скатилась одинокая слезинка.
– Вы можете забрать тело своей матери и готовиться к похоронам.
– Да, конечно, – замялся Селиванов, – но…
– Что «но»?
– Я думал, что этим займутся её партнёры…
Наполеонов с изумлением уставился на Аркадия.
Тот тяжело вздохнул и проговорил:
– Понимаете, у нас с деньгами туго.
– Аркаша, – заговорила Мила, – но это твоя сыновья обязанность. А деньги мы можем занять.
– Хотел бы я знать, кто даст нам в долг.
– Теперь, когда ты наследуешь состояние своей матери, обязательно дадут! – оптимистично проговорила девушка.
– Но в права наследования я вступлю только через шесть месяцев.
– Ну и что же, главное, что вступишь, и люди согласятся подождать.
– Вы извините, что я вмешиваюсь в ваш диалог, – бесстрастно проговорил
