Евгения и Антон Грановские - Дневник тайных пророчеств
Фарук Маратович по-прежнему смотрел на Женю своими темными собачьими глазами. Женя не знала, что на это сказать, и взглянула на дьякона, ища у него поддержки.
- Я вас понимаю, - сказал отец Андрей. - Но в наше время аптеки забиты разнообразными средствами от головной боли. Неужели ничего не помогает?
- Может быть, - проговорил Рашидов, медленно переводя взгляд на дьякона. - Может быть, помогают. Но я не пользуюсь таблетками.
- Почему?
- Это запрещенное оружие. Я предпочитаю воевать с врагом тем, что дал мне Аллах.
- И что же это? - поинтересовалась Евгения.
- Терпение, - грустно ответил Рашидов. - Терпение и еще - пальцы. Я массирую голову пальцами. Все сильнее и сильнее. Боль растекается по всей голове, и моя мигрень становится в этом море боли маленьким пульсирующим островом. И так до тех пор, пока волна боли не смоет этот остров. Тогда я прекращаю массаж, раскуриваю трубку с танжерскими травами и жду, пока море боли обмелеет.
Женя смотрела на востоковеда с жалостью.
- И из-за мигрени вы всю жизнь сидите в четырех стенах? - спросила она.
Фарук Рашидович вздохнул и покачал головой:
- Нет, не всю жизнь. До двадцати двух лет я был абсолютно здоров. - Внезапно Рашидов мягко улыбнулся Жене. - Милая девушка, я вижу в ваших глазах участие. Я повел себя недостойно, рассказывая вам о своей болезни. Выпейте зеленого чая и простите меня.
- Вам не за что извиняться, - сказала Евгения. - Мой отец тоже страдал мигренями. Но ему обычно помогали цитрамон и тугая повязка на лоб.
- В схватке с болью каждый выбирает свое оружие, - проговорил востоковед обреченным голосом.
Он откинулся на спинку кресла, достал из ящика письменного стола кривую трубку и картонную упаковку с табаком.
- Я почти не выхожу из дома, - снова сказал Рашидов, неторопливо набивая трубку. - Но по понедельникам я вынужден выбираться из своей норы. У меня контракт с Гуманитарным университетом. Раз в неделю я читаю там лекции для молодых оболтусов, которым глубоко плевать и на науку, и на религию, и на вашего покорного слугу. Я не хочу ругать современную молодежь, но она совершенно не похожа на наше поколение. Вот вы, например, милая девушка… - Рашидов поднял на Женю взгляд. - Что вас заботит? Ради чего вы готовы отдать жизнь?
Женя нахмурилась и поправила пальцем очки.
- Это слишком интимный вопрос, - сказала она.
- То-то и оно, - вздохнул Рашидов. - Мы не стыдились рассказывать о своих целях. Мы заявляли о них вслух. Даже когда нас об этом не просили, - с грустной улыбкой добавил Фарук Маратович.
В комнату вошла Фатима. Она поставила на стол поднос с чаем и сладостями и вышла.
- Угощайтесь, - сказал Рашидов, обводя рукой стол. - Кушайте на здоровье.
Женя взяла чашку, поднесла ее к лицу, понюхала, зажмурила глаза и пробормотала:
- Пахнет просто божественно!
- На вкус это еще лучше, - заверил ее антрополог. - Дьякон, а вы что же? Угощайтесь-угощайтесь!
Отец Андрей послушно взял чашку. Фарук Маратович подождал, пока дьякон сделает глоток, и с улыбкой поинтересовался:
- Ну как?
- Очень вкусно, - ответил отец Андрей.
- Ну вот, - кивнул Рашидов. - Я рад, что вам понравилось. Ну а теперь мы с вами можем поговорить о деле. Я весь внимание.
Фарук Маратович затянулся трубкой, выпустил облачко дыма и выжидательно склонил голову набок. Отец Андрей поставил чашку на блюдце, взглянул антропологу в глаза и спокойно проговорил:
- Мы пришли поговорить с вами о Гробе Господнем.
- О Гробе Господнем? - повторил Рашидов удивленно. - Отец Андрей, а вы уверены, что вам нужно говорить об этом именно со мной?
- По словам Вершинина, вы занимаетесь поисками Гроба Господня уже много лет, - сказал дьякон. - Мы бы хотели узнать, как продвигаются ваши поиски?
- Вижу, слава о моих подвигах идет впереди меня, - недовольно произнес Рашидов. - Но вы немного опоздали. Я давно оставил поиски. Я теперь серьезный академический ученый. Читаю лекции, печатаюсь в научных журналах. Альтернативные версии истории меня больше не интересуют.
- Можно узнать почему? - спросила Женя.
Антрополог посмотрел на нее грустным взглядом.
- Я не гожусь в герои, - сказал он. - А чтобы идти наперекор всеобщему мнению, нужно быть героем. И не просто героем, а героем-одиночкой. - Рашидов затянулся трубкой, выдохнул дым и посмотрел, как он расплывается в воздухе. - Благо бы упорство вознаграждалось, но ведь нет. Герой-одиночка всегда остается в дураках. Современники его не понимают, общественное мнение осуждает, профессионалы смотрят на него со снисходительным презрением. Кстати, у вас чай остывает.
Дьякон и Женя послушно взялись за свои чашки. Рашидов пососал трубку и вдруг спросил, прищурив темные глаза:
- Ваш приход связан с исчезнувшим трупом генетика Абрикосова, не так ли?
Лицо Жени вытянулось от удивления. Рашидов улыбнулся.
- Милая девушка, я видел по телевизору сюжет о расследовании этого жуткого похищения. Там показывали следственно-оперативную группу. И ваше очаровательное лицо тоже попало в кадр.
Женя звякнула чашкой о блюдце и сердито проговорила:
- Вот за это я и не люблю журналистов!
Рашидов улыбнулся и хотел что-то сказать, но вдруг осекся, болезненно поморщился и потер пальцами виски.
- Погода меняется, - пробормотал он. - Определенно меняется… Будет гроза. Большая гроза.
- Если вы не можете сейчас говорить - мы придем в другой раз, - осторожно произнес отец Андрей.
- Нет-нет, - быстро сказал Рашидов. - Я рад буду побеседовать на эту тему. Однако мне было бы удобнее, если бы вы сами задавали мне вопросы. И, пожалуйста, не подходите к теме издалека, это слишком утомительно. Задавайте прямые вопросы.
- Что ж… - Отец Андрей поставил чашку на блюдце, посмотрел антропологу в глаза и сказал: - Мы хотим поговорить о клонировании Агнца.
Трубка застыла у губ Фарука Маратовича.
- Вас интересует агнец? Но человек уже клонировал агнца. Ведь агнец - это всего-навсего овечка. Кто не знает овечку Долли!
- Я говорю об Агнце в библейском смысле этого слова, - возразил дьякон.
Во взгляде Рашидова мелькнуло страдание, какое должен испытывать слабый человек, который вдруг осознал, что сам навлек на себя беду и беда эта уже неотвратима.
- Так-так… - пробормотал Фарук Маратович и для чего-то посмотрел на дымящуюся трубку, словно искал у нее поддержки. - Значит, вас интересует…
- Нас интересует Иисус Христос, - резко сказала Женя, которой надоела вся эта «ходьба вокруг да около».
Веки Рашидова дрогнули. Он нахмурился и растерянно потер мундштуком трубки нижнюю губу.
- Ясно. Но… что именно вы хотите узнать?
Дьякон хотел ответить, но Женя его опередила.
- Для клонирования Христа нужен генетический материал, - выпалила она. - Где его можно взять?
- Интересный, хоть и жутковатый вопрос. - Фарук Маратович натянуто улыбнулся. - Но я вам на него отвечу. Клонировать Иисуса действительно можно. Во-первых, есть Туринская плащаница, а на ней - капли крови Спасителя. Можно попытаться выделить из этих капель исходный материал для клонирования. Существует также платок с головы Христа, так называемый сударь. Он хранится в кафедральном соборе испанского города Овьедо. На нем также остались капли крови. Еще можно попытаться добыть копье, которым был заколот Иисус, и соскоблить молекулы крови с его наконечника.
- Но для этого нужно быть уверенным в подлинности всех этих предметов, - возразила Женя.
Фарук Маратович лукаво прищурил глаза.
- Имея время и деньги, это несложно, - сказал он. - Один мой друг… такой же чудак и искатель артефактов, как я… проделал большую работу в этом направлении.
- О ком вы говорите? - поинтересовался отец Андрей.
- Его имя вряд ли вам о чем-нибудь скажет. Он не ученый. Он скорее авантюрист-романтик. Много лет назад мы с ним учились на одном факультете и вместе защищали кандидатскую. Одну на двоих.
- И какую работу он проделал? - нетерпеливо спросила Женя.
Рашидов перевел на нее взгляд.
- Он нашел спонсора. Очень богатого человека. И с его помощью исследовал Туринскую плащаницу. Это было несколько лет назад.
- Я не слышал о подобном исследовании, - нахмурившись, сказал отец Андрей.
- Это исследование не афишировалось, - произнес Фарук Маратович. - Спонсор моего друга - частное лицо, и действовал он в своих частных интересах.
- Кто он? - спросила Женя.
Рашидов вздохнул и отрицательно покачал головой:
- Этого я не знаю. Исследование было неофициальным. Насколько я понимаю, провести его помогли большие деньги.
- И какие выводы ваш приятель сделал на основе изучения Туринской плащаницы? - осведомилась Женя.
Рашидов на несколько секунд задумался, затем решительно тряхнул головой.
- Думаю, я смогу вам показать. Но при одном условии. Дайте мне слово, что никому не расскажете о документе, который я вам покажу.
Дьякон и Женя переглянулись.
- Мы никому не расскажем, - заверил ученого отец Андрей.
