Наталья Перфилова - Брачные игры банкиров
– Основное все на месте. Видик, телевизор, шубы… – после недолгих размышлений сообщил Танин муж. – Документы тоже вроде не тронуты. А насчет денег и украшений я ничего сказать не могу, у нее столько ухажеров в последнее время было и подарков разных соответственно… Но, думаю, их тоже не тронули… Вон, смотрите, по всем рюмкам и вазочкам безделушки рассованы… Вот цепочка золотая, даже колечко с бриллиантом прямо на полке валяется. Его искать даже не нужно было… Да и о чем мы вообще-то говорим сейчас, ясно, что банальным грабителем тут и не пахнет…
– А это что такое?! – Когда я увидела три пластиковые упаковки с дисками, лежащие прямо посередине Таниного кухонного стола, в глаза бросились уже знакомые названия «Limp Bizkit», «Sistem of a Down», «Papa Roach». У меня в буквальном смысле слова под ложечкой засосало. Я по инерции протянула руку, но сразу же со страхом отдернула и беспомощно оглянулась на Огородникова. – Они так похожи на… – Я перевела взгляд на хмурого Владимира: – Что это, Вов?
– Вот уж не знаю, – пожал он плечами. – На музыкальные диски похоже или фильмы какие… Я Татьяне на Восьмое марта DVD подарил, так что у нее этих дисков должно быть навалом… Так что ничего особенного я в этих штуках не вижу…
Огородников повертел одну из коробочек в руках и достал блестящий кружок диска.
– Нужно попробовать его включить, – задумчиво проговорил он.
Татьянин проигрыватель довольно быстро нашел общий язык с диском, буквально через несколько секунд комната наполнилась уже знакомой мне агрессивной музыкой. Никакой картинки, кроме стандартной заставки, на экране телевизора не появилось. Мужчины молча переглянулись.
– Альтернативная музыка. Ничего особенного, – пожал плечами Огородников. – Вполне можно слушать…
– Да при чем тут музыка!.. – Я вздохнула и взяла диск из рук адвоката. – Не будет Танькин проигрыватель с них ничего, кроме музыки, читать. Здесь компьютер нужен. Это те самые диски, которые пропали из моей квартиры… Ну или их точные копии.
– Почему ты так в этом уверена? Татьяна могла их спокойно купить в любом ларьке…
– Ты веришь в такие совпадения? К тому же Танька ни за что бы такое слушать не стала, а уж покупать тем более.
– Так ты что, хочешь сказать, что твой квартирант взял диски и принес их сюда? Так, что ли?
– Я не знаю… – прошептала я, изо всех сил стараясь сдержать слезы. – Я про квартиранта ничего не знаю и знать не хочу, ясно? Просто вижу, что это те самые диски, которые у меня пропали. И все!
– Но раз они оказались здесь, на этом столе… – продолжал гнуть свою линию Огородников, – значит, это дело рук твоего Николая…
– Да какой он мой! – в ярости закричала я. – Он просто-напросто чуть ли не силой вломился в мою квартиру, в мою жизнь и в мою несчастную голову… Если благодаря этому он теперь считается моим, то пусть это будет так! – Я остановилась и перевела дыхание. – И вообще, я не уверена на сто процентов, что его уход с вещами и пропажа дисков неразрывно между собой связаны…
– Честно говоря, вероятность, что это мог сделать кто-то другой, слишком мала, – с сомнением покачал головой Дмитрий. – Если диски были на месте, когда вы уезжали из дома в милицию, то промежуток времени совсем невелик… Да если еще учесть, что те парни из машины, которые позавчера Таню обыскивали, требовали у тебя их вернуть, то значит, и они тут ни при чем… Остается предположить, что за дисками охотится кто-то еще и этот кто-то имеет ключи от ваших с Татьяной квартир… Сложно как-то и маловероятно…
– В этом деле все маловероятно и уж точно сложно… – просто так, скорее из вредности, чем по убеждению, продолжала спорить я. – Давай-ка отвлечемся пока от этого. – Я аккуратно сложила диски и сунула их в боковой карман сумки. – Володь, ты не мог бы подробно описать того мужчину, который утром вчера к Тане приходил, и женщину тоже…
– Женщину не могу, – коротко ответил Владимир. – Я же сказал, что не рассматривал… А как ее вспоминаю, то перед глазами сразу твое лицо встает. Я же представлял тебя…
– Ясно. Ну а мужика-то ты хоть получше запомнил?
– Его сложно мужиком назвать… – нахмурил лоб Танин муж. – Скорее мужчиной… Он вальяжный такой, дородный, холеный. Стоит только на одежду посмотреть… Да что там одежда, у него даже походка как у барина и взгляд надменный…
– А поточнее нельзя? – нетерпеливо перебил Володю Огородников. – Ну там, рост, возраст, цвет волос… А то взгляд и походку, сам понимаешь, к делу не пришьешь.
– Да в принципе ничего примечательного в нем не наблюдалось. Рост средний… Ну или чуть выше среднего… Короче, меня он ниже. Волосы темные… А возраст… даже не скажу. Лет сорок, может, чуть меньше или больше. Я в этих вопросах как-то не слишком разбираюсь. Старого от молодого, конечно, отличу…
– Ясно. – Адвокат снова повернулся ко мне: – Ну что? Подходит это описание под твоего загадочного квартиранта?
– Да черт его знает… – пожала я плечами. – Под такое описание полгорода подходит. Володь, а каких-нибудь примет поиндивидуальнее ты не заметил?.. Ну там, усы, шрамы какие-нибудь… Очки на худой конец…
– Не было ни очков, ни усов, ни бороды, – хмуро отрезал Петров. – И шрамов на лице я тоже не видал. Может, где в другом месте у него и есть что-то, но он передо мной на улице не оголялся…
– Не злись, Володь. Я ведь понимаю, как тебе неприятно все это заново вспоминать, но что же делать… – тяжело вздохнула я. – Думаешь, мне все это легко и забавно? Да у меня после смерти Тани ни одного по-настоящему близкого человека не осталось… Я не спорю, мое горе и твое – это совсем не одно и то же… Но ты постарайся все же вспомнить как можно больше о том дне. Вдруг это как-то поможет найти убийцу…
– Если бы это помогло Танюху воскресить… – вздохнул Владимир. – Ты извини, я и правда веду себя как старая истеричка. Давай-ка я попробую нарисовать портрет этого гостя вчерашнего. У меня всегда легче получалось на бумаге изобразить, чем что-то описать словами…
– Было бы неплохо, – кивнул Дмитрий. – Если похоже получится, мы потом его размножим. И по телевизору, если потребуется, показать будет что…
– Володя очень хорошо рисует, – заметила я. – Вон посмотри на стенах картины, это его.
– Ты мог бы деньги на этом приличные зарабатывать, – искренне сказал Огородников, глянув на стены в Таниной гостиной.
– Да нет. Много такими картинками не заработаешь, – отмахнулся Петров, доставая из тумбочки карандаш и тетрадку. – Это ведь ерунда все. Подражание великим, что называется. А своего стиля или хотя бы видения оригинального у меня нет и не будет никогда.
– Ну и что? Ведь красиво же… – пожал плечами адвокат. – Я, например, с удовольствием такую картину купил бы и на стену у себя повесил, хоть дома, хоть в офисе…
– И сколько ты за нее отвалить согласился бы? – усмехнулся Петров.
– Ну, не знаю… – замялся Дмитрий.
– Вот именно. Ей цена баксов сто. И то с натяжкой. А настоящие шедевры тысячами оцениваются. И платят знатоки именно за оригинальность, неповторимость и узнаваемость стиля… А картину, если правда нравится, я тебе лучше подарю. Любую бери…
– Да нет, что ты… – растерялся Огородников. – Неудобно…
– Да бери, не ломайся. На память. Обо мне и о жене моей… Ты же помог мне. Кстати, счет за все твои услуги, включая те, которые еще предстоят, я оплачу по полной программе. Поняла? – Он строго посмотрел на меня. – И не вздумай спорить. Это дело мое кровное, и я все силы и средства вложу, только бы убийцу Таниного вычислить.
Я тайком облегченно вздохнула. Слава богу, кажется, Володя начал постепенно приходить в себя. По крайней мере, он хоть себя винить перестал безостановочно и начал мыслить конструктивно. Пока Владимир в зале за журнальным столиком старательно вырисовывал черты вчерашнего Таниного гостя, мы с адвокатом выпили по чашечке кофе и обсудили планы на ближайшее будущее.
– Сейчас он дорисует, – Дмитрий слегка повел подбородком в сторону гостиной, – и я потащу его к Кравцову. Пока он немного в себя пришел, пусть нормальные показания даст, опишет, как все было на самом деле, адреса предпринимателей оставит, с которыми в область ездил… А то в деле от него пока только признание в убийстве красуется и все. Потом Семен его, скорее всего, на опознание потащит. Если нормально все пройдет, то я к тебе подъеду или позвоню…
– А что? Что-то может ненормально получиться? – испугалась я.
– Не забывай, какая психика у Петрова ранимая. Одному Богу известно, как он поведет себя в морге. А опознание все равно нужно проводить… Так что жди моего звонка, поняла?
Я кивнула.
Портрет незнакомого мужчины удался Володе на славу. Не знаю уж, был ли он действительно похож, но получилось вполне натуралистично. А главное, это совершенно однозначно был не Николай. Ничего общего с чертами квартиранта я не обнаружила, как ни вглядывалась в Володины художества. Это открытие меня, честно говоря, обрадовало. Мне было тяжело даже предполагать, что мой квартирант мог оказаться убийцей. Я сообщила мужчинам, что человека, изображенного на тетрадном листе, я вижу первый раз в жизни, и начала собираться.
