Дыхание смерти - Энн Грэнджер
– Конечно, решать, отчего он умер и принимал ли наркотики, предстоит вашему патологоанатому. Но, по-моему, судя по его позе, когда начался пожар, он был еще жив. Скорее всего, интоксикация помешала ему выбраться из горящего дома… Он отравился угарным газом и умер еще до того, как его тело обгорело… Видимо, он уже ничего не соображал. Вот увидите, на вскрытии в бронхиолах обнаружат частички копоти. Скорее всего, он потерял сознание и наглотался дыма… – Лейтон поморщился. – Мне пора объезжать пациентов – некоторые из них прикованы к постели. – Он снова пригладил ладонью растрепанные седые патлы.
Джесс проводила врача до машины.
– Значит, вы знакомы с семьей владельца дома? – спросила она.
Вопрос как будто удивил Лейтона; некоторое время он молча смотрел на Джесс, как будто она допустила какую-то бестактность. Потом, наверное вспомнив, что перед ним сотрудник полиции, который ведет следствие, осторожно ответил:
– Я неплохо знал Себастьяна – прежнего владельца… Разумеется, я лечил его много лет назад. Он уже довольно давно умер. Себастьян стал одним из моих первых пациентов, когда я сюда переехал, поэтому я его помню. Еще есть люди, которые предпочитают альтернативу государственной службе здравоохранения. Я был врачом Себастьяна Крауна более двадцати лет. Правда, не могу сказать, что хорошо знал Джерваса, его сына. То есть когда он стал взрослым. Зато я много слышал о нем. Он учился в частной школе-интернате. Потом вырос и стал доставлять отцу сплошную головную боль. Я его не лечил, наверное, он наблюдался у школьного врача. Когда он был маленьким, мать иногда приводила его ко мне: обычные профилактические прививки и детские болезни. Возможно, Джервас Краун лечился по страховке где-то в другом месте. Будучи взрослым, он не появлялся у меня в приемной. Его отец, бывало, жаловался на него, как жалуются все родители на детей-подростков.
Джесс снова посмотрела на обгорелый остов дома:
– Судя по всему, Себастьян Краун был человеком небедным?
– Ну да, вполне… состоятельным. В нашей округе живет немало состоятельных граждан. Насколько мне известно, Себастьян разбогател, выпуская шампуни для собак.
– Что?! – удивилась Джесс.
– И не только шампуни. Он производил разные товары по уходу за собаками, – уточнил Лейтон. – Люди готовы потратить на своих любимцев целые состояния. Поверьте мне, я, как врач, часто наблюдаю нечто подобное. Многие куда больше заботятся о собаке или о кошке, чем о ребенке.
– А Себастьян Краун заботился о своем ребенке? – как бы между прочим поинтересовалась Джесс.
Лейтон помолчал, а затем уклончиво ответил:
– Поймите, я сейчас рассуждаю в общем. Я не имею в виду конкретно семью Краун. Кажется, все понимают, как трудно растить детей в бедности. И почти никто не понимает, насколько трудно растить детей в богатстве. Дело, конечно, не в деньгах. Но детям – особенно сыну – может казаться, будто он живет в тени очень успешного отца. Если отец из тех, кто всего добился сам, тогда он, возможно и неумышленно, то и дело напоминает своему отпрыску, что роскошь, в которой он купается, появилась в результате тяжелого труда. Иногда такие отцы бывают прижимистыми; им хочется, чтобы сыновья научились ценить деньги… Учтите, я вовсе не имею в виду, что именно такие отношения были характерны для Себастьяна и Джерваса.
– Конечно, я все понимаю, – заверила его Джесс.
– Вполне естественно, в отношениях взрослеющего молодого человека и его отца присутствует некое соперничество. Если провести аналогию с миром животных, можно сказать, что молодой самец бросает вызов признанному вожаку стаи, альфа-самцу, понимаете? Вы, наверное, смотрите по телевизору передачи о животных? Молодому человеку хочется как-то проявить, утвердить себя. Иногда он наслаждается риском, а иногда… просто презирает его. И тогда он выпадает из жизни и отказывается стараться. Иными словами, он тоже самоутверждается, но по-другому: а именно не делая того, чего от него ждут. Окончив школу, Джервас исчез с горизонта примерно на год – путешествовал по свету, как теперь принято у молодежи. Насколько я понимаю, он добрался до самой Австралии и там открыл для себя серфинг. Когда он вернулся на родину… мне показалось, что он уже привык поступать как ему заблагорассудится. Джервас начал попадать в неприятности, рассказывать о которых – не мое дело… В общем, положение было безрадостное. Себастьян перестал даже упоминать о сыне. – Лейтон нахмурился.
– А что миссис Краун? – осторожно спросила Джесс, опасаясь, как бы не пересох неожиданный источник информации.
– Миссис Краун? А, вы имеете в виду жену Себастьяна. Она бросила мужа и ребенка, когда мальчик был еще очень мал, лет десяти – одиннадцати. Сбежала с любовником – во всяком случае, ходили такие слухи.
Джесс почувствовала, что доктору не терпится сменить неприятную тему.
– В следующем году я выхожу на пенсию, – продолжал он. – Как быстро летит время!
Джесс ненадолго задумалась и спросила:
– Сколько сейчас лет Джервасу Крауну?
Врач ответил не сразу:
– За тридцать, наверное… Он живет где-то за границей. Не знаю, почему он не продал дом, раз не хочет в нем жить. Пустующий дом так и манит к себе бродяг и подонков, как будто приглашает: «Залезайте и устраивайтесь!»
– Дом был обставлен? В теперешнем состоянии уже не поймешь… – Джесс ободряюще улыбнулась.
Лейтон снова замялся. Судя по всему, его тревожило направление, которое принял их разговор. Он не собирался задерживаться здесь и болтать, и, уж конечно, ему не хотелось откровенничать, вспоминая о Себастьяне Крауне, своем пациенте, пусть даже и бывшем. Он с самого начала подчеркнул, что Джерваса Крауна он не лечил. Вместе с тем доктор прекрасно понимал, сколь неопределенна грань, разделяющая профессиональную сдержанность и обязанность помогать стражам порядка. В сгоревшем доме нашли труп, тут уж ничего не поделаешь. На вопрос о том, как покойник попал в здание, предстоит ответить следствию. Его вызвали сюда только для того, чтобы засвидетельствовать смерть, и ему совсем не хотелось принимать участие в следствии.
– Понятия не имею! Нет, наверное… Если в доме и оставалась какая-нибудь мебель, за столько времени ее наверняка давно разворовали! Скорее всего, молодой Джервас вывез мебель или продал ее. Антиквариат, наверное, продал с аукциона. Смутно припоминаю: что-то когда-то здесь действительно продавалось. Но я не слышал, чтобы Джервас продал и сам фамильный особняк, а ведь слухи о такой сделке наверняка пошли бы по округе. Такого рода вести распространяются быстро. Соседи не любят, когда поблизости селятся новички.
Лейтон многозначительно распахнул дверцу машины, давая понять, что и так слишком заговорился. Джесс поблагодарила доктора за
