Месть легких денег - Наталия Николаевна Антонова
Шура – совсем другое дело. За его обманчивой внешностью скрывался надёжный человек, умеющий посочувствовать, сохранить всё, что необходимо, в тайне и, если надо, дать совет.
– Вы давно были знакомы с Лидией Ильиничной? – спросила детектив притихшую женщину.
– И да и нет, – несколько загадочно ответила Диана Юрьевна.
– То есть?
– Мы познакомились с ней на круизном теплоходе двенадцать лет тому назад. И как-то сразу сдружились.
– То есть в юности вы Ревакову не знали? – уточнила Мирослава с долей сожаления, потому что не исключала, что причина её убийства лежит в её прошлом. И хотя процент достоверности этой версии невелик, скорее даже ничтожно мал, но всё же, всё же.
– Нет, – покачала головой Чулкова, – в юности нам с Лидой встречаться не довелось. Когда наши пути пересеклись, нам обоим было за сорок.
– Ревакова была тогда замужем? – закинула удочку Мирослава.
– Уже нет, – не заметив подвоха, ответила Чулкова. – Муж ушёл от неё к молоденькой, когда сын ещё был ребёнком.
– У неё есть сын?
– По крайней мере, был.
– Куда же он делся?
– Насколько мне известно, со слов Лиды, поступив в институт, он переехал жить в общежитие и порвал с матерью все отношения.
– Почему? – удивилась Мирослава. – Он учился в другом городе?
– Вроде бы нет, но точно не знаю.
– Однако, даже уезжая в другой город, дети, как правило, не прерывают связь с родителями. Звонят, приезжают в гости.
– Тут была немного другая ситуация, – замялась Чулкова. Но, подумав, всё-таки решила сказать: – Лида тогда уже открыла свою фирму, и сын, не стесняясь, выражал ей своё неодобрение. А тут ещё она завела молодого любовника.
– Виталия?
– Ну что вы! Нет, конечно! Виталий в то время был совсем ребёнком и держался за материнский подол.
«Верно подмечено, – подумала про себя Мирослава, – позднее подросший Виталик Кукушкин сменил подол матери на подол Лидии Ревякиной. Она ведь даже старше по возрасту его матери. Так и хочется повторить за Цицероном: «О времена! О нравы!» Хотя, опять же, «ничто не ново под луной».
Чулкова между тем продолжила:
– У неё тогда был другой альфонс. Альфред Кузовкин, она выдернула его из какого-то ансамбля, соблазнив лёгкой жизнью. Но Кузовкин продержался недолго, по-моему, сразу после круиза он и удрал, не выдержав разлуки с привычной тусовкой. На прощанье он гордо заявил Лидии, запугивающей его нищетой, что художник должен быть голодным. Она пыталась образумить его, говоря, что ты-то, Альфредушка, музыкант! А он упёрся, мол, всё равно художник! И перекочевал куда-то на окраину бывшей Российской империи, – усмехнулась Чулкова, – то ли в Латвию, то ли в Эстонию.
– Это теперь Евросоюз, – как бы между прочим напомнила Волгина.
– Да, наслышаны, – усмехнулась Чулкова, – местечко медленно, но верно превращающееся в дикое поле.
Мирослава не стала спорить и спросила:
– Альфреда кто-то сменил?
– А то! – усмехнулась Чулкова. – Свято место пусто не бывает. Через пару месяцев Лидия познакомилась с Матвеем Гусевым.
– Где?
– В каком-то ресторане.
– Он тоже музыкант?
– Нет. Он был официантом. Красавчик! Вот Лида и запала на него. Она буквально обожала его! Холила и лелеяла! Повсюду таскала с собой! Выполняла все его желания!
– Куда же он делся потом? Умер, что ли?
– Господь с вами! – замахала на неё руками Чулкова. – Насколько мне известно, жив-здоров и даже не чихает.
– Что же заставило парня покинуть насиженное место?
– Сама Лидия и заставила.
Воцарилась долгая гнетущая пауза.
Мирославе надоело ждать, и она повторила свой вопрос:
– Диана Юрьевна! Куда же всё-таки делся Матвей?
Диана пожала плечами.
– Куда обычно деваются альфонсы?
– Не знаю, – с искренним простодушием призналась Мирослава, – у меня ни разу не было такой живности.
Чулкова рассмеялась:
– Догадываюсь, вам ещё рано заводить альфонсов.
Поймав насмешливый взгляд детектива, Диана Юрьевна поправилась:
– Хотя такие, как вы, их никогда не заводят.
– Верно, – согласилась Мирослава, – так куда делся Матвей?
– Понимаете, тут какое дело, – вздохнула отчего-то Чулкова, – Матвею исполнилось тридцать лет.
– И что? – не поняла Мирослава.
– Лида решила, что он стал для неё староват.
– Что? Но Реваковой же было в то время уже за пятьдесят?
– Точно. Лиде было пятьдесят три, почти пятьдесят четыре. Но, как она мне потом объяснила свой поступок, мол, хочется и на работе, и на ложе, чтоб был помоложе. Тем более что деньги на исполнение этой прихоти у неё имелись.
«Вот что делают с человеком неправедно нажитые деньги», – подумала Мирослава и спросила:
– Ревакова с Гусевым мирно расстались?
– Не очень, – покачала головой Чулкова. – Лида к тому времени уже запала на Виталика. И от Матвея хотела отделаться как можно скорее.
– А к Виталику она не охладела? Он у неё жил два года?
– Да. Это не такой уж большой срок. Потом Виталик ещё вовсю цветёт и пахнет. К тому же он достался ей нелегко.
– То есть?
– Она отбила его.
– Ого, – проговорила детектив, не скрывая иронии.
– Да-да, – закивала Диана Юрьевна, – такие вот страсти случаются в нашем бабьем царстве-королевстве.
– Скорее в княжестве, – усмехнулась Мирослава и попросила: – Расскажите мне поподробнее о прежней любовнице Виталия свет Кукушкина.
– Пожалуйста, – небрежно повела плечами Чулкова.
– Да, ещё один момент, – проговорила Мирослава, – а Гусева Лидия выставила на улицу?
– Зачем же на улицу? У него есть, по крайней мере, на тот момент были родители.
– Представляю, как несладко в тридцать лет возвращаться блудным сыном к немолодым и, скорее всего, разочарованным родителям.
– Думаю, вы правы, – тихо ответила Чулкова.
– Диана Юрьевна! Вы случайно не знаете, где они живут?
– Знаю, и не случайно, – ответила Чулкова.
– То есть?
– Лидия затеяла выяснение отношений с Матвеем в моём присутствии.
– Странный, мягко говоря, поступок, – не стала сдерживать свои эмоции Мирослава.
– Не скажите, – Чулкова попыталась объяснить поведение подруги и, может быть, даже оправдать её в глазах детектива, – Лидии неловко было оставаться с Матвеем наедине.
– А при свидетелях выгонять человека из дома ловко?
– Как кому, – уклончиво отозвалась Диана.
– И что же, вы сидели и слушали, как они ссорятся?
– Нет, я ушла. Но осталась ждать в машине. Когда Матвей вышел из подъезда, у него был вид побитой собаки. Мне стало жаль его, и я предложила ему подвезти его на новое место жительства.
– Но у него такого не было.
– Не было, – согласилась Диана, – и я отвезла его к родителям.
– Адрес помните?
– Митрохина, двадцать два. Средний подъезд. В квартиру с ним, как вы догадываетесь, я не поднималась.
– Догадываюсь. Спасибо.
– На здоровье, – усмехнулась краешком губ Чулкова.
– Простите, Диана Юрьевна, но я не могу не спросить: у Матвея не было машины?
