Рекс Стаут - Плохо для бизнеса (= Скверно для дела)

Эйми были знакомы все трое, находившиеся в офисе; разговор их был прерван приходом девушки. Сидящий за столом полный суетливый мужчина с волосами, тронутыми сединой, был сам Артур Тингли, сын того, чье имя все еще значилось на двери офиса. Другой, с шевелюрой, настолько выцветшей от времени, что она казалась почти седой, похожий на пастора и стоявший с заложенными за спину руками, в пиджаке, наглухо застегнутом на все четыре пуговицы, был Сол Фрай, менеджер по сбыту. Женщина, чей возраст приблизительно составлял половину от суммы лет обоих мужчин, вместе взятых, и которая, судя по облику, вполне могла бы командовать женским батальоном все, что для этого потребовалось бы - это лишь одеть ее в военную форму, руководила производством, и звали ее Г. Ятс.

О том, что за заглавной "Г" скрывается имя Гвендоулен, не знал почти никто, да и сама Эйми выведала об этом тайком от Фила.

Все трое поприветствовали Эйми: Сол Фрей и Г. Ятс достаточно сердечно, хотя и без бурных изъявлений восторга; а Артур Тингли - сурово насупившись и едва скрывая раздражение. Покончив с приветствием, он резко осведомился:

- Полагаю, тебя ко мне направила эта женщина, Боннер? Ну как, ты добилась каких-нибудь результатов?

Эйми сосчитала в уме до трех, как решила еще по дороге сюда, зная наперед, что беседа с дядей потребует от нее выдержки и самообладания.

- Боюсь, - ответила она холодно и, как надеялась, не вызывающе, боюсь, что пока похвалиться особенно нечем. Но я не от мисс Боннер. У меня личное дело...

Я здесь по собственной инициативе. Думаю, кое о чем тебе не мешало бы знать, - она взглянула на остальных, - конфиденциально.

- Что ты имеешь в виду? - Он уставился на нее. - Что значит конфиденциально? Здесь деловая фирма и сейчас рабочее время!

- Мы выйдем, - решительно сказала Г. Ятс, но на удивление мелодичным сопрано, - пошли, Сол...

- Нет! - отрезал Тингли. - Вы останетесь!

Но женщина уже ухватила Сола за рукав и тянула к двери, но не к той, через которую вошла Эйми. Открыв ее, обернулась:

- Это ваша племянница, и она желает поговорить с вами. Нам бы следовало оставить вас одних и без напоминания с ее стороны.

От хлопнувшей двери задрожала перегородка. Тингли хмуро взглянул сначала на дверь, затем на племянницу и резко спросил:

- Ну! Ты отдаешь себе отчет, что прервала важное совещание ради каких-то своих личных дел?

- Я не сказала, что это мое личное дело, и не знала, что помешаю важному совещанию. Меня пригласили зайти, и я сюда не врывалась.

- Еще бы не пригласили! Хочу сказать кое-что по поводу того, что узнал по телефону. Оказывается, это тебе поручили работать по моему делу, и я заявил этой самой Боннер, что не доверяю тебе и категорически против того, чтобы ты занималась этой работой. - Тингли хлопнул ладонью по столу. Понимаешь? Против.

Если она сказала тебе об этом и только поэтому ты пришла сюда, то даю три минуты на то, чтобы выслушать... Засекаю время. - Он полез в жилетный карман за часами.

Эйми всю затрясло, и она поняла, что счет до трех тут не поможет: дядя был невыносим. И хотя снизить уровень адреналина в крови ей уже не удастся, она должна любой ценой попытаться овладеть своим голосом. Наконец девушке это удалось.

- Пусть ты и брат моей матери - от этого никуда не денешься, произнесла она твердо и внятно, - но ты троглодит. - С этими словами она повернулась и вышла из офиса, не обращая внимания на вопли, несущиеся ей вслед.

И она повторила в обратном направлении только что пройденный путь через лабиринт перегородок и приемную, на площадку скрипящей лестницы; затем, спустившись по ней и оказавшись на улице, пошла в западном направлении быстрой, решительной походкой. Эйми была вне себя от гнева, хотя и пыталась выглядеть спокойной. Итак, это отвратительное создание, этот невыносимый тип заявил мисс Боннер, если верить его словам, что он ей, Эйми, не доверяет. Хорошего здесь мало, хотя большой беды пока еще не было: она ведь предупредила мисс Боннер, когда та поручала ей эту работу, что подобный вариант более чем возможен.

Эйми размышляла над случившимся, пока не прошла целый квартал, затем заставила себя думать о том, что делать дальше.

Потерять работу, которой она теперь занималась, Эйми бы не хотелось. Но создалась сложная и запутанная ситуация. На свой страх и риск она приняла решение и даже приступила к его осуществлению, но потерпела неудачу, и все из-за того, что разозлилась на дядю Артура, хотя и знала заранее, как он будет себя вести. В результате все запуталось еще больше, чем до ее злополучного визита в фирму Тингли.

Занятая своими мыслями, пытаясь найти выход из создавшегося положения, Эйми дважды столкнулась с прохожими, чего прежде с ней никогда не случалось. Сойдя с тротуара и неосторожно выскочив сзади из-за припаркованного такси, она не заметила мчащегося автомобиля и, сбитая им, растянулась на мостовой.

Глава 2

Чьи-то руки подхватили Эйми и поставили на ноги.

Хотя она и не была по натуре раздражительной, но сейчас без всякой видимой причины пришла в ярость из-за того, что к ней прикасаются чужие руки и поддерживают ее; она вырвалась и чуть было снова не упала, так как у нее закружилась голова. К ней поспешно бросился полицейский, взял под руку и отвел на тротуар.

В голове Эйми достаточно прояснилось, чтобы понять, насколько нелепо ее поведение. Сварливым тоном она заявила полицейскому:

- Пожалуйста, отпустите! Я не пострадала. Инцидент произошел по моей вине. Пустите меня...

- Подождите минуту! - раздался чей-то голос. - Вы попали под мою машину. Взгляните на себя: вы покрыты грязью. Откуда вам знать - пострадали вы или нет?

Я отвезу вас к врачу.

- Мне не нужен врач! - возразила Эйми, все еще ощущая легкое головокружение. Затем подняла голову и взглянула на говорящего, на его лицо с карими глазами, не совсем правильными очертаниями носа и подбородка и ртом, слегка улыбающимся краешками губ. В выражении глаз мужчины было что-то успокаивающее и внушающее доверие, и она неожиданно для себя тут же добавила: - Но вы можете отвезти меня домой... если не возражаете... это не очень далеко...

Вмешался полицейский:

- Предъявите ваши права!

Мужчина подчинился. Коп взял права, открыл, взглянул на имя и поднял глаза; на губах его появилась заинтересованная улыбка, а во взгляде выражение, в котором явственно читалось: "Так вот вы какой! Рад познакомиться".

Коп вернул права и оставил мужчину в покое. Эйми оперлась на предложенную руку, прошла три шага и, убедившись, что не нуждается в помощи, позволила усадить себя на переднее сиденье автомобиля с откидным верхом. Ее правая коленка немного болела, но Эйми постеснялась осмотреть ее, так как находилась в обществе мужчин. Тот, который сел с ней рядом, спросил:

- Куда поедем, вперед или обратно?

- Обратно, пожалуйста! Гроув-стрит, 320.

После этих слов, пока не повернули на юг, влившись в поток машин на Седьмой авеню и не проехали три квартала, больше ничего не было сказано.

Затем мужчина, который вел машину, коротко заметил:

- А у вас маленькие пальчики.

- И не только это, - раздался баритон с заднего сиденья; в этом голосе был заметен иностранный акцент, которому говорящий намеренно придавал певучий оттенок.- Ее глаза цвета краски, которой нам покрасили переднюю стенку в ванной над лестницей.

- Прошу прощения! Разрешите представить. Это мистер Покорни - тот, что на заднем сиденье! Мисс...

- Дункан, - ответила Эйми, чувствуя себя настолько плохо, что даже не решилась повернуть голову, как этого требовали приличия, чтобы кивнуть мистеру Покорни. - Не слишком ли он привередлив, да и вы, как мне кажется. Допустим, у меня маленькие пальчики, хотя я лично ими вполне довольна...

- Я сказал: "маленькие", не "маловатые". Это же комплимент! Терпеть не могу женщин, у которых руки, ноги да и шея растут как бы сами по себе.

- Все в Америке, - донеслось с заднего сиденья, - почему-то считают русских привередливыми.

Эйми постаралась все же повернуть голову. Это вызвало боль в левом плече, но она преуспела настолько, что смогла разглядеть круглое, открытое лицо мужчины неопределенного возраста между тридцатью и пятьюдесятью годами; его широко раскрытые глаза были голубыми и глубокими, словно у ребенка. Он подмигнул ей с такой непосредственностью, что Эйми, неожиданно для себя, ответила тем же.

Она повернулась, чтобы взглянуть на водителя, и спросила:

- А как ваше имя?

- Фокс.

- Фокс?

- Фокс!

- Ох! - Эйми вгляделась в его профиль и нашла очертания носа мужчины более правильными, чем ей показалось вначале, а вот подбородка - нет. Теперь понимаю, почему коп так вами заинтересовался. Можно и мне взглянуть на ваши права?

Не отрывая глаз от дороги, он вынул из кармана небольшой кожаный бумажник и протянул Эйми. Она открыла права и увидела имя: Текумсе Фокс.

- Меч правосудия и бич преступников, - пояснил Покорни. - Вы знаете, кто он такой?