Ричард Фримен - Поющие кости. Тайны Д’Эрбле (сборник)
– Клянусь вам, доктор. Иначе не явился бы сюда, уж можете мне поверить. Это ведь вы упекли меня в тюрьму, когда я считал, что выкрутился. Вам бесполезно втирать очки, что уж говорить.
– Если вы действительно невиновны, постараюсь помочь. В противном случае лучше держаться от меня подальше.
– Да, знаю. Только, боюсь, вы мне не поверите.
– Постараюсь быть объективным.
– Хорошо, если так. Вы знаете, сэр, что я был вором и расплатился за это сполна. То дельце, на котором меня застукали, было последним. Моя спасительница – женщина – самая лучшая в мире. Она сказала, что выйдет за меня, когда я освобожусь, пообещаю завязать с воровством и вести честную жизнь. И сдержала свое слово, и я тоже. Жена нашла мне работу клерка на складе, и с тех пор честно зарабатываю деньги и вообще стал порядочным. Жизнь вроде бы наладилась, а сегодня утром все вдруг рассыпалось, как карточный домик.
– И что же случилось сегодня утром? – поинтересовался Торндайк.
– Я шел на работу и рядом с полицейским участком увидел объявление «Разыскивается преступник» и рядом фотографию. Остановился, чтобы посмотреть, и можете представить, как меня долбануло, когда увидел свою собственную физиономию с именем и приметами. Не дочитав до конца, я помчался домой и все рассказал жене. Она побежала в участок и все толком разведала. Господь всемогущий! И в чем, вы думаете, меня обвиняют, сэр?
Белфилд сделал паузу и сдавленно произнес:
– Убийство в Кемберуэлле!
Торндайк тихо присвистнул.
– Жена знает, что я никого не убивал, потому что был дома весь вечер и всю ночь. Но кто ей поверит? Родственники ведь не могут подтверждать алиби.
– Боюсь, что нет. А других свидетелей у вас нет?
– Ни единой души. Мы весь вечер были одни.
– Но если вы невиновны – а я предполагаю, что это так, – не должно быть никаких улик. Знаете, почему подозрение пало именно на вас?
– Понятия не имею. В газетах пишут, что у полиции есть улики, а какие – не сообщают. Может, кто-то оговорил меня…
Его прервал громкий стук в дверь. Побледнев, мужчина вскочил со стула, и на лице заблестела испарина.
– Сейчас посмотрим, кто это. А вы, Белфилд, посидите пока в кабинете. Ключ с внутренней стороны, – распорядился Торндайк.
Скрывшись в кабинете, беглец поспешно повернул ключ в замке. Открывая входную дверь, Торндайк бросил на меня многозначительный взгляд, который я понял, только когда наш гость вошел в комнату. Это был не кто иной, как суперинтендант Миллер из Скотленд-Ярда.
– Я зашел, чтобы просить вас об одолжении, – сообщил он в своей обычной полушутливой манере. – Добрый вечер, доктор Джервис. Говорят, штудируете юриспруденцию? Хотите стать судмедэкспертом и посягнуть на лавры доктора Торндайка?
– Надеюсь, лавры доктора Торндайка останутся при нем еще надолго, хотя он так добр, что выделил мне уголок в своей квартире. Но что это вы нам притащили?
Пока я говорил, суперинтендант развязывал сверток, из которого он вынул мужскую рубашку, прежде, вероятно, белую, а сейчас безнадежно посеревшую от грязи.
– Мне бы хотелось знать, что это такое, человеческая кровь или что-то еще? – проговорил Миллер, указывая на коричневатое пятно на рукаве рубашки. – Посмотрите, сэр, как по-вашему.
– Вы мне льстите, Миллер, – улыбнулся Торндайк. – Но я ведь не ясновидящий целитель, которому достаточно взглянуть на язык, чтобы сказать, сколько ступенек пересчитал пациент, скатившись с лестницы. Я должен все тщательно изучить. Когда вам нужен ответ?
– Желательно сегодня вечером.
– Можно я вырежу кусочек, чтобы посмотреть его под микроскопом?
– Лучше не надо.
– Ну, хорошо. Ответ будет готов через час.
– Благодарю вас, доктор.
Детектив уже взялся за шляпу, когда Торндайк вдруг произнес:
– Кстати, хотел бы с вами кое о чем переговорить. Это касается убийства в Кемберуэлле. Насколько я понял, у вас имеются весомые улики?
– Улики! – пренебрежительно фыркнул суперинтендант. – Да мы сразу же вычислили убийцу, вот только он сбежал.
– И кто же это?
С сомнением взглянув на Торндайка, детектив неохотно произнес:
– Думаю, не будет большого вреда, если я скажу, тем более что вы и без меня узнаете… Это Белфилд, известный вор и мошенник.
– А какие против него улики?
Суперинтендант опять замялся, но потом все же продолжил:
– Дело яснее ясного, все просто, как стакан виски, – заявил он, глядя, как Торндайк достает графин, сифон и стакан. – Этот дурень оставил свою пятерню на оконном стекле, причем все пальцы отпечатались в лучшем виде. Мы вырезали кусок стекла и отправили в отдел дактилоскопии. Они порылись в своей картотеке, и вот вам, пожалуйста, мистер Белфилд с его отпечатками и фотографией.
– Отпечатки пальцев на стекле были идентичны тем, что хранились в картотеке?
– Один в один.
Торндайк задумался. Миллер, прищурившись, наблюдал за ним поверх наполненного стакана.
– Похоже, собираетесь защищать Белфилда в суде, – предположил он.
– Пока только в общих чертах рассматриваю дело.
– Предполагаю, вы уже знаете, где скрывается этот негодяй.
– Мне пока не сообщили его адрес. Я лишь собираюсь провести предварительное расследование. И здесь мы с вами, Миллер, в одной упряжке. Цель у нас одна, и нам нечего делить. Хотите задержать преступника, так ведь?
– Естественно. И преступник этот – Белфилд. Чем мы можем вам помочь, доктор?
– Мне надо взглянуть на кусок стекла с отпечатками и на фотографию дактилокарты. И еще осмотреть комнату, где произошло убийство, – надеюсь, вы ее заперли?
– Да, у нас есть ключи. Правда, это против правил. Но раз вы всегда играете честно, мы можем инструкцию слегка обойти. Хорошо, через час принесу вам стекло и отпечатки из картотеки. Но оставить не смогу, я за них отвечаю. А сейчас мне пора идти. Нет, спасибо, больше ни капли.
Взяв шляпу, детектив вышел – живое воплощение бдительности и энергичности.
Не успела за ним закрыться дверь, как Торндайк сменил невозмутимое спокойствие на лихорадочную деятельность. Нажав на звонок в лабораторию, находившуюся наверху, он бегло проинструктировал меня.
– Исследуйте это пятно, Джервис, только не смачивайте, а я пока займусь Белфилдом. Соскребите чуть-чуть в каплю теплого соляного раствора.
Я быстро достал микроскоп и поставил на стол необходимые инструменты и реактивы. В это время в замке повернулся ключ, и в комнату вошел наш бесценный помощник Полтон, как всегда скромный и молчаливый.
– Полтон, будьте любезны, принесите набор для снятия отпечатков пальцев и подготовьте к девяти часам фотоаппарат. Мистер Миллер принесет кое-какие документы.
Когда ассистент ушел, Торндайк постучал в дверь кабинета:
– Все спокойно, Белфилд. Можете выходить.
Щелкнул замок, и на пороге появился наш скорбный пленник в своем нелепом театральном гриме.
– Я должен взять у вас отпечатки пальцев и сравнить их с теми, которые полиция обнаружила на стекле, – объявил Торндайк.
– Отпечатки! Надеюсь, там не считают, что они мои? – с тревогой спросил Белфилд.
– Считают. Полицейские сравнили их с теми, что получены в тюрьме, и обнаружили совпадение.
– Господи, – прошептал Белфилд, опускаясь на стул. Он весь дрожал и, казалось, вот-вот лишится чувств. – Это какая-то ужасная ошибка. Но разве можно перепутать отпечатки пальцев?
– Послушайте, Белфилд, вы были в этом доме в тот вечер? Врать мне совершенно бессмысленно.
– Да не был я там, сэр, богом клянусь!
– Значит, это не ваши отпечатки.
В это время в комнату вошел Полтон с объемистым ящиком в руках. Взяв у него ящик, Торндайк водрузил его на стол.
– Расскажите мне все, что вам известно об этом деле, – сказал он, выкладывая содержимое ящика.
– Да ничего я не знаю, разве что…
– Что? – переспросил Торндайк, оторвав взгляд от медной пластинки, на которую он выдавил из тюбика немного штемпельной краски.
– Самого убитого. Это Колдуэлл, бывший скупщик краденого.
– Так он скупал краденое? – заинтересовался Торндайк.
– Да, и, похоже, был стукачом. Любил совать нос не в свое дело.
– А о вас он что-нибудь слышал?
– Не больше того, что знала полиция.
Взяв ролик, Торндайк раскатал штемпельную краску по поверхности пластинки. Потом положил на край стола белую карточку и, прижав указательный палец Белфилда сначала к краске, а потом к бумаге, получил четкий отпечаток. Ту же процедуру он повторил со всеми остальными пальцами руки, несколько раз продублировав каждый отпечаток.
– Шрам на указательном пальце, – заметил Торндайк, поднося руку Белфилда к свету. – Как вас угораздило?
– Проткнул консервным ножом, да еще грязь попала. Нарывало несколько недель, и доктор Сэмпсон уже собирался отрезать мне палец.
– Как давно это случилось?
– Около года назад.
Торндайк записал дату пореза рядом с отпечатком пальца и, снова намазав пластинку, положил на стол карточки покрупнее.
