Ларс Кеплер - Призраки не лгут
Когда он разделся, Элин взглянула на него из-под полуприкрытых век. У Нассима было дочерна загорелое тело, словно у работающего в поле крестьянина. Стройный, как мальчик, на плече серая татуировка — око Гора.
Сердце забилось сильнее, когда Нассим, пробормотав что-то, лег рядом с ней. Следовало бы остановить его, но Элин льстило его вожделение. Она подумала, что не пустит его в себя — просто позволит ему посмотреть, помастурбировать, как мальчишке.
Элин старалась сосредоточиться на происходящем, наслаждаться моментом. Нассим, часто дыша, раздвинул ей ноги, и она решила: будь что будет.
Влагалище Элин увлажнилось, стало скользким, но она все еще не до конца понимала, что происходит. Нассим лег на нее, и она почувствовала, как его пенис, горячий и твердый, упирается ей в лобок. Элин медленно отползла в сторону и сдвинула ноги.
Она открыла глаза, встретила его испуганный взгляд и снова закрыла глаза.
Осторожно, словно чтобы не разбудить ее, Нассим снова развел ей бедра. Она улыбнулась про себя, разрешая ему рассмотреть свое тело, ощутила его снова на себе, и вдруг он просто скользнул в нее.
Элин тихо застонала, чувствуя, как гулко бьется его сердце.
Нассим начал, задыхаясь, толкаться в нее.
Элин замутило. Ей хотелось бы ощутить желание, но Нассим слишком торопился, он толкался все быстрее и слишком жестко. Волна одиночества накрыла Элин, всякое возбуждение прошло. Она лежала неподвижно, пока Нассим не кончил.
— Прости, прости, — прошептал он и принялся собирать свои вещи. — Я думал, ты хочешь…
Я тоже, подумала Элин, но сказать этого вслух не смогла. Она слышала, как Нассим быстро, молча одевался, и надеялась, что он просто уйдет. Ей хотелось встать и вымыться, а потом, пока не уснет, молиться богу — о том, чтобы Викки была жива.
Глава 65
Йона стоял у перил плотины, скользя взглядом по высокой бетонной стене. Внизу, в двадцати метрах, из трех водосливов с шумом вырывалась вода. Ниже люков бетонная стена изгибалась, словно гигантская ледяная горка. Невероятное количество воды бурлило у стены и, пенясь, уносилось, по каменистому ложу реки.
Рука все еще на перевязи, пиджак переброшен через плечо. Комиссар перегнулся через перила, глядя на реку и думая о машине с двумя детьми под проливным дождем. Вот машина врезалась в светофор возле Бьелльсты — так что вылетели стекла. Викки пристегнута ремнем безопасности, но ее швыряет вбок, головой об окно. Салон машины моментально наполняется осколками стекла, внутрь льется ледяной дождь.
Потом настает тишина, несколько пустых секунд.
Мальчик кричит от страха. Викки, дрожа, выходит из машины, с одежды сыплются осколки; девочка открывает заднюю дверцу, отстегивает кресло и осматривает малыша — не ранен ли он, а потом пытается успокоить его. Надо ехать дальше.
Может, она собиралась ехать через мост, но увидела синюю полицейскую мигалку на той стороне реки. Викки в панике сворачивает с дороги, не справляется с управлением, и машина влетает в воду. От резкого торможения Викки ударяется лицом о руль и теряет сознание.
Когда машина оказалась в воде, оба, вероятно, были уже без сознания. Течение подхватило безжизненные тела, мягко и спокойно вынесло их через открытые окна и потащило дальше по каменистому дну.
Комиссар достал телефон и позвонил Карлосу Элиассону. Водолаз из Службы безопасности уже стоял возле мостков. Синий гидрокостюм натянулся на спине, руки проверяют клапаны.
— Карлос, — ответил шеф.
— Сусанна Эст хочет закрыть предварительное расследование. Но я еще не закончил.
— Обычная проблема. Но убийца погибла… и, к сожалению, у прокуратуры нет экономического обоснования для продолжения дела.
— Мы еще не нашли тела.
Комиссар слышал, как Карлос что-то пробормотал, а потом его прервал приступ кашля. Йона дождался, когда Карлос выпьет воды. Когда нашли детское кресло, комиссар как раз разбирался с прошлым Викки. Искал кого-нибудь, кому она доверяла, кто знал бы, куда она могла направиться.
— Прежде чем тела найдут, может пройти не одна неделя, — просипел Карлос и снова кашлянул.
— Но я еще не закончил, — настаивал Йона.
— Опять ты за свое! — возопил Карлос.
— Я должен…
— Это дело ведешь не ты, — перебил шеф.
Йона посмотрел вниз. Черное бревно, которое принесло течением, с глухим гулом ударилось о плотину.
— Да ну, — усмехнулся комиссар.
— Йона, — вздохнул Карлос.
— Технически все указывает на Викки, но нет ни одного свидетеля, и она не попадала под суд.
— Мертвых не судят. — У шефа в трубке был усталый голос.
Йона подумал о девочке, об отсутствии мотива, о том, что она спала в своей постели после двух жестоких убийств. Нолен утверждал, что она убила Элисабет молотком, а Миранду почему-то — камнем.
— Карлос, дай мне неделю, — серьезно попросил он. — До того, как я вернусь в Стокгольм, мне нужно получить кое-какие ответы.
Карлос пробурчал что-то, но не прямо в трубку. Йона сказал:
— Не слышу.
— Это неофициально, — повторил Карлос погромче, — но пока служебное расследование продолжается, ты можешь продолжать свое.
— Какие у меня ресурсы?
— Ресурсы?! Ты не более чем наблюдатель и не можешь…
— Я вызвал водолаза, — сообщил Йона улыбаясь.
— Водолаза? — нервно переспросил Карлос. — Да ты знаешь, сколько стоит…
— И кинолога.
Услышав шум двигателя, Йона обернулся и увидел, как рядом с его машиной останавливается серый автомобильчик с трескучим мотором. «Мессершмитт-кабиненроллер» начала шестидесятых, два колеса впереди, одно — сзади. Дверца открылась, и из машины вылез Гуннарссон с сигаретой в зубах.
— Здесь я решаю, вызывать водолаза или нет, — крикнул он, торопливо шагая к Йоне. — Тебе тут нечего делать.
— Я наблюдатель, — спокойно ответил Йона и направился к мосткам, где водолаз готовился к погружению.
Глава 66
Водолазом оказался мужчина лет пятидесяти, начинающий полнеть, но широкоплечий и с мощными бицепсами. Неопреновый гидрокостюм плотно облегал круглый живот и шею.
— Хассе, — представился водолаз.
— Закрыть затворы не получится, есть риск затопления, — сказал Йона.
— Понятно, — коротко ответил Хассе и взглянул на бурную неспокойную воду.
— Течение будет очень бурным, — пояснил Йона.
— Верно. — Водолаз был спокоен.
— Справитесь?
— Я служил в береговой охране… Хуже ничего быть не может, — ответил Хассе с тусклой улыбкой.
— Нитрокс в баллонах?
— Есть.
— Это еще что за фигня? — Гуннарссон уже успел подбежать к ним.
— Это как воздух, только кислорода побольше, — объяснил Хассе, натягивая спасательный жилет.
— И как долго ты будешь под водой?
— Вот с этим — часа два… спокойно.
— Спасибо, что приехал, — сказал Йона.
Водолаз пожал плечами и честно объяснил:
— Мой мальчишка — в футбольном лагере в Дании, в Исхёе… Я обещал поехать с ним, но… надо заработать еще деньжат…
Он покачал головой, а потом указал на водолазную маску с цифровой камерой и на провод, который вместе со спасательным тросом тянулся к компьютеру:
— Я записываю свои погружения. Вы увидите все, что вижу я. Мы сможем переговариваться, пока я буду под водой.
Бревно, принесенное течением, стукнулось о гребень плотины.
— Откуда в воде бревно? — спросил Йона.
Хассе надел жилет-компенсатор и невозмутимо ответил:
— Кто знает… наверное, где-то избавились от древесины, которую повредили короеды.
С парковки электростанции шла какая-то женщина с увядшим лицом, в голубых джинсах, резиновых сапогах и в распахнутой стеганой куртке. Женщина вела немецкую овчарку.
— А вот и сука пожаловала, — сказал Гуннарссон и передернулся.
Проходя мимо лебедки, кинолог Сара Бенгтссон что-то тихо сказала. Собака немедленно остановилась и села. Сара, не глядя на нее, пошла дальше, уверенная, что собака послушалась команды.
— Как хорошо, что вы приехали. — Комиссар пожал руку Саре.
Сара коротко взглянула ему в глаза и сунула руку в карман, словно ища там что-то.
— Решения здесь принимаю я, — объявил Гуннарссон. — И я собак не особо, чтоб вы знали.
— Ну, я уже в любом случае здесь. — И Сара бросила взгляд на собаку.
— Как ее зовут? — спросил Йона.
— Джеки, — улыбнулась кинолог.
— Водолаз сейчас спустится под воду, мы будем следить отсюда, — стал объяснять Йона. — Но нам бы очень помогло, если бы Джеки смогла как-то сигнализировать… Как думаете, у нее получится?
— Получится. — Сара пнула камешек.
— Там много воды и чертовски быстрое течение, — предостерег Гуннарссон.
— Прошлой весной она нашла тело на глубине в шестьдесят пять метров, — сказала Сара, покраснев.
