Леонид Бобров - Нас было тринадцать
- Борис Владимирович, мы дважды прошли подножие обрыва, если снизу смотреть, то примерно от базы и до тропинки на Бету. Звали, кричали. Бойченко нигде нет. Стало плохо видно. Решили возвращаться. Завтра снова пойдем, поищем в другом месте, - доложил Листопад.
Б. В. с сомнением покачал головой.
- В другом месте? Куда он мог пойти? - произнес он, растягивая слова, как бы размышляя вслух. - В двенадцать начинался эксперимент на Бете. Бойченко хотел присутствовать. Не пошел же он гулять по горам. И потом кто же тогда кричал? Ведь крик донесся со стороны дороги. Нет, надо еще раз осмотреть подножие обрыва. И как можно скорее. Бойченко, возможно, ранен, потерял сознание, нуждается в помощи. Со мной пойдут Игорь, Кронид Августович и Вера Львовна. Возьмем с собой Протона.
- Сергей Петрович и Петя, - продолжал Б. В. - Срочно подготовьте два фонаря. Мы их возьмем с собой. Через час после нашего выхода надо выставить над обрывом аккумуляторные фары. Так, чтобы свет был виден снизу. Одну у поворота, где начинается обрыв, вторую дальше, там, где ответвляется тропинка на Бету.
- Борис Владимирович, разрешите я с вами пойду? Покажу, где мы искали, - предложил Харламов.
- Нет, оставайтесь, вы устали.
Когда мы вышли, было уже совсем темно. Фонари бросали на дорогу причудливые пятна света. Тьма неохотно расступалась и тотчас смыкалась позади нас. Мы шли гуськом, обвязавшись веревкой. Впереди Б. В., ведя на поводке Протона, за ним Вера, Кронид. Я шел последним, волоча санки. Дорога была скользкая, и мы жались к скалам, стараясь идти подальше от края пропасти.
До Трех камней, расположенных примерно на высоте подножия обрыва, шли почти час. Там немного отдохнули, оставили санки и повернули направо. Дальше не было ни дороги, ни тропинки. Мы вязли в рыхлом снегу, перебирались через обледеневшие обломки скал, помогая друг другу. Б. В. поскользнулся, сильно ушиб плечо.
Наконец, наверху замелькала фара. Слабый ветер слегка раскачивал ее, и свет то появлялся, то исчезал. Поиск начался. Мы медленно продвигались вдоль подножия обрыва, останавливались, внимательно осматривали каждый метр. Кричали, прислушивались, слова кричали. Никто не отзывался. Прошли до светового пяти от второй фары. Виктора нигде не было.
- Надо отдохнуть и подумать, что делать дальше, - сказал Б. В., - хорошо бы разжечь костер.
Сухие ветки арчи легко разгорелись, и вскоре мы сидели вокруг пылавшего костра, протягивай к огню озябшие руки и ноги.
Прошло с полчаса. Костер начал гаснуть. Кронид направился к кустарнику, чтобы наломать еще веток.
- Пожалуй, хватит, - остановил его Б. В. - Кажется, все отдохнули. Пройдем еще раз подножие. Надо окончательно убедиться, что Бойченко здесь нет.
- Борис Владимирович, отпустите Протона с поводка. Пусть он сам поищет, - предложил я.
Мы шли вдоль подножия и обратном направлении. Шли медленно, по-прежнему осматривая каждый шаг, оглядываясь вокруг, почти уже не надеясь найти Виктора. Вдруг раздался лай, а затем вой Протона. Жалобный, протяжный вой.
Кронид приподнял фонарь. В стороне от подножия сидел на снегу Протон и, задрав большую голову к звездам, выл. Мы бросились к нему. В небольшом углублении за обломком скалы лежал Виктор. Лежал лицом вниз, без шапки, неестественно откинув левую руку.
Должно быть, несколько секунд мы стояли в оцепенении.
- Да помогите же мне, что вы стоите, как столбы каменные! - услышал я голос Веры.
Виктора положили на спину. Вера приложила ухо к его груди, прощупала пульс, кажется, еще что-то проделала. Потом села на снег и закрыла лицо руками.
- Вера Львовна, Вера, что с ним? - нетерпеливо спросил Б. В.
- Он мертв, - почти беззвучно прошептала она.
Мы стояли вокруг, ошеломленные несчастьем, не в силах поверить в случившееся. У головы Виктора расплылось темное пятно. Белокурые волосы слиплись и потемнели. Лицо было искажено болью. Свет фонаря метался, выхватывая из тьмы то оленей на его свитере, то Веру, сидевшую на снегу.
Кто-то толкнул меня в ногу. Я обернулся: Протон держал в зубах куртку Виктора. Сегодня днем было тепло, и Виктор но дороге на Бету, вероятно, ее снял. Кронид осмотрелся и, отойдя на несколько шагов, нашел шапку.
- Бедный парень! Какая нелепая смерть! - сказал еле слышно Б. В.
Обратный путь был долгим и мучительным. Кронид и я с трудом несли Виктора. Временами к нам присоединялся Б. В., но из-за ушибленного плеча он мало чем мог помочь. Вероятно, мы до утра не выбрались бы из нагромождения камней и обломков скал, если б не Протон. Каким-то инстинктом, должно быть, унаследованным от предков - памнрских собак, он находил в этом лабиринте наиболее легкий путь н в конце концов вывел нас к Трем камням. Мы отыскали санки, положили на них Виктора и двинулись вверх по дороге.
Потрясение, усталость и высота давали себя чувствовать. Трудно было дышать. Мы часто останавливались и отдыхали. На базу вернулись поздно ночью, подавленные, разбитые, ошеломленные несчастьем.
ГЛАВА III
- Хватит спать, проснись!
Кто-то тряс меня, тщетно пытаясь разбудить. Я открыл глаза и увидел Олега.
- Одевайся быстрее, Б. В. тебя ждет.
Все тело болело, как будто меня избили палками.
- А что стряслось?
Я задал этот вопрос, и тут же передо мной возник Виктор, лежащий у обломка скалы, его искаженное болью лицо, слипшиеся, потемневшие волосы...
Б. В. сидел за столом и что-то писал. Лицо у пего было измученное. Худые щеки совсем ввалились.
У окна сидели Вера и Харламов.
- Товарищи, - Б. В. снял очки в повертел их в руках, надо составить акт о гибели Бойченко, сопроводив его подробным описанием непосредственных причин смерти. Словом, нужна медицинская экспертиза, Вера Львовна, прошу срочно этим заняться. Игорь, вам придется сделать необходимые фотографии по указанию Веры Львовны.
- Я это не смогу, - запротестовала Вера. - Мне трудно, нужен специалист- эксперт...
- Возьми себя в руки, слышишь? Специалистов здесь нет. Ты врач. Приступайте! - почти скомандовал Б. В.
***
Не знаю, может быть, у судебно-медицинских экспертов притуплены чувства, возможно, действует привычка, но мне было жутко.
На столе лежал Виктор. Еще вчера он, веселый, здоровый, жизнерадостный, обсуждал какие-то научные дела, шутил, смеялся, а сейчас...
Вера, бледная, с синевой под глазами, глухо диктовала Харламову:
- ...правая височная кость и часть лобной раздроблены... перелом основания черепа...
...сломаны правая ключица, шестое и седьмое ребра...
...на левом бедре на пять сантиметров выше колена гематома, круглой формы, диаметром около трех сантиметров...
...в области поясницы скопление из шестнадцати, нет, семнадцати маленьких, правильно расположенных гематом...
- ...Смерть наступила в результате травмы головного мозга, вызванной ударом...
Харламов писал, а я фотографировал голову, ключицу, грудную клетку, гематомы, с трудом сдерживая дрожь и мечтая только о том, чтобы все это скорей кончилось.
К вечеру акт был написан, фотопленка проявлена.
Б. В. ждал у себя.
- Вера Львовна, зачитайте акт.
- ...раздроблена... сломана... гематомы... - читала прерывающимся голосом Вера.
- Я вас не понимаю, - прервал ее Б. В., - если не ошибаюсь, гематома - это, попросту говоря, синяк. Зачем писать о синяках, если смерть наступила от тяжелейшего удара головой о камень? Зачем эти излишние детали? Может быть, вычеркнем про гематомы?
- Нельзя. Существует строгая регламентация формы и содержания таких актов.
- Но ведь весной из Хорога приедет милиция. Чем проще, чем короче акт, тем меньше будут копаться и мешать работать. Сергей Петрович, что вы скажете?
Петрович сидел в углу, глубоко задумавшись, зажав по привычке палку между коленями. Его кустистые брови совсем нависли над глазами. Подробности акта его мало интересовали. Человек погиб, а что прервало его жизнь, чем он ударился, виском или затылком, - это казалось ему не столь уж важным.
- Трудно мне советовать, доктору виднее, - уклонился он от ответа.
- Акт должен быть написан с соблюдением всех правил, всех формальностей. Ничего менять и вычеркивать я не буду, решительно сказала Вера.
- Ну, что ж, пусть так, - неохотно согласился Б, В. Затем он посмотрел на часы. - Пойдемте в столовую, нас уже ждут.
Б. В. занял свое обычное место во главе стола. Все затихли. Наконец Б. В. заговорил:
- Товарищи! Сегодня днем я связался по радио с областным управлением милиции. Вам должно быть известно, что обычно, если человек гибнет от несчастного случая, милиция проводит расследование и лишь после этого дает разрешение на похороны.
Наша лаборатория отрезана от ближайшего отделения милиции и будет отрезана еще месяцев шесть. Никакой возможности добраться до нас сейчас нет.
- А вертолет? - живо отреагировал Петя.
- Здесь вертолетов еще нет. Учитывая особые обстоятельства, нам разрешили похоронить Виктора Бойченко с условием, что будет составлен подробный акт о его гибели. В этом акте надо дать описание несчастного случая, указать причину смерти. Акт Вера Львовна уже подготовила. Теперь мне нужна ваша помощь. Весной милиция ознакомится с нашими документами и выполнит необходимые формальности. Другого выхода нет.
