Пожалуйста, избавьте от греха - Рекс Тодхантер Стаут
– Вот сюда. – Вулф постучал по своему пресс-папье. – Я всегда здесь.
– Это я знаю, черт возьми! Но выяснили ли вы, кто подложил бомбу? Хотя бы хорошая догадка у вас есть?
– Да. Бомбу подложили вы. Вы думали, что выберут мистера Браунинга, тогда как сами предпочли бы мистера Оделла.
– Безусловно. Вам только осталось это доказать. Значит, вы продвинулись не дальше полиции. А ведь прошло уже почти десять дней. Вчера вечером я обсуждал сложившееся положение с тремя членами совета директоров, в результате чего позвонил утром вам и договорился о встрече. От имени совета директоров хочу сделать вам предложение. Полагаю, миссис Оделл заплатила вам аванс. Если вы вернете ей эти деньги, то мы готовы поручить вам расследовать убийство Питера Оделла от имени нашей компании, и мы возместим вам все расходы и заплатим в качестве задатка ту же сумму, что заплатила вам миссис Оделл. Или даже больше.
Пока он говорил, я не спускал с него глаз. Когда он закончил, я перевел взгляд на Вулфа. Поскольку он сидел лицом к Эбботту, я видел его в профиль, но этого было достаточно, чтобы понять: Вулф задумался. С полминуты он сидел с закрытыми глазами, потом открыл их и произнес:
– Что ж, мне все ясно. Ваши намерения шиты белыми нитками.
– Ничего подобного. Я абсолютно искренен.
– Разумеется. Вы пришли к заключению, что мистер Оделл сам заложил бомбу, пытаясь расправиться с мистером Браунингом, но взорвался из-за неумелого обращения. А миссис Оделл прибегла к моим услугам не для того, чтобы выяснить правду, а наоборот – чтобы помешать расследованию и по возможности скрыть ее. Вы считаете, что она либо водит меня за нос, либо совершенно откровенна. В первом случае вы отказываете мне в проницательности, а во втором – своим предложением призываете меня нарушить взятые перед клиентом обязательства. Бесполезная трата времени моего и вашего. Мне следовало заранее понять…
– Вы не так меня поняли. Дело вовсе… Вы совершенно извратили смысл моих слов. Мы просто считаем, что, действуя от имени корпорации…
– Вздор! Не упорствуйте. Я не простофиля, но и не подлец. Вы с коллегами не выдержали напряжения и стали плохо соображать. Не заблуждайтесь на мой счет. И не отпирайтесь. Просто уйдите.
Эбботт не встал и не ушел. Ему пришлось смириться с тем, что он не получит того, за чем пожаловал, однако он не сдался и еще битых полчаса приставал к Вулфу, пытаясь выяснить, добились ли мы чего-нибудь и чего именно. Ему не удалось узнать ровным счетом ничего, как, впрочем, и Вулфу.
Когда я, выпроводив Эбботта, вернулся в кабинет, Вулф метнул на меня тяжелый взгляд и пробурчал:
– А в его предложении есть рациональное зерно. Я имею в виду возвращение аванса.
Вулф размышлял над этим два дня и три ночи. Наконец в воскресный полдень после двухчасового общения с нами, о котором я рассказывал несколько страниц назад, он велел мне позвонить миссис Оделл, сказать, что мы умываем руки, и вернуть ей полученные в качестве аванса деньги.
Вот тогда-то Сол, Фред и Орри и посмотрели на меня. Я же уставился на Вулфа, точнее, на левый уголок его рта, чтобы попытаться определить, насколько плохи наши дела.
Дела были и вправду плохи, хуже некуда, но я не стал торопиться и не потянулся к телефонной трубке.
– Ладно, – сказал я, – коль скоро я заварил эту кашу, мне ее и расхлебывать, но вот только звонить я не стану. Я предпочитаю закончить дело так же, как и начал, глядя ей в глаза, а для этого мне нужен чек, который я отдам ей прямо в руки, чтобы не отправлять по почте. Расходы не вычитать?
– Нет. Вернем все полностью. Я согласен, возьми чек сам.
Будь мы с ним одни, я попытался бы еще поспорить, но в присутствии нашей троицы любые возражения были обречены на провал. Я встал, подошел к сейфу, взял чековую книжку, заполнил корешок, выдрал чек и развернул пишущую машинку. Все чеки я заполняю на пишущей машинке. Правда, сумму в сто тысяч долларов мне пришлось впечатывать впервые. Должен признаться, сумма внушительная. Закончив, я передал чек Вулфу, который молча подписал его и вернул мне. Сол нарушил молчание:
– За последние дни я задал столько вопросов бессчетному числу людей, что это, кажется, вошло в привычку, и я хочу задать еще один. Какая сумма там проставлена?
Даже для Сола это было слишком, я так и уставился на него. Но Вулф преспокойно ответил:
– Покажи ему. Им.
Я показал, их глаза широко раскрылись, потом Сол сказал:
– Для вдовы это мелочь, у нее денег и в самом деле куры не клюют. Иногда вы спрашиваете, есть ли у нас предложения. Сейчас как раз тот случай, когда я хотел бы кое-что предложить. Или спросить. Вместо того чтобы возвращать ей деньги, почему бы не отдать их тому, кому они нужны по-настоящему? Объявление в «Таймс» и «Газетт» в две колонки под заголовком «НУЖНЫ ЛИ ВАМ СТО ТЫСЯЧ ДОЛЛАРОВ?». А ниже: «Я заплачу эту сумму наличными тому, кто представит мне сведения, уличающие человека, ответственного за смерть Питера Оделла, последовавшую двадцатого мая после взрыва бомбы». Внизу ваши имя и фамилия. Слова, конечно, могут быть…
– Нет! – Вулф оборвал его на полуслове. – Нет! – повторил Вулф. – Я не стану взывать о помощи в деле, которое было поручено мне.
– Но вы уже так поступали, – терпеливо напомнил Сол. – На моей памяти вы прибегали к такому приему дважды.
– Чтобы получить ответ на вполне конкретный вопрос. И вполне определенный ответ. Не какой-то жалкий вопль о помощи из сточной канавы. Нет.
Словом, когда несколько минут спустя наши сыщики разошлись, назад их уже не ждали. В понедельник к полудню Фред с Орри будут выполнять какое-либо поручение агентства
