Дональд Уэстлейк - И только потом пожалели
Значит, нужно выяснить, подвергался ли кто-нибудь из этих четверых психиатрическому лечению. Сондгард может направить запрос в полицейские департаменты их родных городов, а также все в тот же департамент полиции Нью-Йорка. В отношении Уилла Хенли такая проверка может стать затруднительной. Хенли является сыном военного, а значит, воспитывался по всей стране. Если бы у Хенли обнаружили какие-либо психические нарушения, его отец, скорее всего, отвел бы его к военному психиатру, стало быть, Сондгарду нужно будет послать запрос также и в армию.
Но все эти процедуры отняли бы время, время, время! А убийца не давал им времени. Он не принадлежит к числу старомодных, медленно работающих маньяков-убийц, совершающих убийства раз в месяц, когда на небе полная луна или когда у их жен завершается менструальный цикл; маньяк убил дважды за два дня. И если не считать жестокости обоих убийств, других сходств между ними не было. Первое представляло собой убийство на сексуальной почве, девушку задушили, все произошло при дневном свете. Второе — убийство человека средних лет, причем жертву буквально разорвали на куски, и преступление совершено ночью. В первом случае мотивом являлся секс; но во втором, похоже, мотив отсутствовал вовсе.
— Если бы мы могли понять, почему он перелез через ворота, — пробормотал себе под нос капитан, — мы бы поймали его. У него должна была быть причина, независимо от того, насколько она сумасшедшая и невероятная. Он должен был иметь причину, и, если бы мы смогли только понять ее, мы бы…
Сондгард разговаривал сам с собой.
Капитан вздохнул и решительно встал со стула. Разговаривать с самим собой. Ему следовало прекратить это, или его самого посадят в психушку.
Разговаривать с самим собой. А на следующем этапе он начнет вырезать бумажных кукол.
Бумажные куклы. Что, если?..
Нет, не обязательно бумажных кукол. Но НЕЧТО. Может быть, нечто, оставленное Хайдом позади.
Сондгард принял решение и вышел из кухни. Ларри Темпл и Майк Томпкинс стояли в холле. Ларри казался бледным и потрясенным, поскольку все наложилось на его утренние впечатления и недосып, а Майк выглядел еще глупее, чем обычно, из-за вчерашнего фиаско с отпечатками пальцев.
Они почти получили его, один отпечаток. И Майк упустил его.
Дело в том, что убийца совершенно не пытался уничтожить отпечатки пальцев. Он не надел перчатки и не протер ни одну поверхность перед уходом. Возможно, это тоже свидетельствовало о его желании быть пойманным и остановленным. Но он испытывал возбуждение, напряжение, волнение, когда убивал Сисси Уолкер, и его пальцы дрожали. Смазанные отпечатки пальцев оказались повсюду, но ни один из них не годился. Только один отпечаток обещал неплохую возможность: оттиск большого пальца на куске мыла, которым убийца писал на зеркале. Мыло было светло-зеленым, и Майк слегка присыпал его черным порошком, когда обнаружил отпечаток и понял, что тот весьма хорош, хотя они не могли быть полностью уверены, пока не увеличили снимок. Но затем Майк поднял кусок, чтобы сфотографировать его, мыло выскользнуло, как всегда поступает, мыло, Томпкинс не задумываясь нагнулся за ним и схватил.
Это могло случиться со всяким. Сондгард так и сказал ему, и был искренен в своих словах, хотя он не смог полностью скрыть своего разочарования. Но Майк был не в состоянии принять утешений.
— Разве один из людей Гаррета потерял бы его подобным образом? — спросил Томпкинс.
Нет, вероятно, нет. Сондгард не мог ничего возразить.
Даже если ни один из людей Гаррета не потерял бы отпечаток, Майку не следовало так уж себя корить и взваливать весь позор на собственные плечи. За это ответственен и Сондгард, позор всецело должен лечь на ЕГО плечи, так как именно он, капитан Сондгард, принял решение не приглашать Гаррета.
Если бы капитан позвонил Гаррету сразу же, как только узнал о серьезности преступления, возможно, Гаррет раскрыл бы убийство вчера вечером? Может, тогда Эдди Креншоу остался бы в живых?
Нет, не в данных обстоятельствах. Даже Шерлок Холмс едва ли смог бы так быстро найти нужного человека и быть достаточно уверенным, чтобы арестовать его.
Если забыть только, что Гаррет, вероятно, получил бы отпечаток.
Если отпечаток годился для использования. Он ведь мог оказаться столь же плохим, как и остальные, найденные Майком. Томпкинс сфотографировал пять разных отпечатков, но, когда увеличили снимки, ни один из них не стоил и ломаного гроша. Так что вполне возможно, что и оттиск большого пальца на куске мыла стоил не больше. Но они уже не смогут узнать это наверняка, вот почему Майк выглядел глуповато-застенчивым сегодня утром. Сондгард никогда не узнает, винит ли Томпкинс себя в смерти Креншоу или нет.
Они должны поймать его. Они должны поймать его быстро, прежде чем он повесит еще убийства на совесть Сондгарда.
Как насчет Гаррета теперь? Почему бы не позвать его? Отчасти Сондгард был бы рад его вмешательству и был бы более чем счастлив возложить всю ответственность на Гаррета, но, с другой стороны, капитан не смог бы этого сделать. Во-первых, ему мешала гордость, следовало это признать, во-вторых, трудно было бы объяснить Гаррету, почему его позвали слишком поздно, будто для того, чтобы исправить плохо сделанную работу, в-третьих, добавлялось и упрямство Сондгарда и его убежденность, что он подготовлен лучше Гаррета, чтобы поймать именно этого убийцу. Ведь именно этого конкретного убийцу нельзя ловить по отпечаткам пальцев или данным анализов, его можно поймать, только поняв человеческую природу.
Сондгард твердо верил в это и не собирался отказываться от своей точки зрения.
Капитан спустился в холл и спросил:
— Что-нибудь слышно от них?
Майк покачал головой:
— Ни звука.
— Им еще не говорили о Креншоу, верно?
— Нет. Они думают, что проблема в кухонном столе.
— Хорошо. Все в порядке. Я сейчас вернусь.
Сондгард отодвинул дверь и вошел в репетиционный зал, снова закрыв ее за собой. Пятнадцать человек сидели на складных стульях, они повернули головы к капитану, их лица выражали любопытство и обеспокоенность. Одиннадцать мужчин и четыре женщины. Один из четверых среди этих одиннадцати был убийцей. Любой член труппы может оказаться его следующей жертвой.
Сондгард прошел в дальнюю часть комнаты, к столу и дивану, на которых при нормальных обстоятельствах эти люди сейчас репетировали бы первую пьесу своего сезона. Точнее, может быть, не прямо сейчас, поскольку часы едва пробили восемь утра. На многих лицах остались следы слишком короткого сна и слишком резкого пробуждения. Никто из них еще не завтракал, кое-кто обошелся чашкой кофе.
Сондгард прибыл сюда с Ларри Темплом, попросив Джойс связаться с Дейвом Рэндом и отправить его на место второго убийства. Доктор Уолш уже был там, вскоре должна была появиться «скорая помощь», а также криминалисты штата. Последние имели ряд преимуществ перед капитаном Гарретом: в городе не было собственной криминалистической лаборатории, в таких серьезных случаях автоматически использовались специалисты и оборудование лаборатории штата, производившие любые криминалистические исследования; в то же время капитан Гаррет из уголовно-следственного отдела полиции штата не мог участвовать в расследовании до тех пор, пока его не пригласит Сондгард. (Какая жалость, подумал Сондгард, что техническая помощь штата не распространяется и на взятие отпечатков, ведь даже такой город, как Картье-Айл, мог себе позволить иметь порошок и фотоаппарат; а Майк Томпкинс к тому же прошел курс дактилоскопии в полицейской академии штата.).
Как бы то ни было, капитан и Ларри Темпл приехали сюда прямо из усадьбы Лаундеса, оставив «вольво» Сондгарда за воротами, где произошло убийство. Сондгард осмотрел месиво на кухонном столе, опросил Мэла Дэниэлса и Мэри-Энн, записал их показания, а затем потребовал их разбудить остальных. Членам труппы дали время умыться и одеться, потом собрали их в репетиционном зале. Все они уже знали о том, что нашли на кухонном столе, но никто из них (кроме убийцы) не подозревал об убийстве Эдди Креншоу.
Капитан заставил их ждать в репетиционном зале, пока сам он мрачно рассматривал кухонный стол, не из каких-то психологических соображений, а потому что не был твердо уверен в том, что собирается сказать им или спросить у них. Но сейчас, когда члены труппы сидели перед ним, в голове капитана внезапно возникли кое-какие идеи.
Но все по порядку. Сондгард начал со слов:
— Вы все знаете, что произошло. Сегодня ночью кто-то размазал джем по кухонному столу и написал: «Это сделал Бобби» на этой мешанине. Мы можем только предположить, что это значит. Некий человек по имени Бобби и есть убийца Сисси Уолкер. Мы также допускаем, что это тот же человек, который оставил нам сообщение. Можем ли мы ошибиться? Один и тот же человек убил Сисси Уолкер и затем оставил нам сообщение? Или здесь есть кто-то еще, знающий убийцу или думающий, что обладает доказательствами его вины, кто оставил нам сообщение, потому что боится обвинить преступника открыто? Если так, если кто-то из вас и есть человек, оставивший сообщение, но не тот человек, кто убил Сисси Уолкер, то вы не помогли нам. На самом деле вы запутали нас. Поэтому я прошу вас выйти сюда и пояснить свои намеки. Если вы предпочитаете не обнаруживать себя перед всеми, я пробуду здесь до конца дня и вы сможете прийти ко мне в любое время.
