Парс Фортуны - Оксана Есипова
Рассказ захватил меня полностью. Но когда Майя Фёдоровна остановилась, я не смел прервать её молчание. Теперь я уважал её не просто как интересную женщину, она стала для меня героиней.
Леди, видимо, и не подозревающая о моих мыслях, налила в чашку остывший чай и отпила маленький глоточек. Я терпеливо ждал.
– Иногда я думаю, в том, что происходит сейчас, виновата именно их строгость, – прошептала Майя Фёдоровна так тихо, что я едва расслышал.
Глава 26
Сюрприз
Общение бывает разным. Иногда собеседнику непременно нужно давать понять, что ты его слушаешь, обозначая своё присутствие кивками, поддакиванием, уместными вопросами. А иногда нужно не мешать. Стать той неравнодушной тишиной, в которой израненной душе проще высказаться, заполнить пространство нежной грустью, которая не нуждается в фальшивом внимании. Остаются только сердца, стучащие в унисон, непроизвольные искренние слёзы, широко открытые глаза, сбившееся дыхание.
В таком разговоре не напрягают длинные паузы. Я терпеливо ждал, когда Майя Фёдоровна продолжит свой рассказ. И она снова заговорила:
– Психологам хорошо известно: когда ребёнка долго держат в ежовых рукавицах, бунт неминуем. Иногда он выставляется напоказ. Побег из дома, демонстративно обрезанные или перекрашенные в яркий цвет волосы, набитые на видном месте тату. Ярость, неожиданно излитая на гостей родителей, испорченные семейные реликвии – список можно продолжать бесконечно. Но бывает и скрытый бунт. Ребёнок не спорит с родителями, соблюдает предписанные правила, но при этом втихую попирает ту мораль, которую ему всю жизнь прививали. Он становится худшей версией себя. Выпускает наружу то, что Юнг много лет назад назвал тенью. Но это происходит там, где ребёнка не видят родители. Часто они ни о чём не подозревают.
– Аня сильно изменилась? – тихо спросил я, когда хозяйка замолчала.
– Всё гораздо хуже. Она связалась не с тем человеком. У меня много хороших знакомых в академических кругах. Анечка изменила подход к учёбе. Это первый и самый дурной признак.
– Отметки за экзамены стала хуже приносить? – невольно усмехнулся я.
– При чём тут отметки. Вы же понимаете, что у студентов есть два подхода к учёбе. Основной, который использует большинство, состоит в том, чтобы с наименьшими затратами сдавать всё, что от них требуется, и переходить с курса на курс. Уметь сдать экзамен, а то и получить автомат – отнюдь не равно хорошему знанию предмета. И только немногие приходят в вуз за знаниями. Внимательно слушают лекции, работают на практике, много читают и стараются вобрать в себя всё то, что может дать вуз пытливому уму. Анечка принадлежала к этому редкому меньшинству. Пока в её жизни не появился Кирилл.
– Майя Фёдоровна, может, это просто первое серьёзное увлечение? Девушки часто меняют приоритеты, когда в их жизни появляется любовь. Учебники проигрывают любимому мужчине.
Я бы заменил слово «любовь» на другое, но пожилая леди сочтёт это хамством. А я старался говорить на её языке.
– Николай, вы, безусловно, правы. Но лишь отчасти. Первый восторг быстро проходит. Сильное красивое чувство освещает нашу жизнь, делает её более наполненной и яркой. Раскрашивает в красочные цвета. Когда рядом с тобой правильный человек, ты легче достигаешь целей. Не потому, что он как-то помогает. Воодушевляет само присутствие любимого в жизни. А у Анечки совсем не так. Николай, он тянет её на дно, я чувствую. Неприятный, ограниченный тип. Работает где-то в органах. И тащит её в мир своих низменных интересов.
Всё понятно. Никакой тайны нет. Обычное родительское беспокойство о выросших детях, которые оперились и хотят выпорхнуть из гнезда. И те, с кем детки решают свить собственные гнезда, часто вызывают у родителей гнев и отторжение. История стара как мир. Напрасно потерянное время.
– Майя Фёдоровна, спасибо, что поделились со мной. Я обязательно приду в воскресенье, а сейчас мне и правда пора.
Леди посмотрела на меня очень внимательно, грустно улыбнулась:
– Николай, я вижу, что эта часть истории не произвела на вас впечатления. А ведь я начала так издалека не для того, чтобы вы меня пожалели. Чтобы объяснить, почему я так остро чувствую то, что происходит с Анечкой, даже если не могу облечь это в слова. А происходит что-то очень нехорошее, поверьте.
Да нет, как раз облечь в слова Майя Фёдоровна могла что угодно. В этом я не сомневался. А относительно всего остального имел своё мнение. Даже если Кирилл тот ещё фрукт, для меня это пустышка. Но я согласно склонил голову, признавая правоту пожилой дамы.
– Я прекрасно провёл время, благодарю. – Я почти не лукавил.
И как-то само собой Майя Фёдоровна протянула мне руку для поцелуя, и я приложился к ухоженной ручке с безупречным маникюром. Я мог собой гордиться: приём в Букингемском дворце прошёл безупречно.
* * *А день уже уверенно вступил в свои права. Солнце затопило улицы своим светом, легко доказывая, кто тут главный. Неожиданно мне захотелось провести весь день в тенистом парке, гуляя по аккуратно разбитым аллеям, наслаждаясь то холодным квасом, то пломбиром. Посидеть в одиночестве в тихой кафешке, заказав лёгкий обед и стаканчик красного сухого вина. Смотреть на длинноногих девчонок, на молодых мамаш с колясками, влюблённые парочки, играющих детей. Словом, сделать то, что я не делал уже много лет, тем более в одиночестве.
Но телефон привычно и легко нарушил мои планы. Звонила не Ирина, как я сразу же подумал, немедленно покрывшись мурашками, а всего лишь Нина, но настроена она была отнюдь не философски.
– Ну и где ты? – спросила она непререкаемым тоном жены, не обнаружившей свою дражайшую половину в непосредственной близости от своего каблука.
– Гуляю, – в тон ей ответил я.
– Мило. А кто будет готовиться к ритуалу?
– Я должен готовить ритуал вызова твоей бабушки? – так громко и искренне воскликнул я, что несколько прохожих обернулись на меня с интересом и были вознаграждены моим оттопыренным средним пальцем.
– Помогать. Видишь ли, дело связано с тобой, – саркастически отозвалась девушка, – так уж вышло, что бедной ведьме без тебя не справиться.
«Нина впервые сама назвала себя ведьмой», – отметил я про себя.
– Хорошо, я не знал, – покладисто согласился я, – сейчас приеду. Слушай, а ты не хочешь часик погулять в парке? – неожиданно для самого себя выпалил я.
– Что? – Слышно было, что Нина растерялась.
– Погулять. В парке. Погода такая… солнечная. Поедим мороженого, ты какое больше любишь?
Я порол
