Фридрих Незнанский - У каждого свое зло
— А что, правда трещит? — спросил Денис у Ильюшенко. — Ты проверил?
— Ну, вообще-то, насчет треска преувеличение. При включении щелчок был, его и на пленке слышно.
— Ну и что с того? — не согласился Демидыч. — Если он просто ухажер, собрался жениться, какое ему дело до этих щелчков? Целую, люблю, жду не дождусь, остальное — при встрече! А этот девку просто-таки от себя отпихивает, как будто обрыдла она ему до нету сил! И я его могу понять, у меня был такой случай в молодости…
— Погоди, погоди, Демидыч! — остановил его Щербак. — Тут ведь вот что, ребята: этот самый щелчок — он хоть и характерный, а только простым гражданам он ни о чем не скажет, я больше чем уверен. И это значит что? Что человек с ходу среагировал и, еще не зная, чем это ему грозит, с ходу начал принимать меры. Тут, я думаю, налицо профессиональная реакция, с чем я вас и поздравляю! Квартиру по тому телефону не проверяли?
— Как не проверяли! — вздохнул Ильюшенко. — Я сразу сгонял — хрен знает где оказалось, в Выхине. И тоже, как ты, Коля, решил, что нарвался на профи — даже пушку с предохранителя снял, думал, если что — сразу пущу в дело…
— Ну и? — не выдержал Денис.
— Вот и ну. Встретила меня какая-то древняя бабка, глухая, как пень пришлось кричать на весь подъезд, пока она наконец врубилась, о чем я ее спрашиваю. В конце концов доложила, что жилец ей попался хороший, не пьющий, деньги ей платил вперед, без всяких напоминаний, а вот как его зовут — не запомнила. Не то Валерий, не то Виталий. Да и зачем ей помнить-то? Тем более что он с утра сегодня и съехал. Вчера поздно вечером кто-то позвонил, она даже поругаться с ним хотела — очень поздно, пусть скажет, чтобы так поздно не звонили, а вот о чем у него там был разговор, она, как ни старалась, не расслышала. Вот и выходит, братцы, что прав Коля — имеем дело с профи.
Денис кивнул в знак согласия.
— Я вот еще чего, ребята… Эта Марина от старика звонила… Витя, ты замки когда врезал, ключи кому отдал, что-то я не в курсе…
— Ключи? Марии Олеговне. А что? Четыре комплекта, как положено при замках с повышенной секретностью… Даже себе не оставил…
— Ну и правильно, — кивнул Щербак. — Зачем он тебе? Лишняя морока!
Сказал — и словно напомнил Денису о поручении, которое давал ему.
— Коля, а что у нас с этой самой медсестрой? С Ухтомской?
— Насчет Ухтомской я много пока сказать не могу, хотя подобрался довольно близко. Колет она старику противовоспалительные и болеутоляющие лекарства, и последние в принципе, как меня проконсультировали, могут действовать как снотворное… Ну а кроме этого известно мне лишь, что до того, как стать медсестрой, она была уборщицей, а до уборщицы заместителем главврача большой городской больницы.
Кто-то даже присвистнул от удивления.
— Не слабо! Это на чем же она так погорела-то?
— Вот это я пока и выясняю… Макс, у тебя ничего нет по этому поводу?
Макс затряс бородой — нет, мол, нету.
— Никак не вскрою минздравовские кладовые…
— Я могу кое-что сказать, — неожиданно встрял молчавший до поры Кротов. — Я в отличие от Дениса Андреевича мелочам значение придаю. Так вот, эта медсестра все время разъезжает на частниках. И на укол приезжает на машине, и с укола тоже машину ловит. Как вам это нравится? Мне — очень. Простая такая медсестра, а бабки, видать, очень хорошие имеет…
— Отлично! — кивнул Щербак. — Но я еще не кончил. Мною установлено, что Алла Валентиновна Ухтомская сожительствует с неким Игорем Альфредовичем Решетниковым, судимым несколько лет назад за спекуляцию антиквариатом. Это вам о чем-нибудь говорит, нет? По-моему, это тот самый Игорь Альфредович, который зафиксирован нашей прослушкой. Вряд ли даже в таком большом городе, как Москва, есть еще один Игорь Альфредович. Любопытное совпадение, правда?
— Да-а, миленький расклад! А вы говорите, хлопцы, что у нас жизнь скучная! — заметил оптимист Демидыч. — Ну и что же дальше?
— Дальше? — сказал Денис. — Дальше продолжаем все, как планировали, а я прямо сейчас звоню дядьке, прошу его допустить кого-нибудь из нас до сведений в 1-м спецотделе. Проверим-ка мы давайте через картотеку и Ухтомскую, и этого… Решетникова. Жаль еще, что на нашего Николая-Валерия внятных данных нет. Витюша, ты не сообразил там чего-нибудь насчет отпечатков пальцев?
— А что я мог? Дверную же ручку с собой не возьмешь. Прихватил у него в комнате бутылку из-под минералки — бабка говорит, жилец ее очень минералку уважал, ну и стаканчик граненый оттуда же — авось бабка переживет… Хотя и так небось пожалела, что впустила… Так вот, проверили стекло на отпечатки — стекло чистое! Совсем ничего! Ни на бутылке, ни на стакане…
— Во, блин! — восхитился Щербак. — Да что же это за зверь такой? Вот посмотреть бы на него! Прямо шпиён из Америки, да и только!
— Что не из Америки — могу сказать точно, — покачал Денис головой. Думаю, что он откуда-нибудь с Урала. По выговору. А по ухваткам… Почему не предположить, что он либо высокого класса урка, либо бывший военный… Что-нибудь типа спецназа…
— У меня к тебе разговор, Денис, — подошел к начальнику Макс, когда летучка наконец закончилась.
— Что-то раскопал?
— С тебя две банки кофе, — торжествующе бросил великий компьютерщик. Третью ночь не сплю. — Он показал Денису целую стопку каких-то распечаток. — Мы ж с тобой толковали насчет коллекционеров, насчет их обменов. Ну я и решил поковыряться в «паутине» — что там есть. — Он распустил распечатки веером. — Я, пока искал этих самых коллекционеров, наткнулся на один оч-чень любопытный сайт. И вот что я там, Денис, свет Андреевич, откопал.
Денис внимательно прочитал несколько страниц текста, отпечатанного на лазерном принтере. Недоуменно вернул Максу.
— Ну и что из того, что на Кипре живет наш бывший соотечественник, увлекающийся птичками? Миллионер — любитель птиц, это, конечно, впечатляет. Так сказать, загадочная русская душа на современном уровне. Но какое это имеет отношение к нашему-то делу?
— А думаю, что имеет. Во-первых, обрати внимание, он не только птичками, так сказать, во плоти интересуется, но и книгами о них, литературой. И готов платить любые деньги. Но я, вообще-то, не только из-за этого. Вот, видишь? Смотри сюда: информация о… и так далее. Какой-то гнус из какой-то гнусной газетенки с похабным названием «Правда про некоторых» обвиняет этого миллионера по фамилии Остроумов во всех смертных грехах, в том числе — в намерении завоевать весь мир, привлекая на свою сторону все большее и большее количество людей, оболванивая их с помощью технологий, разработанных на Лубянке, и в том числе с использованием демонического гипнотизма птичьего пения. Каково, а?
— Ну, это совсем как у нас, когда левые катят бочку на правых… Глупость — она везде глупость, хоть у нас, хоть за бугром. Человек просто-напросто птиц любит, а преподносится это таким образом, будто он не то сектант, не то сатанист…
Макс вздохнул, всем своим толстым обличьем давая понять, как глубоко он разочарован несообразительностью Дениса:
— Видишь ли, командир, вообще-то это все так, но я-то тебе все равно про другое хочу… У меня, знаешь, и на Кипре есть друганы. У нас, у настоящих компьютерщиков, кореша по всему свету — хакеры, интернет-фанаты… В общем, это наши пироги-лепешечки, долго непосвященному объяснять. И чтобы не тянуть кота за хвост, прямо скажу: мне друганы с Кипра уже на мой запрос сообщили, что газеты под названием «Правда про некоторых» просто-напросто не существует. Въезжаешь? Нет такой газеты, и в помине никогда не было!
— А… А как же тогда?
— Господи, командир! Тебе надо срочно завязывать с йогуртами — я слышал, от них в детство впадают, — гнусно захихикал Макс. — Все очень просто, у нас тоже теперь так делается. Надо — идешь в какую-нибудь типографию, выкладываешь на бочку баксы и делаешь заказ. Типографии ведь все равно что печатать — ты им отстегивай, а они хоть твое собрание сочинений напечатают. У тебя есть собрание сочинений? Жалко, что нету, а то бы выпустили каким скажешь тиражом.
— Ну, хорошо. Пусть будет такое объяснение. А тогда для чего, по-твоему, понадобилось этой… ну… не знаю кому… не газете, а типографии, что ли, очернять этого русского миллионера? Если он и в самом деле не сектант какой-нибудь…
Макс лишь пожал плечами:
— Мне-то откуда знать? Вариантов может быть много. Элементарная зависть — раз. Конкуренция — два. Изговнять парня и испортить ему бизнес чем не вариант? У этого Остроумова ведь не только птички, у него своя фирма, и не одна. Ну, может, чтобы потеснить его на рынке. Можно бы предположить и хулиганство, но для простого озорства или хулиганства слишком дорогое удовольствие. А впрочем, почему бы и нет, если его противник такой же миллионер, тоже денег куры не клюют. В общем, чего гадать на кофейной гуще… Конечно, так вот подумать, то ты прав — где наш старик со своими книгами, а где Кипр. Но ведь этот Остроумов, согласись, вполне реальный персонаж для нашего расследования! Мы же ведь предполагаем, что книги сворованы под заказ? Предполагаем… Остроумов любитель птиц — и пропадают почему-то именно книги о птицах. Ну, чего еще-то надо? А чтобы выйти на верный след… я думаю, нам нужно выяснить, кто заказывал эту липовую газетенку.
