Ричард Старк - Утонувшие надежды
Дверца фургона распахнулась, и на дорогу выскочил Тайни с огромными ножницами для резки металла в руках. Подойдя к шлагбауму, он перерезал цепь, на которой висел замок, приподнял трубу и, вынув ее конец из паза, оттолкнул шлагбаум в сторону. Затем он махнул ножницами в сторону фургона, и тот медленно свернул на проселок, опасно кренясь. Проехав шлагбаум, фургон остановился - при этом на секунду вспыхнули красные стоп-сигналы, придавая происходящему некий налет театральности. Тайни вновь перекрыл дорогу и влез обратно в фургон.
С огромным рулем, напоминающим автобусный, управлялся Келп. Дортмундер и Том Джимсон молча сидели друг против друга в темном салоне. Тайни с металлическим лязгом бросил ножницы в ящик с инструментом, уселся во вращающееся кресло рядом с Келпом, вгляделся в лобовое стекло и спросил:
- Ты хоть что-нибудь видишь?
- Время от времени, - ответил тот. - Когда луна проглядывает.
Услышав разговор, Дортмундер поднялся со складного диванчика и начал пробираться вперед. На ухабах грунтовой дороги фургон бросало из стороны в сторону, словно лодку, застигнутую бурей в открытом море. Всматриваясь из-за плеча Тайни во тьму, Дортмундер сказал:
- Энди, но ведь ни черта не видно.
- Ничего страшного, - заверил его Келп. - Я справлюсь, если кое-кто перестанет сбивать меня с толку. Вы же сами запретили включать фары.
- Я не имею ничего против Энди лично, - сказал Тайни, - но почему мы не взяли настоящего водителя? Где наш старый приятель Стэн Мэрч?
- Нам не нужен водитель, - объяснил ему Дортмундер, - потому что мы не собираемся устраивать гонки. А чем больше людей, тем меньше доля каждой из нас.
Сзади послышалось хихиканье. Тайни и Дортмундер переглянулись.
Келп опустил боковое стекло, и в кабину ворвался прохладный и влажный весенний воздух.
- Вот так-то лучше, - сказал он.
Тайни бросил на него хмурый взгляд:
- Чем же это лучше?
- Теперь я слышу шорох, когда мы задеваем кусты, - объяснил Келп. - Это помогает мне держаться дороги.
Тайни медленно повернулся к Дортмундеру.
- Участие Стэна обошлось бы мне в тридцать тысяч, так? - спросил он.
- Что-то вроде того, - согласился Дортмундер.
- Я буду иметь это в виду, - заявил Тайни и вновь уставился в лобовое стекло.
Покачиваясь, фургон продирался сквозь молодую поросль. Келп прислушивался к шороху кустов, Тайни и Дортмундер старательно щурились, вглядываясь в темноту. Том сидел в одиночестве и думал свою думу.
- Что это? - спросил Дортмундер.
- О чем ты? - спросил Келп.
- Остановись-ка, - велел Тайни.
- Как скажешь, - беззаботно отозвался Келп и остановил фургон в полудюйме от следующего металлического шлагбаума.
- Теперь видишь? - спросил Тайни.
Келп уставился в окно, глядя слишком высоко и далеко.
- Что я вижу?
- У него только уши работают, - заметил Дортмундер.
Тайни недовольно покачал головой и, выбравшись из кресла, отправился на поиски ножниц. Келп высунул голову в окошко, огляделся и лишь теперь заметил сетчатую ограду с рядами колючей проволоки наверху, поблескивающую в неярком свете луны на фоне леса и исчезающую в простирающейся влево и вправо беспросветной тьме.
- Вы только посмотрите! - воскликнул он.
- Уже посмотрели, - отозвался Дортмундер.
Тайни подошел к шлагбауму и расправился с ним так же, как с предыдущим. Фургон медленно и величаво, словно огромный океанский лайнер, вплыл по освобожденной дороге на территорию водохранилища. Затем он притормозил, и Тайни залез в кабину со словами:
- Я видел краешек. Прямо по курсу.
- Краешек чего? - осведомился Келп.
- Водохранилища.
- Смотри не въедь в него, - предупредил Дортмундер.
- Не въедет, - сказал Тайни. - Он услышит плеск воды.
Келп медленно повел фургон вперед, и наконец за деревьями показались золотисто-шафранные блики лунного света на неровной поверхности воды. Футах в пятнадцати от уреза воды фургон выехал на грунтовую площадку, и Келп нажал на тормоза.
- Вот мы и приехали, - сообщил он. - "Сквозь сомнения и тернии я прокладываю путь".
- Кабы не кусты, ничего бы у тебя не вышло, - заметил Тайни.
Все четверо вышли из фургона и спустились к воде, чтобы бросить взгляд на мерно колышущуюся поверхность. Озеро казалось очень глубоким и вовсе не было похоже на творение человеческих рук. В оранжевом свете полной луны, стоявшей над самыми вершинами холмов, водохранилище Вилбургтаун казалось древним, бездонным, пугающе-черным. Должно быть, в нем обитают чудовища с огромными глазами, острыми зубами и длинными белыми костлявыми конечностями.
- М-да, - проговорил Дортмундер.
- Ну что ж, - отозвался Келп. - Вот мы и приехали. Полагаю, стоит поторопиться.
- Не будем терять времени, - сказал Том.
- Не будем, - согласился Дортмундер.
Подволакивая затекшие ноги, Келп и Дортмундер вернулись к фургону и выгрузили снаряжение - гидрокостюмы, баллоны, подводные фонари и все прочее. Затем они принялись стаскивать одежду в прохладном ночном воздухе, а Тайни хмуро посмотрел налево и пробурчал:
- Плотина где-то рядом, так?
- Ты можешь увидеть отсюда ее изгиб, - ответил Том, тыча пальцем.
- А может быть, там внутри кто-то сидит и смотрит в нашу сторону, сказал Тайни.
- Нет. - Том замахал обеими руками, отметая это предположение. - Все окна обращены к долине. Тебе не о чем беспокоиться, Тайни. Мы здесь одни.
Неподалеку от них Дортмундер и Келп облачались в гидрокостюмы. Услышав последнее замечание Тома, они переглянулись. Но не сказали ни слова.
- Эге! А вот и муженек явился!
- Привет, гуляка! Ого, да у тебя такие мешки под глазами!
- Не взять ли тебе отпуск, чтобы отоспаться? Не стесняйся, работа никуда не убежит. А как твое орудие? Похудело малость?
- С чего бы ему худеть? Похоже, парень так им и не воспользовался. Забыл дома снаряды!
- Сточилось до основания!
- Присаживайся, Бобби, тебе нужно возместить потерю сил!
- Ага, - отозвался Боб, кивая насмешникам, дабы не выдать горьких дум. Он заранее знал, что по возвращении к рабочему месту на плотине ему придется вытерпеть немало насмешек, и оставалось лишь подыгрывать шутникам и ждать, пока им самим не наскучит эта игра.
Впрочем, держать рот на замке оказалось не так-то просто. Ведь он лишил Тйффани невинности задолго до свадьбы, но уж никак не во время медового месяца. Первые двое суток супружеской жизни Тиффани пребывала в самом дурном расположении духа, психовала по каждому поводу. Ей не понравился перелет, не понравился отель и вообще весь остров Аруба целиком. Боб держался спокойно, был внимателен к супруге, и в конце концов на третий день Тиффани малость успокоилась, и ее настроение улучшилось. Поэтому им удавалось провести немало приятных часов, пока не начиналось утреннее недомогание, которому Тиффани была подвержена все последние пять месяцев. Особенно ужасным в этом смысле - для всех, кого это касалось, и в особенности для тех, кто сидел рядом, - оказался обратный авиаперелет.
Короче говоря, все эти шуточки и подначки были не по адресу. Однако Боб не имел ни малейшего желания объяснять подробности этим шутам. Трое его товарищей по ночной смене на вилбургтаунской дамбе (как, впрочем, и сам Боб) не отличались способностью к сочувствию и сопереживанию. Шутки становились все злее, а в их фальшиво-дружелюбном тоне явственно сквозило желание вывести Боба из себя. Боб уныло поплелся к своему пульту и принялся вникать в дела. За время его отсутствия их накопилось немало. Заполнить бланки, ввести в компьютер данные, разобраться с контролем безопасности и обслуживанием, отослать отчеты в управление водопроводов Нью-Йорка; пенсии, страховки, сверхурочные, профвзносы, налоговая документация, четыре человека из городской полиции, прикомандированные к плотине, счета за электричество и телефон...
А дружки и не думали браться за работу. Они продолжали отпускать остроты, невзирая на то, что Боб уже трудился. Эти трое, такие же ничтожные писари, как и он сам, рабы плотины, считали работу скучным и утомительным делом, рассматривая свое нынешнее положение лишь как трамплин для выхода в сферы, достойные взрослого мужчины. Впрочем, им было суждено провести здесь долгие годы, пока город не наймет еще более зеленых юнцов и не сунет их в плотину, словно червей в гидропонную грядку, чтобы Боб и его коллеги смогли наконец перейти на дневной режим и переключиться на наблюдение за образованием облаков и защиту водохранилища от рыболовов, любителей кататься на лодках, ныряльщиков, аварий и всяких психов, располагающих достаточным количеством ЛСД, чтобы свести с ума все юго-восточное побережье.
Что такое дневная смена? Это когда хотя бы изредка звонит телефон, когда можно перекинуться словечком с проходящим мимо механиком, когда хоть что-нибудь да происходит. А до тех пор, пока не наступит это блаженное время, им четверым остается лишь неизбывная скука, в таких условиях любое событие - например (а точнее говоря - в особенности), когда сотрудник возвращается из свадебного путешествия, - становится чем-то достойным смакования, обсасывания, обмусоливания, старательного пережевывания, разборки по косточкам и раскладывания по полочкам.
