Кукла Коломбины - Елена Дорош
– А ты?
– Тебе что за дело?
– Переживаю, может, – усмехнулся тот.
– За меня, что ли? С какой стати?
Румянцев почувствовал в ее голосе раздражение, поэтому сразу пошел на попятную.
– Да нет. Пошутил. Спешу на убийство.
– Оно и видно, что спешишь, – язвительно заметила Нюрка и вдруг осеклась:
– Какое убийство? Где?
– Водопроводный переулок.
– Наш участок! Только ты… поворот-то прошел.
– Так я…
Почему он не свернул где положено, Румянцев придумать не успел, поэтому вдруг рассвирепел:
– Да чего ты пристала ко мне!
– Я к тебе не приставала!
– Иди куда шла!
– Ты сам меня окликнул!
– Больно нужно тебя окликать!
Нюрка открыла рот, чтобы припечатать наглеца каким-нибудь шикарным словечком, подслушанным у ребят во дворе, но вдруг на скаку остановилась.
Румянцев даже остолбенел, когда она, взмахнув ресницами, вдруг посмотрела прямо ему в душу и ласково улыбнулась.
– Никита, а хочешь, я тебя до места провожу?
– Ты меня?
– А ты против?
Румянцев не был против, вот только…
– А что Афанасий Силыч скажет?
– Да ничего не скажет! Подумаешь, делов!
Это была неправда, причем явная, но ошалевший Румянцев только и смог, что несколько раз сглотнуть.
Нюрка быстренько пристроилась сбоку и потянула за обшлаг рукава:
– Ну, веди!
Румянцев торопливо повел ее, не смея поверить своему счастью.
Надо же, как складно все получилось! Даже не ожидал!
На их счастье, Афанасия Силыча на месте не было. Распоряжался всем Золотарев. Впрочем, мозолить сыщикам глаза Нюрка не стала. Отошла в тенек и принялась жадно глядеть.
Убитый лежал, скрючившись, у самой стены дома, поэтому сначала ничего толком рассмотреть не удалось. Но когда, сделав свое дело, фотограф отошел и тело перевернули на спину, сразу стало понятно, что перед ними офицер.
– Штабс-капитан, – констатировал Золотарев.
Мундир на груди убитого был залит кровью.
– Ножевое, – наклонившись над трупом, произнес Румянцев.
Нюрке с ее места было плохо видно. Сколь ни вытягивала шею, разглядеть как следует не получалось, поэтому, выждав, когда сыщики отойдут в сторонку, она бочком двинулась вперед.
Она узнала его сразу. Это был тот самый офицер, которого она видела рядом с Судейкиной в «Привале».
А где же кукла?
Она подошла совсем близко, но тут, как назло, послышался стук копыт. Из-за угла выкатилась телега для перевозки трупов, с которой соскочили двое городовых и побежали к убитому.
– Давайте, ребята. А то народ набежит, не отобьешься! – торопил городовых Золотарев.
– Нюра, – позвал ее Румянцев.
Нюрка досадливо обернулась.
– Смотри-ка, чего я нашел.
Она глянула и обомлела.
– Похожа на ту, что Афанасий Силыч мне на снимке показывал.
Нюрка осторожно взяла тряпичную куколку.
– Что скажешь? Похожа или нет?
Она кивнула молча. Сил не было говорить.
Еще одна. Сколько же их у убийцы?
– Никита, покажи ее Афанасию Силычу сразу как увидитесь.
– Знамо дело, покажу. А что за история с этими куклами?
– Да пока непонятно, только это уже четвертая.
– Четвертая? Значит, одну у Лохвицкого нашли… А другие?
– У Говорчикова тоже.
– Так. Ну а четвертая тогда у кого?
– Раньше была. Три года назад.
Румянцев присвистнул.
– Выходит, эта канитель давно тянется. Что ж Афанасий Силыч ничего не говорит? Сказал только: найди, где таких продают.
Нюрка дернула плечом. Ишь ты, еще начальство критиковать вздумал!
– Не говорит, значит, так надо.
Румянцев почесал коротко стриженный затылок под фуражкой.
– Не нашел пока, за что ухватиться? Оно, конечно, чудно. Кукол зачем-то подкладывать. Как будто послание кому-то шлет.
– И без тебя ясно, что послание. Вот только почерк неразборчивый, – огрызнулась Нюрка, обидевшись, что Румянцев в два счета догадался о том, до чего сама она доперла спустя немалое время.
Румянцев между тем на тон ее не обратил ни малейшего внимания, только взглянул пристально.
– А ты, видать, давно в курсе. И что думаешь?
Нюрка покосилась и не ответила. Это только ее расследование. Ее и тятеньки.
– Да ладно тебе, Анют! Две головы хорошо, а и третья не лишняя. Ежели что, так я болтать не стану.
– Да при чем тут это! Болтай не болтай, все равно расшифровать послание не удается, хотя…
– Хотя что?
– Я знаю, кому оно адресовано.
– И кому же?
Нюрка открыла рот, но тут Золотарев, не видя подчиненного, гаркнул:
– Румянцев, каналья! Куда делся?
Его как ветром сдуло. Она выглянула из своего укрытия.
– У него предписание на имя штабс-капитана Бориса Ильича Вышегородского.
– Ставлю целковый, что он – еще один бывший любовник Ольги Судейкиной, – прошептала Нюрка.
Диковинный карлик
За целый день тятенька не забежал домой ни разу. Нюрка вся извелась от нетерпения, но Фефа так загрузила ее домашними делами, что уйти хоть на минутку представлялось делом безнадежным.
Ссориться с Фефой при нынешних обстоятельствах было ни к чему. Рассердится да останется на ночь дома. Маловероятно, но вдруг!
Поэтому Нюрка безропотно мыла полы, вытряхивала половики, чистила закоптившиеся днища кастрюль и мела коридор.
Думать, впрочем, это не мешало.
В том, что сегодняшнее убийство – дело рук того же преступника, она не сомневалась. Как и в том, что все нити ведут в «Привал комедиантов». Только ее убежденность никак не помогала его найти.
Из старых претендентов – Кузмин и Судейкин. А вот новых, возможно, следует поискать среди близких подружек.
Кто из них?
Она размышляла об этом по пути на работу и так задумалась, что налетела на карлика, торчавшего у входа в заведение.
От неожиданности Нюрка охнула и чуть не оступилась. Карлик в диковинном наряде осклабился и распахнул перед ней дверь.
Это еще что за чудо-юдо?
Растолковал сие новшество лакей Сашка.
– Хозяин придумал. Карла встречать гостей будет. Пусть публика подивится. А костюм ему художник наш придумал. Этот Судейкин вообще большой выдумщик!
Торчать снаружи карлику было скучно, поэтому он то и дело шнырял неподалеку от кухни, стреляя в проходивших бусинками черных глаз.
Нюрке показалось, на нее он глядит особенно недоброжелательно, словно знает про нее что-то постыдное.
Эти взгляды взволновали ее чрезвычайно. В конце концов Нюрка заподозрила, что карла появился в «Привале» не случайно. Раз наряжал его Судейкин, скорее всего, он и привел. Для чего?
Уж не следить ли за бывшей женой?
Впрочем, свое внимание она направила на дам, которых нынче было особенно много. Возможно, приманкой для них стали флотские офицеры, заполонившие заведение. Верховодил ими невысокий, ладно скроенный офицер с худым волевым лицом. Все подчинялись одному его слову, и он, разумеется, был в центре внимания.
Со всех сторон только и слышалось:
– Александр Васильевич, к нам пожалуйте! Александр Васильевич, наше почтение!
Конечно, Нюрка не утерпела. Уж больно
