Д. Пален - Живой товар
— Не смогу я так, Димка. Это же шпионаж какой-то получается. А я не Штирлиц все-таки.
— Ась, я же не призываю тебя добывать секреты рейхсканцелярии. Ты просто должна быть осторожна. По счастью или по несчастью тебе стало известно кое-что лишнее. Постарайся это скрыть. Если наши предположения — только бредни двух ополоумевших дилетантов, значит, нам с тобой крупно повезло. Ну а если правда — вот тогда даже дышать надо будет через раз…
— Утешил!
— Извини, милая. Просто предостерег.
Я сидела как в воду опущенная. Даже последние мысли покинули мою бедную голову — там сейчас была только звенящая пустота отчаяния.
— Эй, Лиса Алиса, а какие ты книги купила?
— Там, в сумке посмотри.
Дима вернулся в комнату, слышно было — усердно копается в моем пакете, как фокстерьер в клумбе. Вдруг присвистнул:
— Булычева я первый читаю!
Я согласно кивнула.
Он появился в дверях:
— Рыжая, ну перестань киснуть. Все в порядке. Наши служебные неприятности не должны портить нашу жизнь. Иди сюда ко мне.
Наверное, он прав — надо перетерпеть и перемолчать. Все образуется. И я пошла к нему — утешаться и прятаться.
* * *Двое суток мы к этому разговору не возвращались. Я только диву давалась: откуда он такой умный и такой уверенный? Я мозги ломаю — а ему все ясно: и про наркотики, и про Валентину. Может, дело в том, что он смотрит со стороны. Для меня Валя и все остальные наши — живые люди со всеми тонкостями и нюансами, а для него — просто шахматные фигуры или даже кусочки из головоломки: какой по рисунку совпадает — тот и нужный.
На работе я сидела тихая как мышка и старалась лишний раз рта не раскрыть. Дамы наши уже начали подозрительно на меня поглядывать, но пока помалкивали. Выручил меня, сам того не ведая, Сережка. Вчера в обед вдруг поднял невинные глазки в белых ресницах от какой-то книжки из жизни своих компьютеров и заявляет, как ни в чем не бывало:
— Ась Георгиевна, а что это за кадр тебя вчера встречал после работы? Да нет, ты не думай, он мне понравился! А он холостой или женатый?
У меня щеки заполыхали до затылка включительно.
Юлька хмыкнула.
Анечка приоткрыла рот и уставилась на меня. Ее-то саму встречали каждый день (и, по-моему, каждый день кто-то новый), но меня она, видимо, по этому делу не числила.
Галка, добрая душа, расплылась в улыбке.
А Валентина поинтересовалась:
— Сереженька, а гипертрофированная тактичность — это у вас семейное или твоя индивидуальная черта?
Улыбнулась мне и подмигнула.
Вечером я рассказала Диме. Он пожевал губами, кивнул.
— Будем считать, пока все идет нормально.
Я вздохнула — этот его любимый анекдот я уже выучила: человек, падающий с двадцатого этажа, говорит, пролетая мимо второго: «Пока все идет нормально». У меня мурашки пробежали вдоль позвоночника.
Он тоже вздохнул, погладил меня по голове и сказал негромко:
— Вот вернется девушка из Махдена — тут-то и завертится. Надо бы нам всех обскакать…
Напророчил.
Интерлюдия 1
Разговор с Иваном Иванычем
— Значит, так. На «Татьяну» напрямую я пока не вышел, но в ее филиал внедрился надежно. Сперва пришел клиентом, а потом…
— Ну как же, как же, докладывали уже. Ты у нас, Вадим Андреич, оказывается, донжуан…
— Какой там донжуан — просто повернулось так, да и она не из шибко современных. Одинокая просто. А вообще женщина неглупая и славная. Присмотрюсь еще — может, женюсь.
— А чего ж, женись, дело хорошее. Если только не сядет она до того.
— Да нет, даже если там что не так, она чистая. Ладно, так вот по существу…
И я коротко доложил своему непосредственному начальнику факты. Во-первых, торговля живым товаром — судя по всему, без прямого похищения, на обмане, но с элементами пособничества, сговора и психологического подталкивания. Все тонко — напрямую и обвинить не в чем. Правда, после успешной отправки девушки за рубеж начинается прикрытие посредством фальсификации переписки. Это уже криминал прямой. Есть основания подозревать штатного психолога фирмы, некую Валентину Дмитриевну. Жену генерального директора «Татьяны»…
Каюсь, не удержался, сделал эффектную паузу. Иван Иваныч покосился на меня, кивнул — уже кое о чем говорит, дескать, согласен.
Во-вторых — по главному, по наркотикам.
Мое толкование истории с залитым аспирином его вполне устроило. Я осторожничал, говорил предположительно, он обсуждал детали гораздо более уверенно. Ну, он человек опытный.
— Значит, так, Вадим Андреич. Сколько, говоришь, ящиков у него было и сколько промокло?
— Было тридцать, промокло двадцать четыре.
— Ну что ж, пошлю людей, пускай разберутся, что такое ящик аспирина. Надо понять, о каком масштабе поставок идет речь. Как будто масштаб пока ерундовый. Но, как говорится, лиха беда начало. Любопытно было бы поглядеть на этот его аспириновый контракт, кто с той стороны…
— Ну, это дело нехитрое, проще всего по официальным каналам — хоть ревизия, хоть аудит… В конце концов, где-то во Внешторге должны быть данные.
— Возможно, так и придется, хотя без крайней нужды мы не прибегаем к официальным каналам — я ведь тебе объяснял особый статус нашего заведения, мы действуем там, где пока не могут работать официальные службы правопорядка, которым требуются санкции прокуратуры, заведенное уголовное дело и прочая канитель. Так что нашей лавочке лишний раз светиться совершенно ни к чему, для того и создались мы как частная компания с дурацким названием…
Да уж, название им придумал человек с юмором: «СИАМИ» и «СИАМИ», мало ли. А если написать латинскими буквами — CIA-MI — получается ЦРУ и МИ, английская разведка. Шуточки…
— Итак, любопытно бы узнать имя махденского контрагента по аспирину — а заодно по торговле девушками. Само напрашивается предположение, что это одно лицо. Тогда получается бартер, проще покрывать разницу в цене, меньше шансов, что международные выплаты кто-то проследит. Да и с налогами проблем нету…
— Что касается этого бордельного босса, есть компьютерный адрес — правда, не у меня, а у Аси… ну, это…
— Понятно, это Ася.
— У нее все на дискете, можно скопировать.
— Сделай, но осторожно, чтобы она не заподозрила. И продолжай смотреть и слушать — сам видишь, изнутри оно легче.
— Связь прежняя?
— Да. Правда, я завтра в столицу денька на три… ну, там как начальство решит, может, понедельник придется прихватить. На крайний случай — вот телефончик, только не записывай, так запомни… Петра Петровича спросишь. Только это на самый крайний случай, пожарный. Задача ясна? Ну все, бери мешок с мусором, бросишь в ящик, а там через дырку в соседний двор. Будь здоров, Лягушонок.
Лягушонок Маугли — это они мне такую кличку придумали, от инициалов — КВА. Нет, они тут точно все на юморе подвинутые. И на конспирации. Я даже не знаю, где фирма находится, меня на работу брали на этой самой конспиративной квартире, телефон мой связной на другой квартире, и то вечно на автоответчик включен, я на него позваниваю с автоматов и слушаю, кто мне что надиктовал — хитрый такой автоответчик. С ребятами своими там же встречаюсь, хозяева, старичков двое, в это время на прогулку удаляются, хоть дождь, хоть ветер, хоть «Тропиканка»…
И сюда, на свидания с начальством, заявляюсь только по договоренности, авоську несу с какими-нибудь свертками или там капустой, на глаза всему двору выставленной, а выхожу — с черным мусорным мешком, а с мусорника — то через одну дырку в соседний двор, то через другую в переулок.
Зарплату в конвертике под дверь моей квартиры подсовывают. Правда, регулярно, опозданий за эти месяцы не было. Ну, хоть что-то должно быть привлекательное в шпионской жизни…
Интерлюдия 2
Разговор с Надеждой Павловной
В среду, как обычно, начался шквал звонков. Анечка была потеряна для общества, а мы могли еще часок-другой заниматься текучкой — все равно первого клиента к нам раньше трех не принесет.
Наши клиенты — люди хорошие, но иногда устаешь и от хорошего человека. Хотя на этой неделе мне везло — одно вчерашнее совещание сэкономило кучу времени и сил.
И я улыбнулась, вспомнив вчерашний вечер.
Димины слова, конечно, даром не пропали, но настроение было таким хорошим, что и они воспринимались нормально.
Беспокоило другое — откуда все же он такой знающий и предусмотрительный? Откуда у него берется ответ на любой мой вопрос?
И вообще — кто вы, доктор Колесников?
Недурной вопросик, особенно теперь… А что теперь? Как сказано в старом анекдоте, мимолетная интимная связь — еще не повод для знакомства. Я еще раз усмехнулась — и только сейчас заметила, что Юлька, обычно сидящая напротив и бдительно окликающая, когда я уныриваю в размышления с макушкой, исчезла. Гремели чашки — приближалось регулярное чаепитие (в отличие от нерегулярных, возникающих спонтанно). Не хватало только Анечки, прикованной к рабочему месту телефоном, и меня.
