Анна Данилова - Нирвана с привкусом яда
– Могла увидеть фотографии… Этот идиот любил фотографироваться, у него дома целая полка с альбомами…
– Думаю, она так нервничала не только из-за фотографий, – осторожно предположила Ирина. – Я просто уверена, что сам Алик рассказывал ей о тебе, быть может, вспоминал как-то хорошо, с любовью, сравнивал ее с тобой, в любом случае, это он виноват в том, что в ней разгорелась ревность…
– А ты не знаешь, почему он так хорошо ко мне относился? Не догадываешься? – Ольга усмехнулась.
– Да знаю я все… Потому что ты не собиралась выходить за него замуж и постоянно говорила ему об этом…
– С мужчинами только так и следует обращаться…
Она сказала это жестко, но Ирина, уже изучившая свою подругу, не поверила ей, она знала, что все это бравада и что за внешней холодностью и неприступностью Ольги скрывается нормальная, отзывчивая на ласку женщина. И только страх боли, потери и ревности удерживает ее от настоящих, сильных чувств. Мужчин, с которыми Ольга встречалась все эти годы, что подруги жили вместе, она бросала в самый кульминационный момент, кода ей надо было либо принять их предложение, либо отказать им. Так она бросила завидного жениха, правда, намного старше ее, но богатого, ласкового, заботливого и благородного – Вилли…
– Думаю, что убийство Романа свалили на ту парочку, что зарезала Метлину, – в который уже раз сказала Ирина, чтобы, услышав, как звучит эта фраза, поверить в нее самой. – Ее ограбили, и его – тоже…
– Да, только ее зарезали и зарубили топором, а Романа отравили крысиным ядом, совсем не одно и то же… – чуть слышно отозвалась Ольга. – Марина, вся моя жизнь – сплошной кошмар… Я снова перестала по ночам спать, мне снится один и тот же сон: мы везем Романа по снегу на санках… Когда я встречаю на улице блондина с длинными волосами, мне кажется, что это он, и меня начинает колотить… Мы с тобой никогда, слышишь! – Она поднялась из-за стола и подошла к подруге, заглянула ей в глаза. – Никогда не сможем избавиться от него, от его картин, которые меня преследуют повсюду, где бы я ни находилась… Я хожу по городу и вижу на стенах домов его работы, те самые работы, которые он писал при мне… Видимо, они запечатлелись в моем мозгу намертво, понимаешь? Еще мне мерещится Метлина. Она ходит по улицам и заглядывает в глаза прохожим – ищет меня… И хотя я ее не убивала, все равно чувствую вину и за ее смерть… Если бы Роман тогда не пришел на мельницу и не выпил наш кофе, она бы продолжала оставаться в квартире Гончаровой и готовилась к отъезду, она бы перевезла вещи с квартиры той самой хозяйки-убийцы и не искушала бы ее, осталась бы жива… Она была красивая, умная, именно такая, какая и нужна была моему Роману. Да я и сама понимала, что не пара ему…
– Это я во всем виновата. – В глазах Марины появились слезы. – Вика, ты прости меня… Это Воропаев сделал меня такой… И вся эта история с изнасилованием. Они все – и Воропаев, и его мать, и следователь, и тот мужик в морге, эксперт, – все они посмеялись надо мной. И я всю свою ненависть к ним выплеснула в ту самую чашку с кофе… Ну, хочешь, я пойду и признаюсь во всем? Скажу, что там, на мельнице, была только я?
Она уже в который раз предлагала Вике пойти и признаться, но Вика закрывала ей рот рукой.
– Глупая. Зачем тебе садиться в тюрьму? Чего ради? Ты еще молода, у тебя еще вся жизнь впереди… – говорила и плакала. – И благодари бога за то, что Гончарова вышла замуж за Раттнера и уехала в Австрию… Если бы не это обстоятельство, уверена, нас бы искали…
Спокойная, доходная работа в дорогом бутике месяц за месяцем залечивала их душевные раны, нервы, усмиряла бессонницу. «Черный бархат» был магазин для избранных, для очень состоятельных женщин города. Иногда случалось и такое, что туда в течение дня не заходил ни один покупатель. Тщательно одетые, подкрашенные, вышколенные своей хозяйкой и предупредительные сверх всякой меры, подруги за месяцы скучной и однообразной работы выучились раскручивать богатых покупательниц сразу на несколько покупок: в ход шли заранее обдуманные и выверенные психологически точно фразы, заставляющие женские сердца трепетать при виде шифонового шарфика или яркой итальянской бижутерии и приобретать к выбранному ими платью или блузке целый ворох аксессуаров. Помимо фиксированной заработной платы, хозяйка бутика Галина Позднышева платила им еще и процент от выручки. Таким образом, им хватало денег не только на оплату жилья и еду, но и на развлечения, небольшие путешествия… Подруги никогда не расставались, продолжали снимать одну квартиру на двоих, словно не желая терять друг друга из виду. Романы, которые возникали не так часто и заканчивались, как правило, ничем, лишь на время разлучали подруг, при этом они испытывали постоянную потребность находиться вместе. Одно преступление на двоих, один страх на двоих продолжали их держать друг подле друга. Иногда, особенно в тоскливые ноябрьские вечера, они даже спать ложились вместе, прижимались друг к дружке и молча, дрожа от страха и невозможности сбросить с себя груз убийства, просматривали, закрыв глаза, все то, что произошло в тот роковой вечер на мельнице… А на следующий день, побледневшие от бессонной ночи, возвращались в реальную жизнь, открывали магазин и с улыбкой встречали покупательниц.
Появление Аллочки Гузановой внесло какое-то оживление в их жизнь. Галина Позднышева приняла ее на работу и поставила в отдел кожгалантереи. Выручка сразу поднялась: сумочки, портмоне, ремни и перчатки благодаря ослепительной улыбке и обаянию этой стройной молодой шатенки просто улетали с прилавков… Вика с Мариной, встретившие ее поначалу с недоверием и даже неприязнью, поскольку она обещала стать для их маленького, сросшегося коллектива хрестоматийной третьей лишней, очень скоро привыкли к ее присутствию и ненавязчивому, спокойному характеру и в те дни, когда она по болезни не выходила на работу, скучали без нее. А потом распознали в этой милой девушке бескорыстного, веселого и склонного к авантюрам человека. Проводить выходные вместе с Аллочкой Гузановой стало просто праздником. Она оказалась легка на подъем, умела пить, не напиваясь, никогда не старалась выделиться, чтобы на нее обратили внимание мужчины, и всегда точно знала, как себя вести, чтобы не отбить парня у подруги. Мужчин у нее и так всегда хватало. Иногда даже она уступала своих бойфрендов подружкам просто так, ради потехи, и никогда потом об этом не жалела… Она бы и Натана отдала, если бы тот не оказался настолько напористым, настойчивым и не был бы в нее влюблен до беспамятства…
Алла высветлила тот сумрачный мирок, в котором жили подруги, населила его уютными женскими посиделками, вечеринками, жаждущими развлечься красивыми мужчинами, разбавила в меру вином, заставляя таким образом девушек иногда забывать о своем прошлом и просто получать удовольствие от жизни. Ее неожиданный брак с Натаном и отъезд в Москву подруги восприняли как предательство и даже не сразу пришли в себя. И лишь потом стали откликаться на ее веселые письма и звонки… Алла уехала, но некоторые традиции и порядки, заведенные ею, остались и помогали подругам выживать, не погружаясь на самое дно депрессий.
– Мне должна позвонить одна девчонка из багетной мастерской, – вдруг вспомнила Марина, – она уходит в декретный отпуск, говорит, что может устроить нас с тобой и что она вроде бы даже разговаривала с хозяйкой… Я спросила ее, сколько они получают, – раза в два меньше, чем мы у Галки… Но это только первое время. Мастерская будет расширяться, соседнее помещение они хотят превратить в художественный салон, где станут выставлять картины на продажу…
– Что? Картины? – Вика не поверила своим ушам. – И ты сможешь весь день находиться среди картин и дышать запахом масляных красок? Ты готова вдохнуть в себя запах… мельницы?
– Жить-то как-то надо… Может, именно так и нужно поступить… клин клином вышибают, слышала когда-нибудь? Мы уже и так задолжали за квартиру, сама знаешь… Купили машину, это хорошо, я понимаю, но квартира в центре города нам сейчас не по карману…
– Это ты к чему?
– А к тому, что хозяйка этой мастерской готова сдавать нам одну из своих квартир, очень дешево…
– Да ты, я вижу, основательно подготовилась к уходу от Галины…
– Случайный разговор, две случайные вакансии, случайная квартира… В нашей жизни все зависит от случая, разве не так? Когда-то ты мне помогла, привела на мельницу, теперь моя очередь устроить тебя на работу…
– Багетная мастерская… надо же!
А спустя пару дней после этого разговора они уже работали в багетной мастерской и жили в более скромной, но очень уютной квартире в старинном доме на Вольской, в самом сердце города, и были очарованы своей новой хозяйкой – Марией Фильчагиной.
– Какие же мы дуры, – говорила Вика, впервые за годы, что прошли после смерти Романа Гончарова, испытавшая чувство, похожее на покой. – Надо было давно переехать из той квартиры, где нам снились кошмары, да и вообще почаще переезжать… Смена обстановки… новая работа… И на запах краски я уже не реагирую… Ты видела натюрморт с яблоками, который приносила вчера та художница, у которой все лицо в веснушках? Разве это натюрморт… Ты бы видела «Зимние яблоки» Романа…
