Загадка неприкаянной души - Ирина Грин
– А почему бы мне, собственно, не прогуляться?
– Если честно, мы очень за вас переживаем. Не только из-за этого случая. Вообще переживаем. Все-таки парк, скользко. Вдруг упадете, и что?
– Телефон же со мной! Если подняться сама не смогу, вызову себе скорую помощь. Из больницы вам позвоню. Придете – хорошо, нет – тоже не пропаду. Я скорее помру, если засяду в четырех стенах, чем если буду гулять по парку. Движение – это жизнь. Знаешь, Алеша, лучше гипс и кроватка, чем крест и оградка.
Сказала и прикусила язык. Не ровен час накаркает себе гипс с кроваткой, альтернатива не из лучших что для нее, что для близких. Зятю слова ее тоже пришлись не по душе – в глазах его мелькнула тень сожаления, как недавно у приезжих полицейских, но спорить он не стал. А у Марии Анатольевны родилась идея, которую она поспешила озвучить:
– Кстати, Алеша, ты бы дал мне немного налички. А то иногда так хочется в парке горяченького кофейку выпить, а карманы пустые.
– Конечно, – смутился зять, выскочил из комнаты, а возвращаясь, снова постучал – тук-тук-тук. – Вот, держите. Если еще надо, говорите, не стесняйтесь.
– Да я и не стесняюсь. – У Марии Анатольевны вдруг защипало в глазах, того и гляди заплачет. Как же им с Валюшкой повезло, что попался такой замечательный муж и зять.
Зять денег не пожалел – две тысячные купюры, три сотни и горстку мелочи. Неудобно, конечно, брать столько, но это же для дела.
Мария Анатольевна нашла в тумбочке кошелек – симпатичный, под змеиную кожу, сложила туда наличность, спрятала под подушку и с чувством выполненного долга легла на кровать. Сон не шел, мешало чувство радостного возбуждения, царившее в душе. Ей казалось, что она стоит на пороге нового этапа своей жизни, что жизнь – та самая, настоящая – только начинается. Как там в фильме «Москва слезам не верит»? В сорок лет жизнь только начинается? У нее, Марии Анатольевны, что в сорок, что в пятьдесят жизнь была ровно такая же, как в двадцать и тридцать. А вот сейчас… Получается, новую жизнь начать никогда не поздно, главное – хотеть перемен и быть к ним готовой.
Ася проснулась рано, на часах еще не было шести, зимний день не торопился начинаться. Первым делом она положила руку на живот – дочка еще спит, а потом включила ноутбук, стоявший рядом, на прикроватной тумбочке, открыла литературный сайт, где обитала Палагия Котик со своими стихами, и заглянула в личные сообщения. Ответа на ее письмо не было. Ася решила проверить, когда Палагия заходила на сайт, и обнаружила, что аккаунта поэтессы нет. Он исчез вместе с неоднозначными стихами и фотографиями, и это было очень странно – судя по огромному количеству комментариев и лайков, Палагия Котик была женщиной очень общительной, и для того, чтобы вот так, резко, одним махом оборвать все контакты, нужна была очень веская причина. Хотя, может быть, дело в обыкновенном техническом сбое? На этот вопрос ответ мог дать Федор. Несмотря на ранний час, у его аватарки в корпоративном чате «Кайроса» светился зеленый огонек – то ли рано встал, то ли еще не ложился. Ася вкратце описала ситуацию и отправилась умываться. Она надеялась, что Федор тут же отзовется и объяснит причины такого странного поведения поэтессы, но, вернувшись, ответа не обнаружила, хотя зеленый огонек возле аватарки Федора по-прежнему свидетельствовал о его присутствии в Сети.
На всякий случай Ася, слегка отредактировав отправленное Лебедеву сообщение, послала его администратору сайта поэзии и Рыбаку. От последнего быстрого ответа ждать не приходилось, так как он, судя по красному огоньку в чате «Кайроса», еще спал. И немудрено – на часах было без четверти шесть. Ася подошла к окну, вгляделась в спящий сад. Тимур не стал снимать новогодние гирлянды, и деревья в мерцающем убранстве казались сказочными великанами. Были эти великаны недобрыми, смотрели исподлобья и даже как будто осуждающе. По спине пробежал холодок, и от предчувствия чего-то плохого сделалось не по себе. Ася не боялась одиночества. Иван иногда задерживался, приезжал поздно или, как сейчас, отправлялся в командировку в другой город, но вид пустой квартиры никогда не приводил ее в уныние. Всегда находилось какое-нибудь срочное дело, требующее максимальной сосредоточенности. Ася очень любила Ивана, скучала в его отсутствие, но иногда ей сильно не хватало личного пространства и уединения, тишины и покоя. Не зря говорят: бойся своих желаний. Сейчас она получила полной мерой и уединение, и покой, и тишину. Вот только счастливого умиротворения не случилось. Ася чувствовала себя отрезанной от всего мира, тишина казалась гнетущей и угрожающей. Мертвой. Дома так тихо не бывает никогда – рядом дорога не спит, разговоры на скамейке под окном, лай собак, воркование голубей – ни днем ни ночью не смолкает музыка города.
– Ерунда, у нас все отлично, скоро все проснутся, и будет шумно, весело. – Она вдруг почувствовала, как шевельнулась в животе дочка. Приснилось, наверное, что-то. А может, почувствовала настроение матери и решила поддержать единственно возможным способом.
– Спи, малыш. – Ася положила ладони на живот, защищая девочку от всего мира. Странно, но ей вдруг сделалось совершенно спокойно. И тишина, та самая, которая всего несколько мгновений назад казалась мертвой, уже не была таковой. Дом вдруг наполнился звуками. Где-то скребла по стене ветка, где-то тикали часы, за окном залаяла собака, и откуда-то издалека донесся крик петуха. Ну ладно собака, а петухи откуда в таком пафосном поселке? Ася улыбнулась, задернула шторы, легла на кровать и с головой укрылась одеялом.
– Все отлично, – сказала она дочке. – Скоро ты познакомишься со своим папой. Он тебе обязательно понравится.
В последние дни Рыбак все время был начеку, ожидая Асиного звонка. Вот и сейчас сигнал полученного сообщения вырвал его из сна. Увидев на дисплее имя жены, он мгновенно проснулся, готовый тотчас прыгнуть в машину, вдавить в пол педаль газа и мчаться домой.
Асина информация успокоила его и даже немного разозлила. Дались ей эти Котики! В то же время он чувствовал, что Ася переживает и что ее нужно успокоить. Сложно это сделать на расстоянии, но не к Кристине же обращаться за помощью. Вступать в длительную переписку Иван не собирался, планируя еще хоть немного поспать, а потому попросту набрал Асин номер.
– Привет, девчонки, – сказал он, и понял, что не ошибся – Асин голос дрожал от волнения.
Пришлось еще раз прослушать историю
