Дневники преступной памяти - Галина Владимировна Романова
– Две недели – это перебор, – все так же настырно проговорила Варвара. – И сразу на отдых за границу! Это может быть…
– Опасно, я помню. Если что, то это я нашла горящий тур. А Макс его оплатил. Так что оставь свои опасения. Ни он, ни его опасный друг не подстроили это путешествие. И меня не везут туда в сексуальное рабство.
Это была цитата. Варвара сразу отреагировала именно так, узнав об отдыхе. И сейчас Лера, повторяя ее слова, иронично улыбалась.
– И поменьше смотри сериалов про маньяков, мам, – посоветовала дочь от раковины, где начала мыть посуду. – Лучше найди себе кого-нибудь.
– Кого?! – ужаснувшись, отшатнулась Варвара. – Сейчас мужики либо альфонсы, либо маньяки. Меня, к слову, сегодня один такой преследовал.
– Да ладно! – Лера мгновенно выключила воду, вытерла руки и села напротив матери за стол. – Ну-ка, ну-ка, расскажи! Кто такой? Где преследовал?
Варвара принялась рассказывать, как после отмененного клиентами трехчасового массажа решила прогуляться по парку и зайти в церковь.
– Знаешь, да, тот парк по соседству с моим салоном?
– Знаю! – Глаза Леры горели азартным любопытством.
– Так вот, этот человек, я его давно приметила, постоянно там с утра прогуливается, ест что-то, потом идет в кофейню. А сегодня отправился за мной в церковь. Даже еду свою толком не доел. И там!.. – Варвара в ужасе округлила голубые глаза. – Намеренно со мной столкнулся, потом наблюдал, как я покупаю свечи. А потом исчез. Неприятный такой тип в очочках!
– Чем же он неприятный? Старый, пьяный, грязный, толстый? – Лера тут же засыпала мать вопросами.
– Да не толстый он, коренастый, крепкий. В годах, да. Лет шестьдесят ему точно. Седые волосы. Очки. И не пьяный он и не грязный. Но почему-то мне сделался неприятен. Какой-то он опасный!
– Из-за того, что он вошел следом за тобой в церковь? И попытался завести знакомство? – Лера разочарованно вздохнула, положила матери на руки обе ладошки. – Ма, ты засиделась. Тебе уже повсюду мерещатся маньяки!
– Я не сказала, что он маньяк. Просто он вел себя странно.
– Потому что ему понравилась женщина, и он…
– Все, забудь! – отмахнулась Варвара и полезла из-за стола. – Да, вот еще что… Я хотела бы тебя проводить сегодня в аэропорт.
– Мы улетаем в половине третьего ночи, ма! Не выдумывай!
– Я бы отвезла вас на машине, – подавила разочарованный вздох Варвара.
– Такси вызовем, мам. Все, давай иди в свою комнату, я стану Макса кормить.
С покорным кивком Варвара ушла из кухни к себе. Тщательно заперла за собой дверь в свою комнату, дважды дернула за ручку, проверяя. И только убедившись, что никто не распахнет ее двери, начала раздеваться. Шелковую юбку на специальную вешалку. Тонкую блузку в тон к юбке – туда же. Колготки сняла и скомкала – это в стирку. Достала из шкафа домашний бархатный костюм стального цвета. Надела. И через минуту уже стирала колготки в раковине ванной.
– Ма, ты не слышишь, телефон! – ворвалась Лера к ней, сияя счастливой улыбкой.
Василиса вытерла руки. Посмотрела на дисплей. Номер был незнакомым. И голос, попросивший подтвердить ее личность, тоже.
– Подполковник полиции Коровин, – представился грубоватый, на ее взгля, голос. – У меня к вам сразу несколько вопросов. Позволите?
– Спрашивайте.
В голове загудела тревога. Не насчет ли маньяка, преследовавшего ее утром, пойдет разговор? Может, еще к кому-то пристал? И его арестовали? И ей придется давать показания против него! Боже, кошмар какой! Что она скажет?
– Вам знакомы супруги Ложкины?
– Гуля с Артемом? – уточнила Варвара.
– Так точно, – отреагировал подполковник.
– Да. Это мои клиенты. – Она облегченно выдохнула. – Они сегодня были записаны ко мне, но отменили визит.
– Сразу оба были записаны? – уточнил подполковник Коровин.
– Да. Они всегда вдвоем приезжают ко мне. Так им удобно. Живут в Подмосковье и по очереди тратить время на езду туда-обратно считают нецелесообразным. Подстраиваются друг под друга, а я под них. Такие правила у нас в салоне.
Она остановилась напротив большого зеркала в центре длинного высокого шкафа. Осмотрела себя придирчиво. Живота нет совершенно. Он даже более плоский, чем у Леры. Та любит побаловать себя чипсами, пирожными. Считает, если вес полезет, вовремя остановится. Варвара так не думала. И не баловала себя лишними калориями.
Она вообще себя ничем особо не баловала.
– Когда они отменили визит, гражданка Царева? – влез в ее мысли голос незнакомого ей Коровина.
– Сегодня. За час до сеанса и отменили. Это, конечно, было немного не по правилам. Надо за три часа предупреждать. Но с учетом того, что они должны были приехать к девяти утра…
Василиса расправила плечи перед зеркалом, наблюдая за тем, как рельефно обозначилась грудь под серым бархатом. Нашла это очень сексуальным. И тут же со вздохом сгорбилась. Ей сейчас некому демонстрировать свою природную красоту. После того как ее бросил муж, она возненавидела всех мужчин разом. И ее дочь была неправа. Василиса не искала особых изъянов в мужчинах. Она их просто на дух не выносила с некоторых пор. Почти всех…
– Звонить вам в шесть они сочли невежливым, – закончил за нее подполковник.
– Так точно, – ответила она.
– Ух ты! – Неожиданно Коровин развеселился. – Имеете отношение к уставу?
– Никак нет, – вздохнула Василиса, поймав в зеркале те самые скорбные складки вокруг рта, которые появились после предательства ее мужа. – Один мой клиент из ваших. Тоже полицейский.
– Понятно. Еще раз хочу уточнить: кто из супругов Ложкиных позвонил вам в восемь утра и отменил визит?
– Никто не звонил. С телефона Гули пришло сообщение, и все.
Повисла пауза. Потом Коровин совершенно отчетливо и совершенно неприемлемо выругался, обращаясь к кому-то рядом с собой. Пообещал с ней связаться позже и отключился.
А Варвара, замерев у зеркала с удивленно округлившимися глазами, вдруг поняла, что так и не спросила: так что там с Ложкиными?
Глава 3
– Все мне более или менее понятно.
Коровин ходил по огромной гостиной загородного дома Ложкиных, рассматривал страшный беспорядок, старательно обводя взглядом то место, где лежали друг на друге окровавленные, истерзанные тела хозяев.
Тела Гули и Артема Ложкиных были не просто истерзаны, они были практически расчленены. И тот, кто это сотворил, делал это с извращенным, но удовольствием. Так навскидку показалось Коровину, когда он, подавив рвотный рефлекс, произвел первый осмотр места страшного преступления.
Но последнее слово за экспертами.
– Вы готовы говорить? – услышал Коровин из соседней комнаты тихий голос Мариночки.
Майору Марине Алексеевне Якушевой было за сорок. Почти год назад отметили юбилей. Но многие привычно называли ее Мариночкой, так повелось с ее первого дня работы в полиции, куда она пришла желторотой стажеркой. Сейчас она уже целый майор, с хорошей репутацией, приличным послужным списком раскрытых дел и даже с парой наград. Но многие все равно называли ее Мариночкой. Друзья и те, кто званием повыше, – открыто, остальные за глаза.
Сам Коровин называл ее не иначе как майор. И редко по фамилии. И никаких имен. Они часто и до хрипоты спорили над версиями. Никогда не подводили друг друга. И если уж до конца откровенно: терпеть друг друга не могли.
Тот, к кому обращалась майор Якушева, быстро заговорил. Коровину не было слышно. Он и не старался. Он изо всех сил рвался на волю. Его тошнило. Но уйти на улицу, пока Якушева опрашивает свидетеля, он не мог. Потому что эта сука сидела так, что ей было видно почти всю гостиную. И конечно, трупы. И она на них без конца смотрела. И ее не воротило!
К воротам подъехали сразу три машины. Скорая с санитарами, эксперты и представители следственного комитета. У него появилась шикарная возможность выйти на улицу, встретить всех и по возможности осмотреться на участке.
Так он и сделал.
– Денис, приветствую, – тепло улыбнулся ему их штатный эксперт Степа Воробьев. – Что там? Ужас?
– И еще какой! – дыша полной грудью, ответил ему Коровин. – Их просто разделали!
– Мотив убийства? – раздался за его спиной глубокий грудной голос Аси Панкратовой – подполковника следственного комитета.
– Может, грабеж. А может… – Он промолчал, не зная, как озвучить опасную мысль о маньяке.
– Думаешь,
