На один удар больше - Анна и Сергей Литвиновы

Таня всю дорогу до дома размышляла и к моменту входа в подъезд решила твердо: унижаться до выяснения отношений она не станет. А то ведь Денис подумает: специально его выслеживала, будто жалкая ревнивая фурия. Гордо уйти — вот лучший выход. У Богатова имелся крошечный шанс: самому — первым! — покаяться, все объяснить и, может быть, вымолить прощение.

И по виду его действительно походило — готовится объявить нечто важное.

Однако речь повел совсем не о том, чего она ждала:

— Танюшка, Митяй! Мне страшно подумать, как вы оба сейчас ругаться начнете. Но у меня возникли обстоятельства. Непредвиденные.

— Мы… не едем в отпуск? — упавшим голосом спросил мальчик.

— Нет, что ты! Конечно, едем! Вы, четко по плану, первого августа летите в Стамбул. Но я — присоединюсь к вам чуть позже. Вероятно, в Болгарии. Ну, или в самом крайнем случае в Сербии.

— И чем ты будешь занят? — равнодушным тоном спросила Садовникова.

— Экспедиция. Строго секретная.

У Татьяны едва не вырвалось: «С твоей проституткой?»

Но, верная решению не унижаться до разборок, спокойно отозвалась:

— Конечно. Езжай.

— Дядь Денис, но я в «Vialand» только с тобой хотел! — взмолился Митя. — Там комната страха — жесть, чисто для настоящих мужчин, теть Таня испугается!

— Танюшка у нас ничего не боится, — ласково посмотрел на нее Богатов.

Она ответила ледяным взглядом и промолчала.

Денис прижал ладони к груди:

— Ребят, мне правда дико жаль!

Митя еле сдерживал слезы. Богатов снова обернулся к Тане:

— Ты ведь сама всегда говорила: работа — святое.

— Полностью с тобой согласна, — отозвалась сухо. — Езжай. Работай.

— Что хоть за экспедиция? — убитым голосом спросил Митя.

— Ох, не могу я рассказывать, не мой секрет…

— Да, Митя, не для детских ушей, — подхватила Таня.

Денис метнул на нее быстрый взгляд и ответил:

— Хотя ладно. Минимальные вводные дам. Митяй, ты знаешь, как раньше назывался город Калининград?

— Э… что-то немецкое. Кенигсберг?

— Да, умник. У него интересная история. Основан город в тринадцатом веке немецкими крестоносцами, в начале восемнадцатого вошел в состав Прусского королевства. В Семилетней войне, при Елизавете Петровне, Кенигсберг пал и стал частью российского государства. Но спустя несколько лет ее преемник Петр Третий решил отказаться от всех завоеваний на территории Пруссии, и город вновь стал немецким. Оставался им вплоть до Великой Отечественной войны. Наши вновь взяли его в апреле сорок пятого города и назначили самым западным городом СССР.

Таня внутренне кипела — самое, конечно, время для исторических экскурсов! — но, верная принятому решению, молчала. Богатов тем временем продолжал разливаться:

— На тот момент в городе оставалось примерно сто двадцать тысяч мирных жителей, немцев по национальности. Поначалу была идея — всех перевоспитать, превратить в советских людей. Специально для них стали выпускать газету «Нойе Цайт», то есть «Новое время». Комсомольским активистам на собраниях советовали учить язык Шиллера и Гете. Но в сорок седьмом году ситуация резко изменилась, и всех немцев решили депортировать — к счастью для них, не в Сибирь, а на историческую родину. Постановление об этом приняли одиннадцатого октября, а двадцать второго — уже отправили первый эшелон с вынужденными переселенцами.

Садовникова показательно зевнула. Однако Митя слушал с интересом.

Богатов продолжал:

— С собой немцам разрешали взять немного — максимум триста килограммов личного имущества на семью. У многих, после всех военных лишений, и такого веса не набиралось. Но конечно, среди огромного количества депортируемых имелись и зажиточные господа. И забрать с собой все свои накопления они не могли никак — боялись, что нажитое при пересечении границы банально конфискуют. А что-то и не подлежало транспортировке. Как вывезти, к примеру, коллекцию старинного фарфора? В обычный вагон, на нары, набивалось минимум по сорок человек, в багажном — никто бы не стал церемониться с хрупким грузом. Вот и решали вынужденные переселенцы до поры свои сокровища спрятать, а потом за ними вернуться. Калининградская область до сих пор — одна из самых богатых в России по количеству кладов.

У Мити загорелись глаза:

— Дядь Денис, так это за кладом экспедиция?

А Таня вкрадчиво добавила:

— Прошло почти восемьдесят лет. Почему клад нужно именно вместо отпуска искать?

Подтекста в ее вопросе Денис не уловил. Театрально взмахнул руками:

— Дамы и господа, пожалуйста, поймите! Я никогда бы не стал нарушать наши общие планы из прихоти и тем более из самодурства. Не мальчик, кому вдруг в поиски сокровищ захотелось поиграть. Но я — не хозяин клада. Моя задача — всего лишь организовать экспедицию. А владельцу втемяшилось — ехать именно сейчас.

— Почему? — упрямо спросила Таня.

Посмотрел виновато:

— Сказал: кто платит — тот заказывает музыку.

— Дядь Денис! — умоляюще посмотрел на него мальчик. — А возьми меня с собой!

— Мить, думал над этим вопросом, — отозвался серьезно. — Но в дело вовлечен гражданин, м-мм, как сейчас говорят, недружественного государства. Я — представитель России — беру на себя всю организацию поездки и поисков. Будет странно, если сопровождать меня станет пусть умнейший, но все-таки ребенок.

— Какая красивая сказка, — не удержалась Татьяна. — Долго придумывал?

Взглянул с искренне разыгранным удивлением:

— Я рассказал всю правду! То, что возможно…

И она наконец не выдержала, заорала:

— Ну и катись! Ищи свои сокровища! Да хоть сам в землю закопайся!

Даже Митя перепугался:

— Теть Тань, ты что?

— Все со мной нормально. Действительно, какой там отпуск, если бриг «Испаньола» поднимает якорь, — горько сказала она. — Езжай, Денис. Езжай куда хочешь!

— Но я задержусь максимум на неделю! Начинайте маршрут, в Болгарии я вас догоню!

— Теть Тань, — укоризненно сказал Митя, — поиски сокровищ — действительно серьезное дело. Доедем мы и сами из Турции до Болгарии. Ты за рулем, а я штурманом буду.

«Прекрасный план, — едва не выпалила Татьяна. — Услать семью, а самому тут развлекаться со своей профурсеткой!»

Но вспомнила, что решила проигрывать достойно. Поэтому спокойно сказала:

— Разумеется, мы с Митей полетим в Турцию. А оттуда — переберемся в Болгарию. Но тебя, Денис, мы там не ждем. И все эти пятизвездочные отели отменяй. Начиная со стамбульского.

Открыл рот, потом выдохнул:

— Почему?!

— По кочану.

Ответ получился детсадовский, но сколько можно сдерживаться!

— Теть Тань! — взмолился Митя. — Но мы ведь успеем все вместе! И в Сербию, и в Париж!

— Ты, если хочешь, отправляйся, — пожала плечами. — Я с ним точно никуда не поеду.

Встала:

— Денис, я тебя больше не задерживаю.

— Теть Тань! У тебя, что ли, этот… как его… климакс? — встрял Митя.

Сразу вспомнилась